Читаем без скачивания Могущество - Анна Карвен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кажется, я узнаю это место.
Да.
— И на что ты надеешься, молодой убийца, без рук, без оружия и с моим проклятием, сжигающим твое тело? Нет, ты никуда не пойдешь. Это всего лишь привал, и, по всей видимости, он тебе не нужен. Похоже, ты оправился от того, что произошло… от этого мгновенного паралича.
Вглядываюсь в темноту за снежными вершинами. Над горным хребтом я могу различить лишь слабый черный контур, грозный и зловещий вдали.
Ах.
Вот и она.
Черная гора.
Смесь отвращения, гнева и неожиданной ностальгии проносится сквозь меня. На протяжении первой половины своей жизни это был единственный дом, который я знал.
Это заложено во мне, нравится оно мне или нет.
Часть меня жаждет снова почувствовать под босыми ногами гладкие древние выщербленные камни тренировочной площади. Каждое утро, задолго до рассвета, мы вставали, чистили и полировали камни, пока они не блестели в темноте, и наши руки почти немели от холода, когда мы заканчивали.
И тогда, вдыхая запах щелочного мыла, мы раздевались до белья и занимались отработкой приемов, а один из тренеров — обычно Джеро, Эрул или Саланке — наносил нам удары по конечностям или туловищу концом жесткой тростинки, если мы не выполняли их идеально.
На протяжении пятнадцати зим этот суровый, дисциплинированный мир был всем, что я знал. Жил, дышал и мечтал о тренировках тайного священного ордена Достопочтенных, которые не поклоняются ни одному богу, кроме смерти.
И теперь я возвращаюсь.
Не думаю, что у меня есть выбор. В моем состоянии Вайлорен может швырять меня, как тряпичную куклу, если захочет.
«Ты идешь домой, Каймениэль».
— Я как-то так и предполагал, — сухо замечаю, изучая дракона. — Мы ведь не собираемся на Большой зимний бал в Серебряном дворце, верно?
«Ты в жалком состоянии, ничтожный полукровка, если борешься со мной только сарказмом».
— Я даже не собираюсь пытаться бороться с тобой, пока у меня снова не появятся руки, — рычу я. — Сейчас я бесполезен, как дракон без огня.
«Пф. Человеческие руки не отрастают, в отличие от драконьих конечностей».
— Но, по твоим словам, я не совсем человек. — Меня переполняет любопытство. Я ничего не могу с этим поделать. — Значит ли это, что твой глаз тоже когда-нибудь вырастет?
«Не знаю. Обычно я бы сказала «да», но поскольку его погубила твоя рука, честно говоря, не знаю. — Ее клыки слегка обнажены, а оставшийся глаз сужен. В нем не видно того ужасного гнева, который она проявила, когда я победил ее на Побережье Костей или когда Амали выстрелила в ее всадника.
Вместо этого ее вид кажется странным… покорным.
Что Орден может иметь на нее на самом деле?
— Тебе не следовало идти против меня, — заявляю спокойно. — Что вынуждает тебя делать это, Вайлорен? Чем бы они тебе ни угрожали, они должны быть чертовски сильны, чтобы заставить тебя опуститься до этого, дракон. Тащить на себе больного, беспомощного человека, пока твой наездник лежит в лазарете? Разве ты не должна разрушать крепостные стены и терроризировать Великого магистра за то, что он превысил свои полномочия? Как он может даже пытаться контролировать такого могучего дракона как ты?
«Тише, полукровка, — шипит Вайлорен в моем сознании, но в ее голосе уже нет прежнего яда. — Ты ничего не знаешь».
— Кажется, люди постоянно говорят мне это. Это начинает немного утомлять. Скажи мне, почему ты подчиняешься Достопочтенным, Вайлорен.
На мгновение она замолкает. Оромная морда рептилии сохраняет спокойное выражение, пока она перебирает все в древнем разуме. Я смотрю на кристаллический снег, наблюдая, как облачные тени и звездный свет танцуют по чистой белой поверхности.
Медленно делаю выдох, и дыхание покидает мой рот в клубах белого тумана.
Моя единственная и неповторимая настоящая любовь где-то там, за горами, направляется в Даймару на мидрианском корабле.
Знаю, что я должен сделать. Я должен вернуться в свои сны и найти темного ублюдка, который, возможно, является моим отцом. Должен выторговать у него власть — его кровь; мою кровь — и я приму любые условия, которые он поставит… даже если это означает, что стану ему обязанным, как Вайлорен — Достопочтенным.
Даже если это означает, что я стану настоящим монстром.
Мне нужно спасти мою Амали.
Ради этого я готов на все. Все, что угодно.
Она не может быть у них.
«Я просто хочу напомнить тебе о том, к чему ты вернёшься, Каймениэль».
Мощный поток эмоций прорывается сквозь меня, поднимаясь из глубины живота и распространяясь по груди. Это гнев, желание и всепоглощающее чувство безопасности, и оно уничтожает любые следы моего отчаяния.
Она моя.
Она ждет меня.
Дракон переминается на месте. «Что ты можешь сделать?» — осторожно спрашивает Вайлорен после долгого молчания.
Встречаюсь с ее золотым взглядом. — Мы сражались, ты и я. Я ранил тебя, а моя спутница — твоего всадника. Из-за тебя я оказался в таком положении. Ты собираешься передать меня, связанного и слабого, прямо в руки Достопочтенных, которым я нужен живым по какой-то коварной причине. Я могу умереть или закончить жизнь в длительной агонии. — Впервые за долгое время чувствую спокойствие. Мои мысли упорядочены и логичны, как и всегда до встречи с ней; как и должно быть, когда имею дело с проблемой такого масштаба.
Я — хорошо подготовленный убийца Достопочтенных.
Могу управлять временем.
Они узнают, что им не следовало пытаться убить меня в первую очередь.
Я заставлю их пожалеть о том, что они вообще пришли за мной и той, кто принадлежит мне.
— Мы можем вечно жить так, как и подобает врагам, которыми нам суждено стать, или можем уладить наши обиды. Легенда гласит, что драконы отличаются благородством. Я не стану питать к тебе вражды, если силы, движущие тобой, неподвластны тебе. — Я делаю шаг вперед, понижая голос. Дракон наклоняет голову, внимательно слушая. Хорошо. — Подумай об этом, Вайлорен. Если смогу победить эту болезнь и вернуть свои силы, кого бы ты предпочла иметь своим союзником?
Холодный ветер кружит вокруг нас, завывая вдалеке. На мгновение облака расступаются, открывая луну и звезды, и свет падает на зловещую вершину Черной горы.
Она возвышается над всем остальным, испуская темную, гнетущую энергию.
— Я одолею их, Вайлорен, и заставлю их заплатить. В глубине души ты уже знаешь это.
Дракон издает глубокий, грохочущий рык, от которого тонкий слой снега каскадом падает на склон горы. Из ее ноздрей поднимаются
