Читаем без скачивания Разбитая ваза - Рекс Стаут

Гарда, которая плюхнулась на стул около Диего, раскрыла сумочку, достала оттуда конверт и протянула его Деймону. Тот взглянул на адрес, затем вынул листок и прочитал:

«Те, кто хотят причинить вред Рейху, поплатятся за это, как твой брат. Хайль Гитлер!»

— Боже мой! — пробормотал он с отвращением. — Опять нацисты. — Он посмотрел с ошарашенным видом на Гарду. — Вы были замужем за Тьюсаром? А Данхэм был вашим братом?

Гарда уставилась на него.

— Да нет же, — нетерпеливо сказал Фокс. — Ее брат был скрипач. Это как раз один из фактов, которые я предлагаю задешево вам передать, чтобы вы узнали подоплеку, если только вы не предпочтете продираться сквозь заросли самостоятельно…

— Спасибо. Согласен. Я люблю дармовщинку. — Деймон обратился к присутствующим: — Я просил вас помочь нам и остаться в этой комнате. Теперь, поскольку обнаружилась эта записка, а также другие факты, я прошу вас о следующем. Я начну с Фокса, вам сообщат, когда я смогу поговорить с каждым из вас. Райдер, возьми еще кого-нибудь и посиди с ними. Мистер Помфрет, проводите, пожалуйста, всех в другую комнату, где можно удобно устроиться. Да, Райдер, пришли сюда Коссоу с блокнотом и скажи Крейгу, что я хочу с ним переговорить.

Глава 9

— Ничего себе задешево! Мне такое и даром не нужно, — заявил инспектор Деймон с отвращением. — Похоже, с такой дьявольской путаницей мне в жизни не приходилось сталкиваться.

Он сидел в конце большого стола, Фокс сидел справа от него, а детектив Коссоу, сосредоточенно нахмурив брови и глядя в блокнот, — слева. Беседа продолжалась уже почти час. Несколько раз их прерывали — позвонили из лаборатории и сказали, что в виски, который удалось собрать пипеткой из вмятины на крыше седана, обнаружили большое количество цианистого калия, потом позвонил медицинский эксперт и тоже подтвердил отравление цианидом. Но в основном говорил Фокс. Коссоу добросовестно записал все, что тот видел и слышал. Фокс даже передал инспектору конверт с образцом лака, который он выскреб из скрипки.

Фокс встал, чтобы размять ноги, потом снова сел и сказал:

— Может, это и путаница, но получили вы информацию очень дешево. Другие заплатили бы за нее большие деньги.

Деймон кивнул, искоса взглянув на Фокса.

— Одного вы еще не сказали. Как вы оказались в этой компании?

— Я к этой компании не имею никакого отношения.

Во всяком случае, с профессиональной точки зрения. — Мрачные глаза и подбородок чемпиона по боксу вызвали на его лице улыбку. — Теперь вы можете вычеркнуть меня из списка. Я ничего не утаил. То есть ни одного факта. Конечно, у меня есть кое-какие выводы, сделанные методом дедукции, как сказал бы Шефер…

— Еще бы! Почему, черт возьми, такому большому, сильному человеку, как вы, не заняться настоящей работой? Так какие же выводы вы сделали?

— Выводы стоят гораздо дороже фактов.

— Вы, кажется, сказали, что не принадлежите к этой компании. Что же вы хотите?

— Ничего. Честно, инспектор, хорошо бы вам заняться этим делом, в том числе и убийством Яна Тьюсара. Не забудьте про него, ибо это часть общей проблемы. Я попытался им заняться, но у меня оно не пошло. Я перехитрил самого себя. Дело оказалось слишком запутанным и коварным. Убить человека, залив лак в его скрипку! У вас в голове такое укладывается? Надеюсь, уложится. Вам необходимо принять это предложение, если вы собираетесь найти убийцу Перри Данхэма.

— Так вы думаете, эти два убийства связаны между собой? Вы думаете, Данхэм что-то знал о лаке в скрипке, а вы дали промашку, сказав, что он пришел посмотреть на скрипку, когда вы ушли, и поэтому он и был убит? — Деймон тяжело вздохнул. — Может быть, вы и правы, но если это один из выводов методом дедукции, которого вы придерживаетесь, пока их акции не повысятся на рынке…

— Да, похвастаться тут действительно нечем, — согласился Фокс. — Но тут есть еще один маленький фокус. — Он достал из кармана маленький блокнот и снял колпачок с ручки. — Посмотрите.

Его собеседники склонились над столом, наблюдая, как он рисовал на листке:

— Вот так фокус, — саркастически отозвался Деймон. — Как думаешь, Коссоу, ты сможешь научиться этому?

Фокс, не обращая внимания на выпад, попросил:

— Дайте, пожалуйста, ту записку, которую вам передала мисс Тьюсар.

Деймон протянул ему конверт, вынул из него листок бумаги и положил его рядом с блокнотом.

— Вот. Какая из моих свастик совпадает с той, которая нарисована в записке от нациста? Конечно, вы заметили разницу.

— Разумеется. Та, что слева.

— Правильно. Это традиционный рисунок свастики, который китайцы веками использовали как символ счастья. Но когда Гитлер решил взять свастику для своей эмблемы, он либо ошибся, либо специально изменил ее — так или иначе, но нацистская свастика та, что справа. Ни один нацист не нарисует свастику так, как она изображена слева. Следовательно, записку мисс Тьюсар прислал не нацист. Это подделка.

— Чтоб мне провалиться! — пробормотал Коссоу. — Можно взглянуть?

Фокс вырвал листок из блокнота и протянул его Коссоу, а записку положил в конверт и отдал Деймону.

— Может быть, это немного вам поможет, — сказал он. — По крайней мере вы не станете терять время, стараясь протянуть ниточку к Берлину или Бунду. И я очень надеюсь, что это не единственная ошибка, которую совершил наш неуловимый хитрец. А в таком случае ваше участие было бы весьма кстати.

Деймон хмуро посмотрел на него:

— Вы слышали, что я приказал выделить двадцать человек для выявления связи с нацистами?

— Да, слышал, — признался Фокс, — и страшно позавидовал. Целая армия, готовая к действиям!

— У вас есть еще какие-нибудь фокусы?

— По правде говоря… — раздумчиво ответил Фокс, — они лучше воспринимаются порознь. Конечно, вы, как всегда, услышите кучу вранья, но, полагаю, не от мисс Моубрей. В случае крайней необходимости она, возможно, и солгала бы, как любой человек на ее месте, но сомневаюсь, что ей есть что скрывать, и я верю ее рассказу о бумажке, в которую был завернут яд. Диего Зорилла — мой друг. Понимаю, что в ваших глазах это не доказывает его непричастности к отравлению Данхэма, но для меня здесь все ясно, если не случится еще чего-нибудь.

Остальных можете держать под подозрением, за исключением миссис Помфрет, но даже в ее случае я не дал бы письменной гарантии.

— Таблицу умножения я знаю. Я имел в виду ваши фокусы.

Фокс отрицательно покачал головой:

— У меня все. Если бы мне пришлось брать на себя расследование, чего я, слава богу, делать не собираюсь, я вынужден был бы начать с чистой страницы. — Он сунул в карманы блокнот и ручку, отодвинул стул и поднялся.

— Куда вы направляетесь?

— Не знаю. Если вы меня отпустите, то домой. Если нет, то, похоже, мне придется присоединиться…

Инспектор недоверчиво хмыкнул:

— Так я вам и поверю! Домой, бросив тут нерешенные вопросы? Мне ли вас не знать. А я вас знаю прекрасно. Вы останетесь здесь. Садитесь. Рядом с Коссоу.

Фокс улыбнулся:

— Я никаких обязательств не даю. Разве что какие-нибудь фокусы придут в голову.

— И я не даю. — Деймон повернулся к полицейскому в форме, сидевшему у двери. — Пригласите миссис Помфрет.

Миссис Помфрет вошла в библиотеку около семи. А когда библиотеку покинул помощник повара, последний из допрашиваемых, было уже за полночь. После того, как за ним закрылась дверь, инспектор Деймон устало выдал длинную очередь крайне выразительных и дурно пахнущих ругательств и уставился красными от усталости глазами на два блокнота, лежавшие перед детективом Коссоу и исписанные от корки до корки.

— Во всяком случае, — вздохнул Фокс, — сандвичи с копченой индюшатиной были хороши.

— Один из этих людей, — пробурчал Деймон, — отравил человека.

Это, разумеется, не было впечатляющим итогом шестичасовой напряженной работы, но дальше этого они не продвинулись. Никто не мог даже сделать предположения, в чьем сердце таилось желание убить Перри Данхэма. Кто-то признался в той или иной степени неприязни, которую к нему испытывал. Удалось установить, что яд положили в виски не после возвращения общества в библиотеку, а в то время, когда все находились в желтой комнате. Но список подозреваемых не стал меньше. Никто не видел, что кто-то подходил к столику с напитками, совершал какие-то подозрительные манипуляции, прикасался к бутылке с бурбоном или просто слонялся рядом, словом, вел себя странно. Короче, если кто-то и видел что-то, хоть в малейшей степени могущее оказать помощь обвинению, он держал это при себе.

Даже Гарда признала, что Дора бросала бумажку не крадучись и не прячась: она открыто подошла к этажерке и бросила ее в сосуд.

Трое — Кох, Дора и Генри Помфрет — с уверенностью утверждали, что Перри не пил до того, как они перешли из желтой комнаты в библиотеку, таким образом, вопрос о том, когда был отравлен бурбон, оставался открытым. Не было твердых оснований говорить, хотя это было весьма вероятно, что цианид подсыпали в бурбон в желтой комнате. Слуги свидетельствовали, что бурбон стоял вместе с другими спиртными напитками в незапертом шкафу в буфетной, и Шефер загрузил столик с напитками и покатил его сразу в желтую комнату. Не было ответа и на вопрос, когда последний раз пили виски из этой бутылки — этого никто твердо не знал.