Читаем без скачивания Зачистка территории - Илья Деревянко

– Превосходная идея! – одобрил Владимира Игорь. – Надеюсь, тебе известно, где «водится» Лобкович?!

– Естественно! – улыбнулся Гиви. – Его дача в километре от моей. Выходные, подобно мне самому, он предпочитает проводить за чертой города, на свежем воздухе. – Грузинов покосился на наручные часы, показывающие половину второго ночи. – Если не станем рассусоливать, то сможем сегодня же «спеленать» голубчика! – добавил бандит.

– Я «за»! – безоговорочно поддержал Гиви Кононов. – А вы, ребята?

– Да, – ответил за всех Белый.

– Тогда приступим! Детали проведения операции обсудим по дороге. – Скомкав в пепельнице окурок, Игорь первым поднялся из-за стола...

Глава 2

Предшествующие две с половиной недели господин Лобкович трудился в поте лица. Стряпал газетные статьи (в том числе под псевдонимами, иногда женскими, что, впрочем, вполне соответствовало двойственной сексуальной ориентации журналиста), взахлеб болтал по телевизору... Главное внимание по настоянию Иосифа Натановича он уделял «бесчинствам Н-ских бандитов», на которых сваливал абсолютно все: и убийства самих «братков», и гибель членов их семей, и расстрелы случайных свидетелей, и жестокие расправы над коммерсантами и т.д. и т.п., вплоть до дорожно-транспортных происшествий. Вместе с тем Павел не забывал и о международной политике, в первую очередь о событиях в Югославии. Установка хозяина на сей счет была предельно проста: «Внушить гражданам три вещи: сербы – народ паршивый, слово «патриотизм» – пустой звук, с НАТО ссориться нельзя, иначе не получим кредитов МВФ».

– Слушаюсь, босс!!! – получив задание облаить Югославию, отчеканил Лобкович и уже на следующий день разродился обширной статьей «Пушечное мясо», напечатанной в газете «Городские хроники» под псевдонимом Алина Милашкина. Речь шла о жителе Н-ска Михаиле К., в начале апреля 1999 года отправившемся добровольцем в Косово и спустя месяц погибшем в одном из боев с албанскими сепаратистами. Разоренная войной, разбомбленная, окруженная со всех сторон американскими прихвостнями страна не имела возможности отправить тело Михаила обратно, в Россию. К этому-то Лобкович (он же Милашкина) и прицепился(лась). Собственное творение чрезвычайно понравилось продажному писаке. Особенно восхищал его (ее) следующий пассаж: «В Югославии все дорого и невозможно: бензин, дороги, самолеты... И благодарность!!! Гроб да крематорий – вот все, на что готовы раскошелиться сербы в обмен на смерть за их Родину!» Заканчивалась статья недвусмысленным намеком: «В первую очередь россиянам надо заботиться о предоставлении нам кредитов Международного валютного фонда (а здесь решающее слово принадлежит Соединенным Штатам), в противном случае Россия рухнет в бездну!!!»

Вышеуказанный газетный «шедевр» удостоился личного одобрения Иосифа Натановича, с покровительственной ухмылочкой похлопавшего Павла по плечу: «Молодец, парнишка! Чуешь, чем жопа хозяина пахнет!» (Вне поля зрения телекамер финансовый магнат любил «блеснуть» грубыми, пошлыми остротами.) Ничуть не обидевшись, Лобкович просиял верноподданнической улыбкой и ответил кормильцу заранее заготовленной напыщенной фразой: «Любой человек, работающий в корпорации, должен сообразовываться с ее позициями. Нельзя гадить в том месте, где живешь! Так поступают лишь обитатели российских подъездов». Ответ Павла пришелся по душе Печорскому. «Денежный мешок», придя в еще лучшее настроение, вручил своему газетно-телевизионному лакею внеочередную денежную подачку, а также субсидировал создание на местном телевидении авторской информационно-аналитической программы Лобковича с интригующим названием «О-го-го!»[52]. Павел рьяно взялся за дело: рассуждал с экранов телевизоров об экономике, политике, криминогенной обстановке в городе... Все с шутками да прибаутками. Его заговорщицки-панибратская манера общения со зрителями импонировала Иосифу Натановичу.

– А ты не глуп, босяк! Грамотно скармливаешь лохам мои заготовочки, – хвалил он Лобковича. – Стараюсь, шеф, стараюсь! Зритель не должен видеть, как им манипулируют! – со сдержанной гордостью неизменно отвечал тот.

«О-го-го!!!» стали выпускать в эфир ежедневно, а время начала для нее подобрали самое-самое – 21 час 40 минут! Вообще к концу мая 1999 года господин Лобкович находился в зените популярности и материального благополучия. И к хозяину он стал гораздо ближе, чем когда бы то ни было. Иногда журналист приглашался на вечеринки в особняк Печорского, где играл роль шута, развлекая гостей различными экстравагантными выходками. Например, 15 мая на праздновании дня рождения Иосифа Натановича Павел в ответ на пьяное требование другого крупнейшего финансового воротилы Н-ска, господина Абрамкина, «и-забразить л-лицо п-патриот-тической оп-позиции» – проворно спустил штаны и выставил на всеобщее обозрение голый, волосатый зад, чем вызвал дикий, истерический хохот присутствующих...

В воскресенье 23 мая 1999 года Лобкович целый день наслаждался отдыхом у себя на даче в компании несовершеннолетних мальчика и девочки, взятых «на прокат» у заведующего одним из детских домов Н-ска Анатолия Тимуровича Фоменкова. Закоренелый наркоман Фоменков, всегда испытывавший острый недостаток в денежных средствах, поставил торговлю бесправными, безответными сиротами на широкую ногу. Склонный к педофилии Лобкович частенько пользовался его услугами, но последний год, в отличие от прочих клиентов-извращенцев, расплачивался не деньгами. За счет Печорского Павел осуществлял издание «научных трудов» Анатолия Тимуровича!!! Да! Да! Ни больше, ни меньше!!! Дело в том, что ополоумевший от наркотиков Фоменков внезапно решил сочетать сутенерскую деятельность с «научной», и, нанюхавшись кокаина, заново переписал историю государства Российского, выдав на-гора кучу сногсшибательных «откровений». Так, Куликовская битва, оказывается, произошла не в 1380-м, а в 1812 году, под Бородином, причем золотоордынским войском командовал татарский хан Наполеон (одновременно являвшийся египетским фараоном Тутанхамоном и основателем ислама пророком Мухаммедом), а русскую армию возглавлял Великий князь Московский Михаил III Кутузов (он же Спартак, он же Илья Муромец, он же Петр I); Древняя Греция (по совместительству Турецкая империя) находилась на территории Рязанской области и распалась в период Октябрьской революции 1917 года. Санкт-Петербург, воспетая Гомером легендарная Троя и Вавилон, в сущности, один и тот же город, основанный царем Иваном Грозным в середине XIX века, и т. д. и т. п.

Наркотические бредни свихнувшегося сутенера повергли в шок даже сверхциничного, видавшего виды Лобковича, к которому (как к старому знакомому) Анатолий Тимурович обратился с просьбой посодействовать в публикации. Неопределенно проблеяв: «Посмотрим-посмотрим», Павел помчался за советом к хозяину. К величайшему удивлению Лобковича, Иосиф Натанович отнесся к «научным изысканиям» Фоменкова более чем одобрительно и с ходу распорядился ассигновать кругленькую сумму на издание массовым тиражом «трудов» самозваного историка.

– Очень полезный бред!– с тонкой улыбкой объяснил он свое решение опешившему пресс-секретарю. – Это поможет нам расшатать и в конечном счете уничтожить национально-историческое самосознание русских, сделать их более управляемыми! Всенепременно опубликуем, а ради пущей важности протолкнем твоего наркошу в академики Н-ского отделения РАН[53]. Баксы великая сила! Кстати, все заслуги перед ним можешь приписать себе. Я знаю, ты любишь наведываться в фоменковский «курятник», но дороговато обходится. Теперь же, в благодарность за столь мощную поддержку, сутенерчик будет поставлять тебе «цыплят» бесплатно. Пользуйся на халявку да помни мою доброту! Хе-хе!!!

В результате «исторические труды» свежеиспеченного академика Фоменкова заполонили книжные прилавки, а благодетель Лобкович «пользовался» на дармовщину «цыплятами», извращаясь как черт на душу положит. Сегодняшних (одиннадцатилетних Катю и Петю) он сперва заставил заниматься сексом друг с другом, возбудившись от лицезрения, по очереди «побаловался» с обоими. Плотно пообедал («великодушно» отдав детям объедки), отдохнул пару часов, снова «порезвился», искупался в домашнем бассейне, потаращился в телевизор и рано лег спать (завтра намечался напряженный денек). Кате с Петей Лобкович велел сидеть тихо и ни в коем случае не мешать ему спать.

– Или головы отверну!!! – грозно пообещал сиротам известный журналист. Живые «игрушки», забившись в дальний угол гостиной, испуганно съежились...

На выходе из особняка покойного Горелкина Николай Калмыков неожиданно замер как вкопанный.

– Минуточку, ребята! – сказал он. – Едва не забыл! Не мешает запастись масками! Мы ж не станем мочить всех подряд, но тем не менее не хотелось бы, чтоб наши физиономии кто-нибудь запомнил!