Читаем без скачивания Милая неженка - Галина Куликова

Иван снова рассмеялся, а Ника с облегчением вздохнула – он шутит, а значит, не сердится. Еще немного поболтав, они договорились встретиться в один из следующих выходных, когда Иван уже вернется из командировки. После этого настроение Ники резко пошло вверх, и, засовывая телефон в кармашек блузки, она даже замурлыкала себе под нос какую-то бодрящую песенку. Быстро вскочив со стула, она развернулась и замерла от неожиданности: в дверях стоял Ян Сигизмундович. Старик качал головой и смотрел на свою подопечную полным укоризны взглядом, из чего можно было заключить: он слышал ее разговор не только с Иваном, но и с Юрием тоже.

– А подслушивать нехорошо! – нарочито весело воскликнула Ника, пытаясь таким образом прикрыть свое смущение.

– Еще более нехорошо дурачить сразу двух молодых людей, – буркнул Ян Сигизмундович. – Вероника, деточка, ты не понимаешь, – с воодушевлением принялся объяснять он, – сейчас ты уверена, что обманула всего один раз и по необходимости. Но одна ложь неизменно влечет за собой другую, а потом и третью. В конце концов ты совсем запутаешься и обязательно попадешь в неприятную ситуацию. Ты должна верить мне, Вероника. Я старый и мудрый, и я знаю, что говорю.

– Я вам верю, Ян Сигизмундович, – очень искренне сказала Ника, прижав руки к груди. – Как хорошо, когда рядом есть человек, который может вовремя наставить тебя на путь истинный, – добавила она и, подойдя к старику, звонко поцеловала его в щеку. Так и не поняв, всерьез она говорит или дурачится, тот снова недовольно покачал головой.

На самом деле слова Яна Сигизмундовича произвели на Нику очень большое впечатление. По дороге домой она размышляла о том, что старик прав и что вести двойную игру и глупо, и опасно.

«А еще нечестно, – укоряла она себя, входя в битком набитый вагон метро и протискиваясь к противоположной двери. – Нечестно морочить голову ни в чем не повинным мужчинам, которым не повезло выбрать именно меня и практически одновременно».

При мысли о том, что она сумела понравиться сразу двум очень даже достойным кавалерам, Ника неожиданно испытала такое удовольствие, что даже улыбнулась своему отражению в темном вагонном стекле. Однако в следующее мгновение в ушах ее уже звучал грозный голос бабушки: «Стыдись, Вероника! Ты же порядочная девушка, а ведешь себя, как самая настоящая вертихвостка».

Чем больше Ника думала о сложившейся ситуации, тем более безвыходной она ей казалась. Ясно одно: ходить на свидания с Юрием и с Иваном по очереди было совершенно немыслимо, поэтому следовало как-то определиться. Но как? Она попробовала перечислять все плюсы и минусы сначала одного, потом другого, но из этого тоже ничего не получилось. Ее знакомство с обоими мужчинами было пока слишком коротким, чтобы однозначно отправить кого-то из них в отставку. Поздно вечером, сидя на диване и бездумно глядя в телевизор, Ника поняла, что запуталась окончательно и бесповоротно.

Неожиданно она услышала, как миловидная дикторша на экране повела речь о «странах Балтии».

«Что-то в последнее время все как сговорились – только и твердят о Прибалтике. Кажется, нет уже человека, который не имел бы к ней хоть какого-то отношения. Я родилась в Риге, Юрий ездит на Рижское взморье к друзьям родителей, у Ивана в Даугавпилсе живет кузен, который «облатышился».

Вспомнив это забавное слово, Ника усмехнулась и невольно подумала про своего отца, который не только не сумел выучить латышский, но и вообще ничего в этой жизни не сумел. Он никогда не был хорошим сыном, да и заботливый отец из него тоже не получился.

«Александр Викторович Малышев, – грустно подумала Ника. – В отличие от матери, отец у меня всегда был, но в то же время его как будто и не было. Он не водил меня в зоопарк, не учил кататься на велосипеде, не интересовался моими оценками. И мы ни разу в жизни не поговорили с ним по душам».

Все, что Ника знала о своем отце, о его молодости, рассказала ей бабушка. Хотя Александр не оправдал надежд своей матери и принес ей много разочарований, он все же был ее единственным сыном, и Вероника Александровна любила его, несмотря ни на что. Поэтому каждое свое повествование она обязательно начинала словами: «Он был необыкновенно способным мальчиком», и не грешила против истины. Александр был типичным ребенком из интеллигентной семьи: он неплохо учился, много читал, любил музыку, в меру интересовался искусством, да и вообще слыл неплохим парнем. Единственное, чего ему по-настоящему не хватало, так это характера – при всей своей толковости Александр рос инфантильным и не слишком приспособленным к жизни. Таким его сделала навязчивая опека чрезмерно заботливой матери. Муж Вероники Александровны, занимавший ответственный пост на заводе ВЭФ[1], полностью доверил ей воспитание их сына. Желая максимально оправдать это доверие, она принялась контролировать каждый шаг Александра и решать все его проблемы, дабы избавить свое обожаемое чадо от любых неприятностей. В итоге тот так и не смог научиться самому главному – умению принимать решения и отвечать за свои поступки.

Вероника Александровна мечтала о том, чтобы ее сын стал врачом, каким-нибудь блестящим кардио– или нейрохирургом. Подчиняясь ее желанию, Александр сразу после школы поступил в Рижский медицинский институт, в котором вполне сносно проучился почти целый год. А потом, по словам бабушки, случилась катастрофа – Александр влюбился. Предметом его страсти стала Кристина – старшая сестра Эрнеста Подниеса, с которым Александр учился в одной группе. В то время как приятели только еще начинали свою студенческую жизнь, девушка уже закончила художественное училище и работала в мастерской, которая изготавливала украшения из янтаря и кожи.

«Эта Кристина стала моим ночным кошмаром, – с неизменным возмущением вспоминала Вероника Александровна. – Она же была на целых шесть лет старше Сашеньки! Взрослая женщина, которая ради забавы или каприза связалась с мальчишкой и в конце концов сломала ему жизнь».

Тем не менее Александр влюбился отчаянно, со всей страстью юной души, не знавшей до сих пор ни глубоких чувств, ни бурных эмоций. Где-то через полгода он уже готов был жениться на своей избраннице, но тут восстала не только его мать, но и родители Кристины. Убежденная, что «из-за этой распутницы» ее сын загубит свою будущую карьеру, Вероника Александровна всячески старалась его образумить, но все без толку. Родители же Кристины считали, что их красивая и талантливая дочь достойна более солидного жениха, нежели восемнадцатилетний сопляк, «из которого еще неизвестно, что получится». Последнее обстоятельство оскорбило Веронику Александровну в лучших чувствах, и с тех пор она окончательно возненавидела и Кристину, и ее семейство. Отец Александра Виктор Денисович ввязываться в склоку не пожелал, полагая, что молодежь как-нибудь сама разберется.