Читаем без скачивания Измена: ты больше не мой (СИ) - Лискина Екатерина

Устрицы были странные. Немного склизкие, пряные и слегка соленые на вкус. К ним подали черный хлеб с мягким маслом, какие-то странные добавки, что полагалось класть в устрицу сверху. И их приходилось есть со странным хлюпающим звуком, всасывая из раковины. Можно было аккуратно выковырять вилочкой, но Станислав меня отговорил, сказал, мол, так вкуснее.

А потом нам традиционно снова испортили обед.

Глава тридцать шестая

Я даже не сразу узнала Виталика в этом хорошо одетом мужчине с модной стрижкой. Он избавился от своей многокарманной жилетки, переоделся из страшных джинс и драного свитера, что делали его похожим на чувака из анекдотов про сисадмина, в мягкие, хорошего кроя брюки и приталенную рубашку навыпуск. Причем как-то даже выглядел в этом всем похожим не на лаборанта заштатной лабы, а на модного блогера.

— Здравствуй, дорогая жена, — протянул он, подойдя к нашему столику, — и ты, дорогой бывший начальник. Не ожидал вас здесь увидеть.

Станислав закаменел лицом, он тоже не ожидал. А я так и тем более.

— Здравствуй, дорогой почти бывший муж, — я постаралась влить в голос как можно больше яда, — вижу, ты неплохо прибарахлился, понятно теперь, куда ушли алименты Андрюхи.

— Кто бы говорил, — Виталик оглядел меня с ног до головы, — еще и телефончик новый, — он даже языком поцокал. — Я вот думаю, суд примет это все во внимание и Андрюха останется жить со мной. Тем более это моя мать постоянно о нем заботится, пока ты порхаешь по ресторанам.

— Конечно, а вот все лекарства, реабилитолога и дополнительные занятия оплачиваю я, и поверь милый, это суд тоже примет во внимание!

Со стороны, наверное, казалось что мы обмениваемся комплиментами. Мы говорили достаточно тихо и улыбались. Но искры, пробегавшие между нами, больше не были искрами страсти. Они были холодными и жалящими, разряды ненависти, как шаровые молнии, почти видимые.

— Брейк, — Станислав поднялся и встал между нами. — Давайте не будем устраивать скандал.

— Какой скандал, ты о чем, — Виталик улыбнулся во все свои тридцать два, — я просто говорю со своей женой, а вот ты… — Он ткнул Станислава указательным пальцем в грудь, — ты тут вообще не имеешь права голоса. Ты ей никто и звать тебя никак. И это тоже суд примет во внимание.

— Ты забываешься, — палец смахнули и какой знакомый ледяной тон пошел в дело, именно им Станислав начинал говорить, когда был в предельной ярости.

Мне показалось, они сейчас подерутся.

— Сладкий, — послышалось со спины у Виталика, — вот ты где. Пойдем, нам уже убрали столик.

И в поле зрения вплыла Татьяна. Та самая, которую босс уволил ценой разбитой вазы. Сначала она заметила меня и взяла Виталика под руку, с видом высокомерного превосходства оглядывая мой наряд. Сама Татьяна была одета сплошь в люксовые шмотки и явно не на зарплату дизайнера купленные. Папочка подсуетился или это Виталиковы деньги? Мне захотелось вцепиться ногтями в ее хорошенькое личико. Да какое право имеет эта гадина меня презирать! Но тут она увидела Станислава и ее улыбочка подувяла, а сама Татьяна резво спряталась за Виталика.

— Тааанечка, — Станислав расплылся в радостной улыбке и распахнул руки, будто бы приглашая Танечку упасть в его объятия, но она только попятилась еще дальше, — радость моя, так рад тебя видеть. А папа знает с кем ты по ресторанам ходишь?

— Не говорите папе, умоляю! — Она сложила ладони в молитвенном жесте, — он меня убьет!

— Но Таня, я буду вынужден сказать. Если помнишь, мы оговаривали не только не предавать эту историю огласке, но и что продолжения у нее не будет.

— А ты тут не командуй, — огрызнулся Виталик, — и не угрожай. Если помнишь, я все еще муж твоей пассии и могу тебе устроить неплохую рекламацию.

— Ну попробуй!

— Не надо, — Татьяна почти плакала.

Станислав с Виталиком сошлись почти вплотную. Виталик был выше, но Станислав значительно мощнее, и если бы принимали ставки на драку я бы ни за что не поставила на бывшего мужа.

Даже жаль, что драка не состоялась. Татьяна вцепилась в Виталика и уже в слезах что-то тихо ему выговаривала, может, умоляла не создавать ей проблем.

Следующий раз, — проворчал Станислав, когда мы уже уходили, — позову тебя на свидание на необитаемый остров. Там по крайней мере можно отоварить любого, кто рискнет нам помешать, кокосом по глупой его голове!

Глава тридцать седьмая

— Может, ты не против прогуляться? — Спросил Стас, когда мы вышли из ресторана.

— Разве что недолго, — я зябко поежилась, — ветер какой неприятный.

— Недолго, буквально минут двадцать, я не хочу в таком состоянии садится за руль, — пояснил Станислав, — а тут в пяти минутах есть небольшой парк, без качелей-каруселей, просто кусок чуть ли не реликтового леса, которому лет больше чем городу.

Парк и впрямь оказался дивно хорош. Не слишком большой, почти из одних сосен там-сям разбавленных кленами и березами, сияющими на фоне вечной зелени хвои яркой желтизной листьев. Листопад в этом году как-то запоздал, но я была этому только рада. Люблю запах осени, запах палой листвы, первых заморозков и стылой воды.

— Ну и как тебе устрицы? — Спросил Стас, когда мы уже обошли почти весь парк.

— Ты знаешь, было очень вкусно, и просекко к ним в тему оказалось. Но есть одна неожиданность.

— Какая, — он насторожился.

— Я снова хочу есть, — было неловко в этом признаваться, но в животе реально уже начинало урчать от голода.

Станислав расхохотался.

— А какие у тебя планы на вечер?

— Ну вообще я должна смотреть одну квартиру…

— Если я тебе помогу решить проблему с жильем, ты согласишься еще и поужинать со мной сегодня? — Он лукаво прищурился.

— Стас, не стоит, ты и так для меня очень много делаешь, — я пыталась протестовать, но безуспешно.

— Не отказывайся, Алин. — Он остановился, повернулся ко мне и взял меня за руки, — к тому же я ничего не делаю в ущерб себе, поверь. И мне нравится, что все это — для тебя. Что угодно, только бы ты улыбалась.

— Хорошо, — я забыла перчатки в машине и теперь стояла, наслаждаясь теплом его ладоней. — Какие у тебя предложения?

— Поехали, покажу!

Решение проблемы с жильем выглядело как не слишком большая двухкомнатная квартира в одном из закрытых жилых комплексов, что прятались в глубине дворов моего старого района. До Андрюхиной школы было десять минут неспешным шагом, до дома свекрови — с полчаса. Мебели было мало, пыли много, в квартире давно не жили, но запаха отчаяния, заброшенности и безысходности в ней не было. Во многих же съемных квартирах, что я смотрела, этот запах царил безраздельно и как-то сразу в них жить не хотелось.

— Это моя первая самостоятельно купленная квартира, — Станислав походил по комнатам, открыл дверь на просторную, совершенно пустую лоджию с французскими окнами в пол. — Я тогда успел уже основать фирму и это был наш первый самостоятельный заказ. Продажи шли как-то ни шатко, ни валко, а мне надоело мотаться по съемным квартирам и отелям и вот.

“И вот” состояло из одной довольно большой кухни-гостиной с выходом на лоджию и двух маленьких, едва по десять квадратов, комнаток, совершенно без мебели.

— А почему две спальни?

— Это спальня и кабинет. Мебели нету, но я могу с этим помочь.

— Нет нет, это слишком дорого, — замахала я руками.

— Алина, — Стас усмехался, — ты не поверишь, но я богат! Если ты не хочешь, чтобы я тратил деньги на обстановку, то у меня и у моих родителей просто есть какое-то количество неиспользуемой мебели, выберешь на первое время что-то, а потом посмотришь. — С этими словами он развернулся и ушел куда-то из комнаты-кабинета, с видом на огромный, пылающий всеми оттенками алого, клен.

— Но мне неудобно! — Прокричала я ему вслед.

— Неудобно спать на потолке, одеяло падает! — отозвался Станислав. Его голос звучал как-то гулко, как из ведра. — Алин, иди сюда!