Читаем без скачивания Разоблаченная Изида. Том II - Елена Блаватская

Повторить даже малую часть этой церковной чепухи было бы утомительно и бессмысленно. Пусть те, кто сомневаются и кто хотели бы узнать эту историю, прочтут ее так, как она изложена полковником Гулом. Некоторые из христианских и церковных спекуляций, кажется, озадачили даже пастора Валентина.

«Есть такие, которые считают этого Будхум беглым сирийским евреем», — пишет он; — «другие же считают его учеником апостола Фомы, но как он в таком случае мог родиться за 622 года до Христа, это пусть они сами объясняют. Диего де Куто отстаивает мнение что он был несомненно Иисус, что еще более абсурдно!».

«Религиозная выдумка под названием «История Варлаама и Иосафата» в течение нескольких веков являлась одним из наиболее популярных трудов в христианском мире», — говорит полковник Гул. — «Она была переведена на все главные европейские языки включая скандинавские и славянские… Впервые это повествование появляется в трудах Св. Иоанна Дамасского, богослова первой половины восьмого века» [324, т. II, с. 304, 306].

Вот тут-то и лежит тайна происхождения этого повествования, так как этот Св. Иоанн, прежде чем стать богословом, занимал высокий пост при дворе калифа Абу Джафар Алмансура, где, вероятно, услышал это повествование, и впоследствии приспособил его для нужд новой ортодоксальной веры, превратив Будду в христианского святого.

Повторив это плагиатизированное повествование, Диего де Куто, которому, кажется, жаль расставаться со своим любопытным мнением, что Будда есть Иисус, говорит:

«Этому имени (Budвo) язычники по всей Индии посвятили великие и прекрасные пагоды что касается этого повествования, мы усердно наводили справки, имеются ли какие-либо сведения в древних рукописях язычников тех краев, касающиеся Св. Иосафата который был обращен Варлаамом. и который в легенде представлен как сын одного из великих царей Индии, и который имел такое же детство, с теми же подробностями, какие мы излагали по поводу жизни Будао. И когда я путешествовал по острову Селсет и пошел осматривать ту редкую и восхитительную пагоду, которую мы называем Канара пагодой (пещеры Канхари), выстроенную в горе, со многими залами, высеченными в монолитной скале, и спросил одного старика, кто, по его мнению, создал это, он ответил, что без сомнения она была создана по приказу отца Св. Иосафата, чтобы воспитать его в уединении, как об этом сказано в повествовании. И так как это информирует нас о том, что он был сын великого царя в Индии, то вполне возможно, как мы только что сказали, что он был тот Будао, о котором они рассказывают такие чудеса».[681]

Кроме того, в большинстве своих подробностей христианская легенда взята из цейлонской традиции. Именно на этом острове возникло повествование о молодом Гаутаме, отказавшемся от трона своего отца, и о воздвижении царем для него великолепного дворца, в котором он содержал его на положении полузаключенного, окруженного всеми соблазнами жизни и богатства. Марко Поло рассказал это повествование в таком виде, как он слышал его от цейлонцев, и его версия теперь оказалась точным повторением того, что изложено в различных буддийских книгах. Как Марко наивно выразился, Будда вел такую трудную и полную святости жизнь и соблюдал такое великое воздержание,

«точно он был христианином. Действительно», — добавляет он, — «если бы только он был христианином, он стал бы великим святым нашего Господа Иисуса Христа, настолько хороша и чиста была жизнь, которую он вел».

К этому благочестивому краткому изречению его издатель очень уместно добавляет, что «Марко не является единственным из выдающихся людей, выразивших такой взгляд на жизнь Шакьямуни в таких словах». В свою очередь проф. Макс Мюллер говорит:

«И что бы мы не думали о святости святых, пусть те, кто сомневаются в праве Будды на место среди них, прочтут историю его жизни, как она изложена в буддийском Каноне. Если он вел такую жизнь, какая там описана, то мало святых имеют большее право на этот титул, чем Будда; и никто ни в греческой, ни в римской церкви не должен стыдиться воздавать его памяти те почести, которые предназначались Св. Иосафату, принцу, отшельнику и святому».

У римско-католической церкви никогда не представилось такого хорошего шанса христианизировать весь Китай, Тибет и Татарию, как в тринадцатом веке, во время царствования Кублай-хана. Странно, что она не ухватилась за эту возможность, когда Кублай одно время колебался между четырьмя религиями мира и, возможно, благодаря красноречию Марко Поло, отдавал предпочтение христианству перед исламом, иудаизмом или буддизмом. Марко Поло и Рамузио, один из его толкователей, объясняет нам причину. Оказывается, что к несчастью для Рима, посольство отца и дяди Марко потерпело неудачу, так как папе Клименту IV случилось умереть как раз в это время.

Из чистого буддизма религия этих областей выродилась в ламаизм; но последний, со всеми своими недостатками — чисто формальными и лишь незначительно задевающими саму доктрину — все же намного выше католицизма. Бедный аббат Хак очень скоро обнаружил это сам. Продвигаясь вперед со своим караваном, он писал —

«все повторяли нам, по мере того, как мы продвигались на запад, что мы будем обнаруживать, что доктрины становятся все более светлыми и возвышенными. Лхаса была великим сосредоточием света, лучи которого ослабевали по мере своего рассеивания». Однажды он дал тибетскому ламе «краткое изложение христианского вероучения, которое вовсе не оказалось незнакомым ему [мы этому не удивляемся], и он даже утверждал, что это [католицизм] не намного отличается от веры великих лам Тибета… Эти слова тибетского ламы нас не мало удивили», — пишет этот миссионер; — «единство Бога, таинство Воплощения, догмат реального присутствия предстали перед нами в его веровании… Новый свет, пролитый на религию Будды, заставил нас действительно поверить, что мы обнаружим среди лам Тибета более очищенную систему» [661, с. 121, 122].

Вот именно эти слова похвалы ламаизму, которыми изобилует книга Хака, послужили причиной тому, что его труд был помещен в указатель запретных книг в Риме и он сам был лишен сана.

На вопрос, почему, если он считал христианскую веру лучшей из религий, взятых им под свою защиту, он сам не присоединился к ней, ответ, данный Кублай-ханом, был столь же поучительный, сколь и любопытный:

«Как можете желать вы сделать меня христианином? Всего имеются четыре пророка, почитаемые во всем мире. Христиане говорят, что их Бог — Иисус Христос; сарацины — Магомет; евреи — Моисей; идолопоклонники — Согомон Боркан (Шакьямуни Бурхан, или Будда), который был первым богом среди идолов; и я уважаю и поклоняюсь всем четырем, и молюсь, чтобы тот среди них, кто в самом деле величайший в небе, оказал мне помощь».

Мы можем посмеяться над благоразумием хана; мы не можем ставить ему в вину, что он так доверчиво предоставил решение трудной дилеммы Провидению самому. Одно из своих наиболее непреодолимых возражений против принятия христианства он излагает Марко Поло в следующих словах:

«Вы видите, что христиане здешних мест настолько невежественны, что ничего не достигают и не могут достичь, тогда как вы видите, что идолопоклонники могут сделать все, что им угодно, даже настолько, что когда я сижу за столом, чаши из середины зала, полные вина или других напитков, сами без прикосновения чьих-либо рук приходят ко мне, и я пью из них. Они управляют бурями, заставляя их проходить в любом направлении, и совершают многие другие чудеса; и, как вы знаете, их идолы говорят и дают им предсказания, какие бы темы они ни выбирали. Но если бы я обратился к вере Христа и стал бы христианином, то мои бароны и другие, не обращенные в христианство, сказали бы: «Что заставило тебя креститься!.. Каким проявлениям силы или чудес со стороны Христа был ты свидетелем? Вы знаете, что идолопоклонники здесь говорят, что их чудеса совершаются благодаря святости и силою их идолов. Ну и я бы не знал, что им ответить, так что они только утвердились бы в своих заблуждениях, и их идолопоклонники, которые являются мастерами в таких удивительных искусствах, легко причинили бы мне смерть. Но теперь мы должны отправиться к своему Папе и просить его от моего имени прислать сюда сотню людей, искусных в вашем законе; и если эти люди будут в состоянии упрекнуть прямо в лицо идолопоклонников за их деяния и докажут им, что они тоже знают, как совершать такое, но не хотят этого делать, так как это делается с помощью Дьявола и других злых духов; и если они так подчинят себе идолопоклонников, что те в их присутствии не будут обладать силою творить подобное, и когда мы сами будем свидетелями этого, — мы сейчас же осудим идолопоклонников и их религию, и после этого я приму крещение, а также будут крещены все мои бароны и начальники, и таким образом, в конце концов, христиан здесь будет больше, чем в вашей части мира» [324, т. II, с. 340].