Читаем без скачивания Кровавые Ангелы: Омнибус - Джеймс Сваллоу

Кейн снова прицелился.

— Тогда это будет милосердием, избавить их от страданий.

— ПЕРЕЗАРЯДКА! — крикнул Туркио и выбросил израсходованный магазин.

— Я здесь, брат, — откликнулся Аргаст, прикрывая космодесантника выстрелами своего болт пистолета.

Туркио кивнул, в глубине души поражаясь в какой почетной компании он оказался, и сочетанию событий, которые привели его к этому месту. Его скелетная бионическая рука заскулила, когда он вбил новый магазин в открытый казенник болтера. Капеллан Аргаст был человеком из Книги Героев, как и Мефистион, и Данте, и все люди, которые сражались высоко наверху. Они были знаменитыми братьями, воинами железной воли и великих достижений, дела которых запечатлены на плитах и холстах хронистами Ордена.

«А я? Я — всего лишь брат Туркио, кающийся рядовой Астартес. Нет песен, написанных обо мне. Нет летописцев, воспевающих в стихах мои дела».

Аргаст кивнул ему и Туркио ответил тем же, вдвоем они направили огонь на группу мутантов штурмующих платформу с края ската.

Может быть, в другой день, он был бы опечален думая, что умрет невоспетым, если падет сейчас. Но он сражался в тени Сангвиния, в мерцании жидкого золота играющего вокруг него.

«Это мой долг. Этого достаточно».

— За Императора! — прокричал Мефистион, сильно и ясно.

Туркио возвысил голос, чтобы присоединиться к нему.

— И Великого Ангела!

АДЖИР следил за спуском Демона Крови, который спрыгнул со ската над их головой и, описывая круги, устремился к платформе. Тварь издавала очень человеческое рыдание от боли, когда в него один за другим попадали заряды Кровавого Ангела, каждый выстрел выбивал красные выделения из жесткой кожи мутанта. Зверь тяжело приземлился и попытался встать, монстр нащупывал болт пистолет, привязанный к его крепкому предплечью. Аджир усмехнулся и перевел оружие на полностью автоматический огнь.

— Вы не оскверните это место! — крикнул он, и поразил клона очередью, которая размолола туловище врага в почерневшую кашу.

— Брат! — он услышал тревогу в крике и развернулся. Инстинкт спас его жизнь от замаха когтистой лапы, ощетинившейся костяными шипами. Новый враг явился из ниоткуда. Это была какая-то ошибка репликации, все еще ходящая и дышащая. Костная структура гуманоида была гротескной, переразвитой, покрытая зубцами и кожей похожей на древесную кору. Аджир открыл огонь, кусочки окостеневшей материи откалывались от монстра без видимого аффекта. Быстрее чем это казалось возможным, огромный кулак твари ударил его в грудь и выбил воздух из легких. Космический десантник ощутил металлическую желчь во рту и попытался избавиться от шока.

Мутант качнулся назад для другого удара, и кинжалы боли в грудной клетке Аджира предупредили его, что второе попадание сломает кость и, вероятно, сокрушит жизненно важные органы. Он поднял руки, чтобы отразить удар, но тот так и не последовал.

Рев цепного меча прорезал какофонию сражения, и мутант завыл, упав на пол. Корвус рубил тварь дикими точными ударами, задыхаясь от усилий.

— Ты ранен?

— Буду жить, — Аджир оттолкнул его, — Я не нуждался в твоей помощи!

Корвус нахмурился.

— Из-за этого? — он указал на покаянное клеймо на щеке. — Разве ты не можешь смотреть дальше? Ты должен…

Шипастый мутант внезапно дернулся и, несмотря на полученные раны, приподнялся в каком-то последнем спазме ненависти. Прежде, чем воин мог отреагировать, коготь разорвал Корвуса через бок, разрезал руку и распорол горло, так что там появился второй рот с красными губами.

Палец, который Аджир держал на курке, рефлекторно дернулся, оставшаяся часть магазина болтера вылетела в Демона Крови, вбив тварь в каменные плиты.

Корвус рухнул, задыхаясь, его глаза наполнились мукой.

Аджир схватил его.

— Почему? — настойчиво спросил он. — Ты, кающийся дурак, почему ты сделал это?

Раненый астартес посмотрел на него, кровь собралась в розовую пену у него на губах, он зажимал горло, чтобы закрыть рану. — Ты… — прохрипел он, в гаснущем взгляде была оторопь от вопроса. — Ты мой родич…

Аджир начал сердитый ответ, но было слишком поздно, чтобы Корвус мог его услышать.

МЕЧ вырвался из хватки Сета, а пистолет все еще отказывался подчиняться, варпом проклятая машина плевалась и шипела. Расчленитель превратил ее в дубинку и много раз обрушил на голову Демона Крови. Удары вколачивались в череп жилистого клона, но тварь, казалось, не обращала внимания на боль. Изогнутые серпами когти, с отвратительным звуком проскребли по его броне, захватили шею и разодрали лицо.

Старый шрам на щеке вновь открылся и слился со свежей, яркой кровью. Мутант тряс и молотил его, когда рука Сета поднялась, пытаясь найти, что-то за что можно схватиться прежде, чем он упадет. Спиной Магистр ощутил, что каменная кладка вокруг края шахты сломалась и улетела вниз.

Сет отбросил плазма-пистолет и схватил Демона Крови, его ладони вонзились в плоть нападавшего, бронированные пальцы погрузились в желтое мясо, которое разошлось как толстая сырная корка. Если он должен упасть и погибнуть, то, по крайней мере, прихватит этого чудовищного выродка с собой. Сет много раз приходил сюда, к воротам смерти. Он не боялся, но было другое, кратко вспыхнувшее чувство. Сожаление. Он не дожил бы, чтобы увидеть финал событий, приведенных в движение родичами.

Клон приподнялся, густая слюна, слетела с бледных губ, глаза закатывались, показывая налитые кровью белки. Тварь была совершенно безумна, сломана и сожжена, сжирающим ее мерзким голодом.

Гравитация тянула Сета, он потерял точку опоры. И в этот миг карающий свет, мстительное солнце нахлынуло на него, луч сверкающей энергии, охватил жилистого Демона Крови, поразив того на полной мощности. Существо скрючилось и стало жидкой, оскверненной плотью, оплывающей с почерневших костей, потом сами кости, стали жидким и затем дымящимся пеплом. Сет схватился за пепел, и тот с рокотом камнепада полетел в пустоту.

— Брат! — за криком пришла вспышка измазанной сажей золотой брони, и рука протянулась, чтобы схватить его. Сет поймал чужую ладонь и падение остановилось. Расчленитель зарычал и оттащил себя в безопасное место, он моргал от заливавших глаза потоков крови.

Данте разжал хватку и Сет выплюнул полный рот рубиновой слюны. Лорд Кровавых Ангелов спокойно смотрел на другого Магистра, его тяжелый «Инферно», все еще дымился от выстрела, который уничтожил мутанта. Сет нагнулся, чтобы вернуть свое оружие.

— Благодарности ни к чему, — мягко сказал Данте.

Плазма-пистолет, наконец, охладился достаточно, чтобы снова стрелять.

— Вы назвали меня братом, — отметил Сет. — Не кузеном.

— Я полагаю, назвал.

— Достоин такого обращения?

Данте улыбнулся, когда клоны снова хлынули на строй космодесантников.

— А я? — спросил он, и обратил оружие на кричащую орду.

Сет рассмеялся, как волк, и присоединился к нему в сражении.

ВОЖАК стаи проигнорировал крики родичей, когда те умирали внизу от болтеров и мечей космодесантников. Замутненный ум Демона Крови только зафиксировал звуки убийства и разрушения. Все, что имело значение — цвет, красный цвет, рубиновые слезы. Аромат — сладкий, прекрасный, влажный запах меди, густое благовоние роскошной и сочной вита. Слюна затопила деформированный рот зверя и вскипела у него на губах. Убийство, которое тварь недавно совершила — мертвая старая плоть внутри механической громадины — в сравнении была слаба и безвкусна. Тварь хотела большего. Она стремилась насытиться, даже если на каком-то уровне едва человеческого разума тварь знала, что этого никогда не случится.

Невероятная, неудержимая потребность сокрушила любое соображение, любое чувство самосохранения. Мутанты текли через строй астартес, убивая, там, где прошли, катясь вперед потоком багровой плоти, которая перехлестывала за край шахты, и лилась через каменную трубу к трофею в ярком сердце гробницы.

На толстых, как колонны, мускулистых ногах, старшие и наиболее развитые из клонов бросились вниз. Они прыгали через пропасть от одной скошенной стены к другой, толкая меньшие, более медленные когорты под выстрелы лазеров. Уклоняясь или игнорируя мелькающие искры болтерного огня, который случайно достигал их. Вожак не мог отказать себе в пире, игнорируя мертвецов собственного вида и истекающие кровью тела павших Астартес, он устремился к саркофагу, охваченный призывом Крови Сангвиния.

Он пил бы и пил, пока ничего не осталось.

РАФЕН увидел, что мутант приближается и удушье сжало горло. Он сразу узнал тварь, которая вела орду после того, как «Громовой ястреб» разбился при посадке во внутреннем дворе. Тот, который сбежал прежде, чем Кровавые Ангелы смогли перегруппироваться и прикончить его.