Читаем без скачивания Стальное княжество. Дилогия - Инна Живетьева

«А что рожа?» — провел Славка ладонью по лицу. Но предупредить ребят все-таки стоило. Вспомнилось: Альку не называл, все-таки девчонка. Ей досталось только один раз, когда он так и не смог разжать намертво стиснутые зубы и сказать, кому из друзей предназначались раскаленные клещи.

— Помните, Талем как-то говорил про конструкцию дридову, которая страхи вытаскивает? Наверное, она и была. Вывернула наизнанку. А воды нет?

Влад протянул руку к кувшину и демонстративно перевернул. Не выкатилось ни капли. Славка облизнул сухие губы, почувствовал под языком ссадины. Странно, вроде бы по лицу не били. Прикусил, скорее всего.

— …Наверное, вы так предсказание видели. Как во сне — вроде и ты, и вроде со стороны смотришь. А рядом ведун торчит и зудит: согласись, и все закончится. Потом заткнется, смотрит в упор и ждет, когда я соглашусь. Да выдохся раньше, сволочь! — последнее слово Славка выплюнул так, что оно показалось самым грязным ругательством.

«Интересно, чего он так боится?» — подумала Аля, но спросить не решилась. Мальчик замолчал, и лицо у него стало какое-то пустое. Словно во время разговора он притворялся прежним Славкой, а на самом деле от него осталась одна оболочка. Алька представила, что пережила все свои страхи, и ее передернуло.

Снова выкрутили руки за спину. Славка морщился: веревка больно врезалась в опухшие запястья. Повели другим коридором. Сменившиеся утром ратники — двое похожих, как братья, парней, — смотрели на них с интересом, как на зверушек в зоопарке: можно по носу щелкнуть или укусит?

Вышли в небольшой внутренний дворик. С одной стороны его закрывала крепостная стена с обвалившимися зубьями. В проеме стоял ратник и смотрел сверху на происходящее. Славка сощурился от бившего в глаза солнца и отвернулся. От неприятного предчувствия перехватило дыхание: в глубине двора под широким навесом, прикрывавшим деревянную стену, висели плети и другие инструменты, уже виденные в навеянном ведуном кошмаре. На длинной лавке лежал кнут, рядом в ведре плескалась вода. С крюка, вбитого в доски навеса, свисала веревка с маленькой петлей на конце, как раз для рук.

Вчерашний угрюмый ратник притащил кресло и установил с краешка под навесом, в тенечке. Ведун неторопливо пересек двор, аккуратно позевывая в ладошку. Присел, подпер клонившуюся голову рукой и уставился на ребят. У Славки дернулись губы от брезгливости, словно он увидел большого ленивого таракана.

Зато тэм был как огурчик — легко сбежал с высокого крыльца, недовольно взглянул на ведуна:

— Ты уверен, что толк все-таки будет?

Тот демонстративно поправил цепь на груди:

— Вы же помните, кто меня рекомендовал!

Тэм поморщился. Наверное, этот покровитель серьезно мешал послать юнца к лешему:

— Хорошо. Но сначала я попробую свои методы. Будет справедливо, не так ли? Заодно и сравним.

Ведун обидчиво поджал губы, покосился на плети:

— Ваше право. И кого возьмете?

— По-честному — того же, кого и ты.

Славка пошевелил за спиной связанными руками.

— Сволочь, — сквозь зубы бросил Алешка. Он смотрел на тэма так, словно зубами мог перекусить ему сонную артерию — дали бы только добраться до горла.

Ратник дернул Славку за плечо:

— Пошел.

Рука онемела. Хорошо еще, что серебристый хищник укусил за левую, и Сима могла держать меч. Вот только воевать бы не получилось, сил не осталось. Начался озноб, девочку мутило и один раз вырвало желчью. Приступ измотал, и беглянка с трудом поднялась.

Лес стал редеть, так обидно не дойти совсем чуть-чуть. А река близко, если, конечно, слух не обманывает, подсовывая столь желанную галлюцинацию. Сима взглянула на опухшую руку с воспалившейся раной — она уже догадалась, что укус ядовит. Только бы не брякнуться в обморок, дотянуть до Травчего леса. А там вылечат, ведуны у них хорошие. За себя девочка не боялась, было страшно промедлить из-за друзей.

К реке она вышла, когда солнце поднялось и высушило росу. Тэм Аскар говорил про Западные ворота, значит, ей вверх по реке. Брод должен быть заметен, им многие пользуются, так что не пропустит.

Сима оторвала и второй рукав, намочила ткань в воде и обтерла лицо. Потом завязала голову мокрым лоскутом — так было легче, тошнота чуть отступала, — и потащилась вдоль берега.

Брод она не заметила. Если бы ее не окликнула стража, так и прошла бы мимо. Четверо всадников как раз ехали со стороны Отин-града и очень удивились, увидев вооруженную раненую девочку.

— Кто такая?

— Мне нужен сотник Аскар, — Сима опустилась на землю и прижала к груди ноющую руку.

Тошнота подкатила к горлу. «Только бы не вырвало», — сглотнула она. Горечь застряла пробкой, не пропуская воздух. Сима с всхлипом попыталась вдохнуть, и потеряла сознание.

…Уже дважды заново наполняли ведра. Лужа выползла из-под навеса и медленно высыхала на солнце. Факел, упавший в воду, намок и погас.

Ратник пинком сбросил Славку со скамьи, и тот застонал, упав на иссеченную плетьми спину.

— Ну как, будет записка? — тэм остановился в полуметре, не желая ступать в раскисшую землю. Глянул брезгливо на измученного мальчика.

— Да пошел ты, — пошевелил пленник разбитыми губами. Его начали избивать сразу двое, целя под ребра, и дальнейшие слова перешли в стоны.

Ребята сидели у стены напротив. Влад втянул голову в плечи, жалея, что не может заткнуть уши связанными руками. Звуки ударов и крики от боли ввинчивались в голову, отзывались тошнотой и головокружением. Еще в самом начале допроса подручные тэма отодрали присохшую к ране повязку и сыпанули соли на рассеченный бок. Славка тогда закричал так, что Влад был готов пробиться сквозь стену, только бы не слышать этого. А потом попробуй смолчи, когда режут по живому или факелом в бок тыкают. Влад каждый раз все сильнее вжимался в камень.

Аля же больше смотрела на Алешку: взглянуть на Славку страшно, так страшно, что в глазах темнеет. А понять, что происходит, можно и по лицу его друга. Боль отражалась, словно в зеркале. Каждый удар — как по Алешке били. У девочки голова шла кругом, и она не понимала порой — кого же из них мучают.

Когда пытку останавливали, Алешка закрывал глаза. Он знал, что сейчас произойдет: вопрос тэма и отказ Славки срывающимся от боли голосом. Было трудно не вмешаться, когда тэм приказывал мучить упрямца дальше, это могло только навредить. Вот и сидел с закрытыми глазами, напряженно прислушиваясь.

«А ведь их святой Вакк тоже не выдержал», — вспомнила девочка, когда Алешка откинул голову, прижимаясь к шершавой стене виском. Из-под волос вытекла капля пота и покатилась на щеку. Аля опустила взгляд. Выкрученные за спину руки связали крепко, так что веревка врезалась в кожу. Алешка рвал из пут запястья, словно пальцы прижигали огнем. Казалось, еще мгновение — и веревки поддадутся, и тогда мальчишка ринется на палачей, но узлы оказались сильнее ярости.