Читаем без скачивания Том 10. Письма. Дневники - Михаил Афанасьевич Булгаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В коротенькой записке Булгаков отвечал Анне Ильиничне: «Думал, думал — не поехать ли в самом деле? Но не придется. Забот и хлопот много [...] Конечно, если бы можно было перенестись без всяких усилий в сугробы Ясной, я посидел бы у огня, стараясь забыть и «Мольера», и «Пушкина», и комедию. Нет, невозможно. Вам завидую, и желаю отдохнуть, и благодарю за приглашение».
397
Возвратимся к дневнику Е. С. Булгаковой. 11 февраля 1936 г.: «Смотрел спектакль Поскребышев, секретарь И[осифа] В[иссарионовича]. Очень понравилось ему, как мне сообщила [Бокшанская]». 15 февраля: «Генеральная прошла чудесно [...] Но зато у критиков, особенно у критиков-драматургов — лица страшные, Марков в антракте рассказывал, что Киршон, Фельдман и Загорский ругали пьесу. Причины понятны». 16 февраля: «Итак, премьера «Мольера» прошла. Столько лет мы ее ждали! Зал был нашпигован, как говорит Мольер, знатными лицами. Успех громадный. Занавес давали опять не то 21, не то 23 раза. Очень вызывали автора».
Затем, как по команде, пошли резко отрицательные статьи о пьесе. 24 февраля Елена Сергеевна записывает в дневнике: «Участь Миши мне ясна, он будет одинок и затравлен до конца своих дней». Но надежды на лучшее все же не покидали Булгаковых. 4 марта: «Театр полон, в правой ложе видела в полутьме Литовского, который что-то записывал. Занавес давали много раз. Миша выходил кланяться. Сегодня объявлен конкурс на учебник по истории СССР. Миша сказал, что будет писать. Я поражаюсь ему. По-моему, это невыполнимо». 9 марта: «Ставлю большой черный крест [...] В «Правде» статья «Внешний блеск и фальшивое содержание» о «Мольере» [...] Как только прочитали ее, Миша сказал: «“Мольеру” и “Ивану Васильевичу” конец». Днем пошли в театр. «Мольера» сняли». 10 марта: «[...] Настало для нас очень тяжелое время». 11 марта: «[...] В «Советском искусстве» сегодня «Мольер» назван убогой и лживой пьесой. Травят».
398
Через несколько дней, 17 марта, Елена Сергеевна отметит в дневнике, что в журнале «Советское искусство» появилась «чудовищная по тону заметка о «Пушкине». Миша звонил к Вересаеву, предлагал послать письмо в редакцию о том, что пьеса подписана одним Булгаковым, чтобы избавить Вересаева от нападок, но В. В сказал, что это не нужно». Вскоре дальнейшее прояснилось: все работы в театрах над постановкой пьес М. Булгакова прекратились.
399
12 июня записала в дневнике Е. С. Булгакова: «Сегодня приехали из Киева. Утешающее впечатление от города — радостный, веселый. Мы останавливались в «Континентале» — очень хороший номер. Портили только дожди.
«Турбиных» играют без петлюровской сцены.
В первый раз их сыграли четвертого...»
400
«...Какой-то негодяй распространил слух, что «Турбиных» снимают, отравив нам этим сутки.
Оказалось неправдой.
Когда сели в Киеве в поезд — я купила «Театр и драматургию», где в передовой «Мольера» называют «низкопробной фальшивкой», и еще несколько мерзостей, в том числе подлая выходка Мейерхольда по адресу М. А.»
Журнал «Театр и драматургия» (1936. № 4) оперативно по указанию свыше опубликовал материалы под заголовком «Против формализма и натурализма». В передовой статье «Свежий ветер» говорилось о «низкопробной фальшивке» — «Мольере», которая была поставлена во МХАТе. Мейерхольд присоединился к этому хору развязных критиков: «Весь мой творческий путь, вся моя практика есть не что иное, как развернутая самокритика. Я никогда не приступаю к новому своему сочинению, не освободившись от плена последнего своего труда. Биография подлинного художника — это биография человека, беспрерывно раздираемого недовольством самим собой... Мастер всегда строг к себе...»
Вот почему ему приходится бороться с «мейерхольдовщиной», расплодившейся особенно в Ленинграде и в Москве. Нет ничего для него страшнее, чем «плохо понятый Мейерхольд». Вот и Горчаков в «Мольере» «ухитрился протащить мейерхольдовщину, но дал это на идейно порочном материале».
Далее, давая оценку работе театра Сатиры, он заявил: «Этот театр начинает искать таких авторов, которые, с моей точки зрения, ни в какой мере не должны быть в него допущены. Сюда, например, пролез Булгаков».
401
Леонтьев Яков Леонтьевич (1899–1948) — театральный деятель. В 1933–1934 гг. — помощник директора МХАТа, с 1934 — заместитель директора Большого театра СССР, близкий друг семьи Булгаковых.
402
На отдых в Синоп Булгаковы уехали 27 июля 1936 г.
403
Близкие родственники Я. Л. Леонтьева — жена Дора Григорьевна, сестра жены — Евгения Григорьевна.
404
Андрей Андреевич Арендт — прямой потомок лейб-медика Николая Федоровича Арендта (1786–1859), знакомого А. С. Пушкина. Был женат на Евгении Григорьевне. Жили и отдыхали как бы одной семьей.
405
Бокшанская Ольга Сергеевна.
406
Калужский Евгений Васильевич.
407
В мае 1936 г. Булгаков заключил договор с МХАТом на перевод пьесы Шекспира «Виндзорские проказницы». Перед драматургом была поставлена задача написать новое произведение на основе объединения мотивов «Виндзорских проказниц» и «Генриха IV». В дальнейшем Булгаков отказался от этой работы в связи с разрывом отношений с МХАТом.
408
В июне 1936 г. М. А. Булгаков приступил совместно с композитором Б. В. Асафьевым к созданию оперы «Минин и Пожарский». Булгаков с огромным интересом работал над этой вещью и за сорок дней написал первую редакцию либретто, тут же отправив ее Асафьеву. В процессе работы между ними завязалась переписка, которая публикуется в данном сборнике как отдельный комплекс документов, также несколько нарушая хронологический принцип публикации, как и с письмами М. Булгакова В. Вересаеву о работе над пьесой «Александр Пушкин».
409
6 декабря 1935 г. Булгаков и Вересаев заключили договор с украинским Театром Красной Армии на постановку пьесы о Пушкине. Аналогичные договоры были заключены и с некоторыми другими театрами страны.
410
После долгих и тягостных размышлений, после бесплодных переговоров с руководством МХАТ Булгаков написал 15 сентября 1936 г. заявление об освобождении его от службы в Художественном
