Читаем без скачивания Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо

Помолчав, Сталин обратился к Грабину с неожиданным предложением:

— А теперь покритикуйте свои пушки.

«Этого я уже совершенно не ожидал, — пишет Грабин. — Ждал или не ждал — неважно. Умел критиковать чужую пушку, сумей покритиковать и свои.

И тут меня выручил стиль нашей работы — то, что мы всегда объективно оценивали нами сделанное... Я рассказал о недостатках. Перечисляя их, объяснял, как они могут быть устранены, и в заключение сказал, что устранение дефектов значительно улучшит боевые качества пушек. От своей самокритики я даже вспотел».

Но вопрос о том, какую пушку выбрать — Грабина или Маханова — решался позже, на совещании в Кремле.

«Вел совещание Молотов. Он объявил, какой рассматривается вопрос, и предоставил слово комкору Ефимову. Тот доложил кратко. Он рекомендовал принять на вооружение 76-миллиметровую универсальную пушку завода «Красный путиловец». После его доклада выступили военные специалисты, которые поддерживали предложение Ефимова».

Важный момент — за универсальную пушку стояло практически все руководство РККА, так что Маханова за соответствие духу времени сильно укорять не стоит. Хотя все же укор остается — нашел же в себе силы Грабин противостоять всем. Может, потому и остался жив позже, в 1937-м.

«Затем слово было предоставлено Маханову. Тот кратко рассказал о пушке и подчеркнул большие преимущества именно универсальной дивизионной пушки. После него было предоставлено слово Сидоренко, который рекомендовал свою 76-миллиметровую полууниверсальную пушку 25К. Он хорошо ее охарактеризовал и заявил, что полууниверсальная пушка лучше универсальной и что по этому пути идет и Англия. После него выступали многие, но никто не рекомендовал ни нашу Ф-22, ни даже полууниверсальную Ф-20. Все пели гимны универсальной пушке».

Здесь, пожалуй, следует сделать маленькое отступление. В вооружениях иногда бывает «мода». В середине 1930-х такой «модой» в СССР были универсальные пушки. Сама мода возникла в Германии в Первую мировую и довольно скоро перекинулась на Россию — но достаточно грамотные русские артиллеристы эту моду быстро придушили. В 1930-е годы универсальными пушками занялись в Америке — и это снова стало модой. В СССР идею «универсальной пушки» поддерживал Тухачевский — и в наше время, в связи с определенными политическими веяниями, его за это нещадно клянут, «забывая» при этом про колоссальный вклад Тухачевского в развитие других областей военной техники.

При этом не упоминают одного важного обстоятельства. Лучшим противотанковым средством немцев в начале Второй мировой была, как это ни покажется странным, 88-мм зенитка, которая с ее большой дальностью стрельбы, высокой начальной скоростью снаряда, хорошей скорострельностью и превосходной оптикой позволяла поражать танки на большом расстоянии. Одно время это было основное средство борьбы немцев с английскими «Матильдами». Да и советская 85-мм зенитка показала себя на удивление хорошо в 1941-м против тяжелобронированных немецких танков на Украине, в Белоруссии и под Москвой. В истории же знаменитой 76-мм танковой пушки Грабина Ф-34, которая ставилась на Т-34, был любопытный эпизод — когда после появления на фронте в конце 1942 года новых немецких танков был захвачен «Тигр», то испытания показали, что 76-мм бронебойно-трассирующий снаряд пушки Ф-34 не пробил бортовую броню немецкого танка даже с дистанции 200 м. Наиболее же эффективным средством борьбы с новой машиной немцев оказалась 85-мм зенитка образца 1939 года, которая пробивала 100-мм лобовую броню немецкого танка с расстояния 1000 м. ГКО срочно принял постановление о создании танковых пушек с зенитной баллистикой.

Может возникнуть вопрос: как же мог Грабин промахнуться, поставив на Т-34 бесперспективную пушку? А он и не промахивался. До войны он создал на основе 85-мм зенитного орудия танковую 85-мм пушку. Но Кулик противился даже относительно слабой Ф-34 Грабина, которую Грабин и директор завода Елян стали ставить на Т-34 «нелегально» (легализация пушки прошла только когда Т-34 хорошо показал себя в боях). Грабин вспоминал о Кулике: «Моя оценка деятельности маршала Кулика в те годы не могла, естественно, выходить за рамки конкретного дела — создания новых пушек. И мне, в частности, очевидно, что параметры, выдаваемые конструкторам, нередко произвольны, научно не обоснованы и приносят вред».

Когда Грабин посетил начальника Автобронетанкового управления Павлова, в ведение которого входило вооружение танков, тот заявил, что для танка главное скорость, а не огонь пушек. «Кроме того, у мощной пушки длинный ствол. А длинный ствол для танковой пушки опасен, так как при движении танка через ров или кювет ствол может зачерпнуть землю. При выстреле это может вызвать разрыв ствола». Подобный случай возможен в одном случае из миллиона (в наше время, когда все танки имеют длинные пушки, никто подобный аргумент не воспринимает всерьез) — но для сдавшего экстерном за четыре класса гимназии Павлова эта гипотетическая возможность была достаточным аргументом.

Получив распоряжение ГКО, Ф.Ф. Петров быстро разработал 85-мм танковую пушку Д-5Т с баллистикой 85-мм зенитки обр. 1939 г., и какое-то время эта пушка ставилась на танки Т-34, КВ-85, ИС-1. Ее модификацией были вооружены и самоходные установки СУ-85. Эта пушка имела ряд недостатков, и скоро ее заменила грабинская ЗИС-С-53, тоже имеющая баллистику и боеприпасы 85-мм зенитной пушки обр. 1939 года.

Если вспомнить происхождение 85-мм зенитной пушки от немецкой зенитки, то можно определенно сказать: в Германии ковался не только советский меч, но и советский щит. В апреле-мае 1943 года в состав механизированных артдивизионов и танковых корпусов ввели 15 истребительно-противотанковых артдивизионов, в каждом из которых состояло по двенадцать 85-мм зенитных пушек; в составе зенитного прикрытия обоих фронтов, что встретили врага на Курской дуге, было двести шестнадцать 85-мм зенитных пушек, которые приспособили и для борьбы с танками. А. Широкорад пишет в книге «Гений советской артиллерии»: «Этих орудий, а также мин и фугасов хватило, чтобы остановить 178 «Тигров», участвовавших в операции «Цитадель».

Любопытно, что аналогичную трансформацию претерпела и немецкая 88-мм зенитная пушка. Впервые зенитка стала использоваться как противотанковое орудие в Греции, когда немцы столкнулись с английскими тяжелобронированными танками. В Африке Роммель ухитрялся, имея 88-мм зенитки, наступать на англичан с их мощно бронированными, но слабо вооруженными танками.

На Восточном фронте 88-мм зенитным орудиям выпала большая роль в борьбе с советскими КВ и Т-34. Полугусеничный тягач быстро менял расположение пушки, что сделало ее довольно маневренной. Столкнувшись в КВ, немцы начали массово выпускать противотанковые орудия — но еще в 1944 году 13 противотанковых частей было оснащено 88-мм зенитками. На август 1944 года в войсках находилось 10 930 орудий Flak 18, 36 и 37, что было внушительной силой.

И так же, как и в СССР, на основе зенитных орудий была создана танковая пушка, которая ставилась на «Тигры». Я позволю себе цитату о танке «Тигр» из прекрасной «Энциклопедии танков» под ред. Г.Л. Холявского: «Его 88-мм пушка с боекомплектом из 92 выстрелов не имела себе равных, а лобовую броню не мог пробить ни один снаряд (...) находясь в засаде, «Тигр» мог натворить немало бед своей длинноствольной 88-мм пушкой, снаряд которой пробивал броню толщиной 112 мм на расстоянии 450 м. Так, например, в 1944 году во Франции один «Тигр» остановил продвижение целой дивизии, уничтожив 25 танков союзников, прежде чем он был обнаружен и выведен из строя. Именно на «Тиграх» воевали самые результативные немецкие танкисты-асы — гауптштурмфюрер Виттман и лейтенант Белтер. Вдвоем они уничтожили 144 танка противника».

Подкалиберному снаряду 88-мм пушки «Королевского тигра» KwK 43 принадлежит рекорд бронепробиваемости — 235 мм на дистанции 1000 м (здесь, правда, надо оговориться — советские и немецкие нормы пробиваемости не совпадают). Это вынудило срочно делать ИС-3.

Короче говоря, в идее универсализации было рациональное зерно — но, по-видимому, не для дивизионной пушки, которая должна была одновременно быть и легкой, и способной поражать танки противника и живую силу. Это, по сути, признали немцы, которые начинали войну без дивизионных орудий, но затем развернули массовое производство довольно легких 75-мм противотанковых пушек образца 1940 года, которые, имея в своем комплекте осколочно-фугасные снаряды, могли уничтожать живую силу противника.

Короче говоря, война показала, что в конечном счете Грабин оказался прав с идеей неуниверсальной дивизионной пушки — но и идея универсального орудия (хотя не дивизионного) имела право на жизнь.

Защищая свою точку зрения, Грабин говорил на совещании:

— Да, всем известно, что США занимаются разработкой дивизионной универсальной пушки. Но мы не знаем, приняли ли они на вооружение хотя бы одну из трех своих универсальных пушек: T-1, T-2 или T-3. Полагаю, что у них поисковые работы. Трудно допустить, что после всестороннего анализа универсальной дивизионной пушки они откажутся от нее. А мы гонимся за ними, американская идея универсализма стала у нас модной.