Читаем без скачивания Блокада. Книга 2. Тень Зигфрида - Кирилл Бенедиктов

«Он сошел с ума, — подумал Рольф. — Человек не может читать стихи в городе, где нечего есть».

Вслух он сказал:

— Добрый вечер, товарищ. Мы ищем Федора Николаевича Свешникова. Вы, случайно, не знаете такого?

Старик вздрогнул и повернул голову. У него было худое, строгое лицо византийского святого.

— Я знаю Федора Николаевича, — сказал он медленно. — А по какому делу вы его разыскиваете?

— Его сестра, Варвара Николаевна, просила ему передать письмо и посылочку, — широко улыбнулся Рольф. — А нас тут как раз в Ленинград перебросили, грех не исполнить просьбу. Я лейтенант Гусев из береговой радиоразведки.

Старик ничего не выражающим взглядом смотрел куда-то сквозь Рольфа.

— Я покажу вам, где он живет, — сказал он, наконец. — Но Федор Николаевич едва ли откроет дверь незнакомым людям.

Он оторвал руки от парапета и, механически переставляя ноги, двинулся к парадному. Трое коммандос последовали за ним.

Они поднялись на третий этаж — по каменной лестнице с выщербленными ступенями. Старику явно было тяжело идти, он то и дело останавливался передохнуть, и у Рольфа всякий раз возникало желание вскинуть его на плечо и потащить наверх, как мешок с мукой. Наконец они остановились у двери квартиры под номером восемь. Одной рукой старик оперся о дверной косяк, а другой зашарил в кармане пиджака. Вытащил оттуда ключ и вставил его в замочную скважину.

— У вас есть ключ от квартиры Федора Николаевича? — удивился Рольф.

Некоторое время старик молчал. Потом с усилием повернул ключ в замке и потянул дверь на себя.

— Квартира большая, — сказал он ровным голосом. — Федор Николаевич живет в последней комнате по коридору направо.

«Это же общая квартира! — запоздало догадался Рольф. — Как русские их называют — коммуналка? Додуматься же надо — поселить несколько семей вместе!»

— Большое вам спасибо, — поблагодарил он старика. — Извините, что побеспокоили.

Дверь в комнату Свешникова была, как и следовало ожидать, заперта. Бруно несколько раз постучал по ней костяшками пальцев.

За дверью молчали. Бруно постучал еще несколько раз.

— Может, он спит? — предположил Рольф. — Мы же не знаем, сколько ему лет.

— Тише, — сказал Хаген. — Там кто-то движется.

За дверью действительно слышались какие-то звуки — словно некто, маленький и легкий, осторожно крался по паркету. Потом раздалось слабое покашливание, и тихий старческий голос спросил:

— Кто там?

— Федор Николаевич, я лейтенант Гусев. У меня есть для вас письмо и посылка от вашей сестры из Казани.

Может быть, Свешников действительно редко открывал дверь незнакомым людям, но услышав о сестре из Казани, медлить не стал. Замок щелкнул и дверь открылась.

— Входите, пожалуйста, товарищи, — проговорил стоявший на пороге старик дрожащим голосом. — Располагайтесь, прошу вас.

Рольф потянул носом — в комнате Свешникова пахло грязным тряпьем, давно немытым телом и почему-то порошком от клопов. Обстановка была чрезвычайно бедной — стул, узкий топчан, лежавший прямо на полу, крохотная закопченная буржуйка и сваленные в углу ватники. «Располагаться» здесь было решительно негде, да и не очень-то хотелось.

— Ваша посылка, — сказал Рольф, протягивая Свешникову перевязанный веревкой пакет. Старик развернул его дрожащими пальцами. Пакет был плотно набит серыми кубиками бульонного концентрата.

— О, господи, — пробормотал Свешников. Руки его тряслись. Он несколько раз шмыгнул носом и посмотрел на Рольфа блестящими от слез глазами, как старая и верная собака.

— Вы не представляете… товарищи, вы даже не представляете, что это такое… это же спасение… спасение!

— У вас хорошая сестра, — сверкнул белозубой улыбкой Рольф.

— Да, Варечка прекрасная женщина… прекрасная… Это же суп! Много, много замечательного, вкусного супа! Каждый кубик можно разделить на четыре части… а если добавить в кастрюлю лебеды или щавеля, то получится великолепный овощной суп на мясном бульоне! Товарищи…

Он подошел к Рольфу и обнял его. Старик едва доставал диверсанту до плеча, и потому уткнулся лицом в обтянутую новеньким зеленым сукном грудь Рольфа. И заплакал.

Рольф терпеливо ожидал, пока Свешников успокоится.

— Есть еще письмо, Федор Николаевич, — сказал он.

Письмо было в узком солдатском конверте. Старик бережно положил пакет с кубиками на топчан и трясущимися пальцами разорвал конверт.

Содержание письма, изготовленного все теми же специалистами Шелленберга, Рольф знал наизусть. Сестра Варвара сообщала, что у них в Казани все хорошо, продуктов хватает и даже с избытком, поэтому она совершенно не стесняет себя, посылая брату несколько кубиков бульонного концентрата. Все свято верят в скорую победу над фашистской гадиной и своим ударным трудом стремятся приблизить день, когда Красная Армия освободит Ленинград и пойдет дальше, на Берлин.

«Дорогой Федор, — говорилось в конце. — У меня есть к тебе одна частная, но очень важная просьба. Здесь у нас в эвакуации есть одна пожилая женщина из Ленинграда. У нее в городе остался сын, Лёва. Она не может с ним связаться — письма с их старого адреса возвращаются с пометкой «адресат выбыл». А она, как мать, конечно же, очень переживает. Не мог бы ты помочь ей в поисках сына? Его полное имя Лев Николаевич Гумилев, он родился 1 октября 1912 года, жили они на Литейном. Если бы ты мог оказать советской матери помощь, это было бы благородное и достойное советского человека дело».

Рольф подождал, пока Свешников дочитает письмо до конца.

— Товарищи, — сказал старик, оборачиваясь на пакет с бульонными кубиками. — А вы… э-э… надолго в Ленинград?

— Как командование решит, — пожал плечами Рольф. — Но неделю наверняка здесь пробудем.

— Это… э-э-э… было бы очень удачно. Моя сестра просит отыскать одного человека… для своей, э-э-э, знакомой. Впрочем, она, возможно, вам говорила?..

— Что-то такое упоминала, — улыбнулся Рольф. — Кажется, какой-то Лев Гумилев, да?

— Именно. Так вот, я думаю, что если бы я нашел его, то передать через вас весточку было бы вернее… письма на Большую Землю часто не доходят, вы же знаете, какая обстановка вокруг города…

— А вы уверены, что сможете его найти? — прищурился Хаген. — И сколько времени вам на это потребуется?

Свешников еще раз посмотрел на пакет.

— Времени это может занять… э-э, много. Но если кто и способен найти потерявшегося человека в блокадном Ленинграде, то это я, товарищи. Не знаю, говорила вам Варвара или нет, но я служу… то есть служил… старшим статистиком справочной службы по городу Ленинграду.