Читаем без скачивания Космическая чума - Георг Смит

– Джордж Комсток, – начал он, – швейцар. Как только я увидел машину, сворачивающую к подъезду, я нажал кнопку звонка и вызвал посыльного. Прибежал Питер Райт, и стал, выжидая, пока машина мистера Корнелла не остановилась у тротуара. Следом за ним вышел Джонни Олсон, и, пока Питер занимался багажом мистера Корнелла, Джонни сел в его машину и отвел ее в гараж гостиницы…

– Пусть каждый говорит сам за себя. И не торопитесь, пожалуйста, – прервал его Уолтон.

– Ладно. Тогда выслушайте до конца. Джонни Олсон сел в машину мистера Корнелла. Питер Райт забрал багаж мистера Корнелла, который последовал за Питером. Повинуясь кивку заместителя заведующего, на полшага вперед выступил следующий в шеренге.

– Я Джонни Олсон. Я вышел из дверей за Питером Райтом, и после того, как Питер забрал багаж мистера Корнелла, я сел в его машину и отвел ее в гараж.

Третьим был посыльный Питер Райт.

– Я поставил его багаж на стол и подождал, пока он зарегистрируется. Потом мы поднялись в комнату 1224. Я открыл дверь, зажег свет, открыл окно и туалет. Мистер Корнелл дал мне пять долларов, и я оставил его одного.

– Я Томас Бус, лифтер. Я доставил мистера Корнелла и Питера Райта на двенадцатый. Питер велел мне подождать, потому что он ненадолго, и я подождал на двенадцатом, пока он не вернулся. Вот и все.

– Я Дорис Каспар, ночная телефонистка. Мистер Корнелл вызвал меня около пятнадцати минут первого и попросил разбудить его, позвонив в восемь часов утра.

Потом он позвонил в семь тридцать и сказал, что он уже проснулся.

– Так как, мистер Корнелл? – сказал Генри Уолтон.

– Но…

Полицейский выглядел озадаченным:

– Что все это значит. Если меня позвали засвидетельствовать подобные показания, то я ничего не понимаю.

Уолтон взглянул на меня. Я не знал, что ответить, но тем не менее сказал:

– Прошлой ночью я прибыл сюда с женщиной, и мы зарегистрировались в разных номерах. Мы прошли в 913-й, я подождал, пока она устроится, и потом поднялся в свою комнату на двенадцатом. Сегодня утром она бесследно исчезла.

Я продолжал, упомянув еще о кое-каких деталях. Но чем больше я говорил, тем выше поднимались его брови.

– Вы что-нибудь пили? – спросил он резко.

– Нет.

– Точно?

– Абсолютно.

Уолтон взглянул на свою команду.

– Да, кажется, он не был под градусом и твердо держался на ногах, – проговорили они хором и добавили еще кучу эпитетов, по которым выходило, что я был в дупель пьян, просто не из тех парней, по которым это видно с первого взгляда.

Полицейский тихо прыснул:

– А зачем с вами путешествовала эта медсестра? Я изложил им удовлетворительные объяснения насчет случайности, что я оказался на мели и так далее. Собственно я сделал это, чтобы доказать полицейскому, что у меня твердый характер. По его отношению было видно, что он считает, будто любой человек, путешествующий в машине с медсестрой-сиделкой, либо ненормальный, либо калека.

И тут меня осенило. Я повернулся к Джонни Олсону.

– Вы видели мою машину? – спросил я его.

Он кивнул.

– В моем автомобиле сколько угодно доказательств. Между тем, подумайте, офицер, как просто оказалось изобличить меня во лжи. Но стоило ли добиваться допроса при свидетелях, если бы я не был уверен в собственной правоте. Я стоял за мисс Фарроу, когда заполняли и подписывали регистрационный лист и регистрационные карточки, а не старые регистрационные книги. Карточку очень просто подменить или перепутать…

– Если это обвинение, я склонен был бы услышать это в суде и по всем правилам, – зло оборвал Уолтон.

Полисмен казался невозмутимым:

– Скажем проще, мистер Корнелл. Ваша история не столь нелепа. Но служащие отеля сменялись один за другим. И по записям явствует, что вы постоянно были на глазах по крайней мере двух человек с того момента, как ваша машина подрулила к главному входу, и до того момента, как вы оказались в своей комнате.

– Вы обвиняете меня в похищении! – вставил помощник заведующего.

– Вы обвиняете меня в умственной неполноценности! – проревел я. – С какой стати нам ходить вокруг да около, ища виноватых, когда проще рассказать все начистоту.

Мы мрачно уставились друг на друга. Атмосфера накалялась. Только полицейский и дипломированная стенографистка, едва касавшаяся беззвучных клавишей пишущей машинки, невозмутимо мотали на ус каждое слово.

Потом наступила тишина, которую прервал вернувшийся Олсон.

– Ваша машина подана, – зло бросил он.

– Прекрасно, – сказал я. – Выйдем и посмотрим. Там вы отыщете сколько угодно следов мисс Фарроу. Офицер, вы телепат или эспер?

– Эспер, – сказал он, – но не здесь.

– Насколько простирается эта чертова мертвая зона? – спросил я Уолтона.

– До середины тротуара.

– Отлично. Тогда пошли.

Мы двинулись к дороге. Мисс Масон вынесла свою маленькую молчунью, вытянув повыше подставку, чтобы можно было записывать стоя. Мы встали у обочины, и я, торжествуя, заглянул в свою машину.

И тут моя спина вновь покрылась холодным потом. Машина сверкала и блестела чистотой. Ее вымыли, выскоблили и отполировали, пока она не стала как новая, словно только что сошла с подмостков магазина. Уолтон выглядел озадаченным, и я хлестнул его мыслью:

«Чертов телепат!»

Он слегка кивнул и сказал тихо:

– Я очень извиняюсь, но мы не можем найти каких-либо отпечатков пальцев, сами видите. – Он повернулся к полицейскому и продолжил: – Мистер Корнелл станет обвинять нас в том, что мы умышленно вымыли его машину, чтобы скрыть улики. Однако можете узнать у начальника охраны отеля, что мойка машины является здесь обычной услугой. Короче, если кто-либо из гостей ставит машину в наш гараж и его машина не выглядит как с иголочки, кто-нибудь обязательно наведет в ней лоск.

Вот так-то! Я быстро огляделся, так как пора было сматываться. Если я останусь и начну приводить еще какие-нибудь аргументы, из меня сделают отбивную котлету. Я не сомневаюсь, что весь персонал гостиницы причастен к исчезновению медсестры Фарроу. Но они провели свою работу так, что если бы вопросы били не в бровь, а в глаз, мне пришлось бы выдержать официальную атаку, острием которой было бы обвинение в убийстве и сокрытии трупа.

Поэтому я открыл дверцу и забрался внутрь. Я открыл ящичек для перчаток. Карты были сложены в одну кучу, а все пометки начисто стерты. Я покопался в нем, уронил пару карт на пол и, поднимая их, повернул ключ зажигания, который Олсон оставил в машине. Завизжав шинами, я сорвался с места. Послышался пронзительный перелив полицейского свистка. Завернув за угол, я прощупал свои тылы. Они вернулись в отель. Я не верил, что полицейский был частью их заговора, но мог поспорить, что Уолтон сунул полисмену пачку хороших сигарет, чтобы тот помог им избавиться от весьма неуживчивого клиента.