Читаем без скачивания Больше никаких признаний (ЛП) - Луиза Розетт

Рука Джейми ложится на мою, порываясь развернуть меня и утащить назад в комнаты с черно-белыми фотографиями и полотнами с мексиканскими рестлерами или, может, чтобы вообще увести меня из этого здания.

— Ну? Что думаешь?

Несмотря на свое нетрезвое состояние, я прекрасно осознаю сразу несколько вещей. Рейчел адресует свой вопрос мне с самодовольной улыбкой, хоть мы втроем и знаем, что ее интересует совсем не мое мнение. Компания, с которой она общалась, теперь свободно ухмыляется за ее спиной, а их глаза направлены на нее, словно она сама — произведение искусства: название ее экспоната, как неоновая надпись мерцает у меня в голове? сыр крекеры химически цветов бурлят в кислой глубине моего желудка; а Джейми пытается придумать, что делать в этой, как понимает рациональная часть моего мозга, невыносимой для него ситуации.

Крутые картины, Рейчел, говорит Джейми со всей искренностью, на которую он способен, противореча мне.

Его рука горит на моей, словно может прожечь кожу. Я открываю рот, и он предупреждающе крепко сжимает мою руку. Я знаю, чего он хочет — он хочет увести меня отсюда, чтобы мы разобрались с этим в частном порядке. Но это определенно не то, чего хочу я.

— Ирак? — мой голос кажется чужим даже мне самой.

Улыбка Рейчел слабеет, ведь она столкнулась с тем, кто не скачет от восторга при виде ее.

— Извини? — говорит она.

— Что ты знаешь об Ираке?

Она отвечает лаконично:

— Я всесторонне изучала Ирак.

Подходит пожилая женщина, которая кружит по выставке со студентом, делающим заметки. Я смотрю на нее через плечо Рейчел, и Рейчел оборачивается, а на ее лице тотчас же снова воцаряется самодовольная улыбка.

— Профессор Астрид. Спасибо, что пришли.

Женщина кивает, с любопытством глядя на меня. Разве все в этом зале видят, что я пьяная? Или я просто выгляжу так же опасно, как себя ощущаю?

Очень впечатляющая выставка, Рейчел, — говорит она.

Серьезно, очень впечатляюще.

Кажется, ее похвала успокоила Рейчел. Должно быть, этот профессор важная персона. Что-то уродливое внутри меня поднимает голову и принюхивается, учуяв запах уязвимости.

— Роуз, пойдем, попьем водички, — Джейми встает за мной и кладет руки мне на плечи, все еще пытаясь развернуть меня, будто думает, что я вырвусь и изобью Рейчел.

Но я непреклонна словно пустила корни глубоко в пол галереи.

— Это не искусство.

Несколько человек неподалеку поворачиваются, подняв брови, чтобы узнать, кто осмелился бросить вызов прекрасной художнице из Лиги Плюща, которая так очевидно успешна.

— Ты новости смотришь? — скептически спрашивает Рейчел таким тоном, будто обращается к ученице младших классов. — Ты хоть понимаешь, какая ситуация в Ираке?

Джейми опускает голову и смотрит в пол — он ничего не может поделать, и он это понимает. Он отпускает меня и делает шаг назад, скрестив руки.

— Ситуация в Ираке — это не искусство. А то, что ты крутишь на своих мониторах — эти взрывы — это не развлечение.

— Это называется первоисточник… — начинает Рейчел.

Слушать противно ее академический жаргон.

— В этих взрывах погибали люди! — поворачивается еще больше голов. — И кто, ты думаешь…

— Юная леди, — перебивает профессор, подходя ко мне и сжимая мое плечо, словно по-настоящему хочет, чтобы я ее поняла, словно это крайне важно. — У искусства нет ограничений. Искусство существует, чтобы разбираться во всем — абсолютно во всем. Такова его функция в культуре. Без него мы все были бы потеряны.

Я обвожу взглядом выставку картин Рейчел. Всего их пять, огромных и абстрактных. Они производят впечатление непоправимого ущерба памятникам культуры, сооружениям, человеческой плоти. На мой взгляд, они поверхностные и подчеркивающие самомнение автора. Эти картины совсем не об Ираке, не о погибших людях, не о скорби по потерянной культуре и утраченных реликвиях из «Колыбели Цивилизации».

Эти картины о ней, они призваны показать, какая она глубокая, компетентная, сострадательная, утонченная и способная воспринимать мир за пределами того, чем она восхищается в зеркале каждый чертов день своей жизни.

Короче говоря, дерьмо какое-то.

Я была права насчет нее — я была права с первого взгляда на нее. Она фальшивка.

Сыр кислотного цвета, крекеры и вино выплескиваются у меня изо рта и плюхаются на пол у ног Рейчел.

***

Я лежу на диване в гостиной с закрытыми глазами, поэтому мне не приодится смотреть на новогоднюю гирлянду, мерцающую на нашей елке — она болезненно яркая и выглядит, как сотни огней, потому что отражается в наших старомодных стеклянных орнаментах. Такое чувство, что я в лодке посреди океана во время жуткого шторма, хотя я, судя по всему, виновата в этом больше, чем новогодняя елка. В голове все пульсирует. А может, это в ушах — не могу точно сказать.

Мои глаза все еще закрыты, но я знаю, что Джейми стоит надо мной, не желая снять куртку или сесть. Он злится молча — Джейми-стайл.

Он увел меня с выставки, уложил на заднее сиденье своей машины, пристегнул двумя ремнями, а потом мчался, как бешеный — не похоже, что он не подвергает меня опасности. Лежа там и стараясь, чтобы меня не вырвало в его безупречной машине, я поняла, что ему не следовало садиться за руль. Мы ехали слишком быстро, и несколько раз нам громко сигналили. Но я не стала бороться с ремнями, садиться и говорить ему, чтобы ехал помедленнее.

Возможно, я молчала на заднем сиденье Джейми из-за стыда. Я не планировала, чтобы меня вырвало на выставке Рейчел. В самом деле, не планировала. Хоть маленькая часть меня и думает, что это смешно, большая часть знает, что я повела себя крайне плохо. Даже крайне отвратительно. Откуда Рейчел могла знать о событиях, которые последние два года все называли моими «смягчающими обстоятельствами»?

Скажу в свою защиту, что мои смягчающе обстоятельства критичны, особенно, если я стою перед видео с взрывами в Ираке, которые она называет «первоисточником».

Она хочет первоисточник? Я ей дам первоисточник.

Мамы нет дома — она у родителей Трейси отмечает Рождество с Питером и Трейси. Но если бы она была дома, думаю, Джейми довел бы меня до входной двери и оставил там без объяснений. Мы планировали потусоваться с Питером и Трейси после праздника, но уже могу сказать, что этого не случится — Джейми на полпути к выходу, пусть даже он и стоит рядом.

}Я открываю глаза и медленно сажусь, размышляя вырвет ли меня еще раз.

}— Думаешь, с сыром было что-то не то? — я хватаюсь за желудок, не вполне готовая разогнуться. — У него такой странный был цвет.

}Я плюхаюсь на спину, вытаскиваю из-под головы подушку с вышитым Санта-Клаусом и прижимаю ее к груди. Мне нужно убраться из гостиной, пока мама не пришла, но я не могу двигаться. Пока не могу.