Читаем без скачивания Кот, который смотрел на звезды - Лилиан Браун

— Я прихожу к выводу, что тебе просто нравится есть, неважно что, — съязвил Райкер. — Когда мы были детьми, ты глотал всё подряд, словно умирал с голоду.

— Я способен отличить хорошую еду от плохой, — возразил Квиллер, — но легко приспосабливаюсь. Просто я знаю, что им трудно найти повара на уик-энд… Ты довязал свою первую пару носков, Арчи?

— Чёрт возьми, с трудом добрался до пятки первого.

— Сколько мужчин состоят членами вязального клуба?

— Четыре с половиной. Я там на птичьих правах. Сам теперь жалею, что позволил Барб Огилви меня завлечь, но она женщина молодая, к тому же блондинка, и глаза у неё как у ягнёнка… Кстати, завтра Милли готовит бараньи отбивные и приглашает одиночек на обед. Почему бы тебе к нам не присоединиться? Будет Лайза Комптон, потому что Лайл уехал на конференцию в Дулут, и Роджер, потому что Шарон с детьми едет с ночевкой на автобусную экскурсию в Локмастерский музей.

— В котором часу?

— В шесть, чтобы успеть выпить. Они явятся прямо с работы. Расскажи, как ты себя чувствуешь в отпуске.

— Какой там отпуск! — сварливо отозвался Квиллер. — Шагай домой и читай свою газету.

Приглашение на обед к Райкерам ценилось очень высоко, и Квиллер решил принести подарок Милдред — что-нибудь из «Чар Элизабет», где ко всему прочему можно было рассчитывать на чашку нормального кофе, а не на отвратительное пойло, предлагаемое в отеле. Он пробился сквозь утреннюю орду отпускников к Дубовой улице и столкнулся с Элизабет, которая покидала магазин, несмотря на то что туда заходили покупатели.

— Квилл, вы слышали трагическую новость? — вскричала она голосом, полным слез. — Один из участников регаты упал за борт и утонул! Ему только-только исполнилось девятнадцать! Он собирался поступать в Йельский университет.

— Вы его знали?

— Совсем немного, но я отлично знаю его семью. Его отец — исполнительный директор крупной корпорации в Чикаго. Самое ужасное во всём этом то, что он был прекрасным пловцом, но его не сумели быстро поднять из воды. Температура воды в озере, как вы знаете, убийственная. Судно развернулось и через три минуты подошло к нему, но уже наступило переохлаждение. Когда его достали из воды, он был в шоковом состоянии и в сознание так и не пришёл. Все просто в отчаянии!

— Печальная новость, — проговорил Квиллер. — Всем известно, что плавать рискованно, но никто не знает, когда именно его подстережёт несчастье.

— Я решила, что вам надо знать о случившемся. Большинство местных жителей совершенно не интересуется обитателями Гранд-острова, лишь бы те приезжали сюда и тратили побольше денег, — с горечью заметила Элизабет. — Сейчас приедет мой брат и отвезёт меня на остров.

— Могу я чем-нибудь вам помочь? — спросил Квиллер. На какую-то секунду он подумал, что это могло бы послужить уважительной причиной, чтобы отложить собственную поездку на катере.

— Спасибо, Квилл, я поднатаскала Кеннета, чтобы он мог обслужить клиентов, а в половине третьего придёт Дерек… Извините, мне пора бежать на пристань.

Квиллер сочувственно кивнул Элизабет, и она умчалась.

В магазине высокий белокурый выпускник средней школы, неожиданно превратившийся из мальчика-рассыльного в управляющего, наслаждался обрушившимся на него ответственным поручением. Он добродушно шутил с покупательницами — особенно с молодыми — и отвечал на вопросы о товарах так, будто понимал, о чём говорит. Он принимал деньги и кредитные карточки, работал на компьютере, аккуратно заворачивал покупки, но сказал, что специальной оберточной бумаги для подарков у него нет. Квиллер, который надумал купить Милдред рунические камни, решил его испытать.

— Что это за камушки? — спросил он.

— Один старик собирает их на берегу и полирует, чтобы они стали гладкими, — ответил парень. — А другой старик наносит на них волшебные буквы. Они предсказывают судьбу. Есть книжка, там сказано — как именно.

— А тебе уже предсказали?

— Да-а. Элизабет сказала, что я огребу кучу денег, если задам работу не только мускулам, но и голове.

— Я возьму один набор, — сказал Квиллер.

Милдред наверняка знала про рунические камни. Она умела читать по ладони и почерку и гадать на картах таро, но никогда не делала этого в присутствии Арчи.

Положив подарок в машину, Квиллер пошёл к пирсу, где стоял «Впередсмотрящий» — сверкающий белой краской катер с V-образным корпусом и открытым кокпитом. Буши, явно исполненный гордости, ожидал реакции приятеля.

— Славное судёнышко! — произнёс Квиллер. — И на палубе много места! Сколько лошадиных сил? Сколько человек вмещает?

Буши показал ему рулевую рубку с сиденьем для двоих, отлично оборудованное машинное отделение и помещения под палубой: четыре койки, гальюн и камбуз с холодильником, плитой и раковиной.

— Мне придётся здорово повкалывать, чтобы расплатиться за эту малышку, — признался он.

Мужчины уселись в рубке, и катер медленно отошёл от пристани, а когда выбрался на открытую воду, стал бодро набирать скорость.

— Это корыто ещё и плавает! — удивился Квиллер.

— А управление — мечта, — похвастался Буши.

— И обзор неплохой.

— Ты видел компас и эхолот?

— Куда мы направляемся? — спросил Квиллер, когда катер понёсся по зеркальной поверхности озера куда-то в свой собственный мир.

— В воскресенье движение на озере довольно оживлённое, но сейчас, по-моему, самое время сходить к маяку, — сказал Буши. Он показывал на острова, мели и банки, мимо которых они пролетали, и называл их имена.

Недалеко от Пиратской мели они заметили большой катер с кабиной и маленький скутер, которые пришвартовались друг к другу бортами.

— Что это такое? — спросил Квиллер.

— Наверное, какая-нибудь махинация. Ну-ка, возьми бинокль и попробуй что-нибудь разглядеть!

Настроив окуляры, Квиллер сообщил:

— Ни на одном судне никого не видно. Возможно, все в камбузе, готовят сандвичи с беконом, салатом и помидорами.

— Ха! — рассмеялся Буши. — А тебе видно название на транце[18] катера?

— Кажется, «Солнцелов». О чём-нибудь тебе говорит?

— Не-а. Я ведь по причалам не болтаюсь. К тому же он мог прийти с другого причала. Удочки какие-нибудь видны?

— Есть одна, закреплена в держателе. У них там клюёт, но они явно не хотят пережарить бекон.

— Я обойду вокруг, чтобы ты прочитал название скутера.

Судно было старое и далеко не в таком приличном состоянии, как «Солнцелов». Оно называлось «Резвая мама».

— У-у-у! — крикнул Буши.

Регистрационных номеров видно не было — упущение, которое напомнило Квиллеру о его неудачном путешествии на катере в то время, когда он был на озере новичком. Старую посудину «Минни К.» прятали в камышах, потому что она не прошла техосмотра и эксплуатировалась нелегально.

— Давай-ка лучше уходить, а то подумают, что мы журналисты, и начнут, чего доброго, стрелять, — сказал Квиллер.

«Впередсмотрящий» спокойно двинулся дальше и уже через несколько минут миновал южную оконечность острова Завтрак, которая после неудачной попытки как-то её цивилизовать вернулась в первозданное состояние. Немного дальше окружённый водой клочок суши менял своё название на Гранд-остров, там был причал, у которого стояли яхты и парусные лодки из Чикаго. Позади причала высились роскошные коттеджи, принадлежащие приезжающим на лето людям из Центра — тем, кто приплывал в Мусвилл и тратил свои деньги в «Чарах Элизабет» и «У Оуэна». На северной оконечности острова на скалистом мысу стоял маяк, в прошлом здесь очень часто случались кораблекрушения. Теперь буи с колоколами предупреждали суда о грозящих им подводных опасностях.

— Вот тут и бросим якорь, — сказал Буши.

Пироги — великолепная, очень удобная для пикника пища, а в «Бяке-Кулебяке» им к тому же упаковали банки с томатным соком, яблоки, кокосовые булочки и термос с кофе.

— Для сухопутной крысы из Локмастера, Буши, ты ориентируешься в здешних водах совсем неплохо.

— Ты заблуждаешься насчёт меня, Квилл. Я родился и вырос возле озера, а в Локмастер переехал только после того, как женился. Мне очень приятно снова оказаться здесь. Я страстно люблю рыбную ловлю и катера. Ты, наверное, не слышал об этом, но три поколения моей семьи занимались ловлей рыбы, пока дед не продал дело Скоттенам. Он часто рассказывал мне о селёдочном бизнесе в двадцатые и тридцатые годы. У них были деревянные лодки и хлопчатобумажные сети — и никаких тебе эхолотов или радаров. Ты не поверишь, каково приходилось рыбакам в те времена.

— А ты расскажи, — попросил Квиллер, которому всегда было интересно знать, чем занимаются люди.

— Так вот, фактория Бушлендов регулярно перевозила на судах в Центр стофунтовые бочонки вяленой сельди — в те времена, когда не было холодильников, использовали соль. И вот что интересно: бочонки с сельдью направлялись в Пенсильванию, Западную Вирджинию и другие штаты, где добывали уголь. Шахтёры практически жили на сельди, за которую платили по четыре цента за фунт. Рыбаки же получали за фунт один цент и, чтобы заработать его, трудились до полного изнеможения. Вставали до зари, выходили в любую погоду на открытых лодках в озеро, вытаскивали тяжеленные сети, пока их спины чуть ли не переламывались, набивали лодки рыбой до самого планшира и как можно быстрее плыли к берегу, где рыбу обрабатывали. Иногда ещё и полночи работали — солили, паковали, грузили в товарные вагоны.