Читаем без скачивания Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков

– Я попробую. – Она чуть отстранилась, умоляюще заглянула ему в глаза: – Пожалуйста… Я заслоняю комнату, но долго не смогу. Вы должны быть осторожнее, милорд.

– Мне что-нибудь грозит?

– Не знаю. Милорд, я простая девушка из Антлана, где тысячелетиями живут вассалы благородных ларов. И знаю одно: ничто не происходит случайно. Вам следует быть осторожнее и побыстрее овладеть заклинаниями.

– Постараюсь, – сказал Сварог и отпустил ее.

Меони вздохнула с неприкрытым облегчением, опустилась в кресло. Сварог сел рядом, чуя, что некая преграда меж ними рухнула.

– Послушай, а зачем мне заклинания? – спросил он деловым тоном, давая ей понять, что их отношения, каких пока что и не было, на сегодня переходят в другую плоскость. – Звать магов, чему-то там учиться…

– Лары – властители магии. Владение магией – качество, отличающее цивилизованного человека, властителя небес, от земного варвара, – заученно продекламировала Меони.

– Ну, если по уставу положено… – сказал Сварог. – К тому же это, должно быть, интересно.

– Не особенно.

– Почему это? – Сварог даже обиделся чуточку. – Можно делать всякие штуки, пошептав в потолок…

– Конечно, – грустно улыбнулась Меони. – Сначала так и кажется. А потом начинаешь понимать – ничего в этом нет…

– Ну почему? – никак не мог понять Сварог. – Можно ведь делать что-то такое… значительное. Ну я не знаю, вызывать бурю или, наоборот, прекращать…

– А зачем? – тихо сказала Меони. – Если посмотреть в самую суть – зачем вам насылать бури?

– Действительно, – сказал Сварог. – Маленький зеленый крокодильчик…

– Что?

– Ты знаешь, что такое крокодил?

– Конечно.

– Так вот. Есть огромный остров. Посреди острова – огромный лес. Посреди леса – огромное болото. А посреди болота сидит на крохотной кочке маленький зеленый крокодильчик и печально думает: «Ну и зачем мне все это нужно?»

Меони звонко рассмеялась, и Сварог подумал, что со своим громадным запасом наверняка неизвестных здесь анекдотов он без труда завоюет себе репутацию записного остряка. Хмель у него почти выветрился – тут угощали отнюдь не советской сивухой из старых автопокрышек.

– Вообще-то мне чертовски нужен хороший советчик… – сказал он.

– Я не гожусь, милорд. Что я знаю? В замке есть библиотека и все остальное…

– Библиотека – это прекрасно, – сказал Сварог. – Но мне нужен и доверенный друг…

– А почему вы думаете, что их у вас никогда не будет? – Меони вдруг схватилась за щеки. – Ой! Сегодня же полнолуние, и скоро полночь…

– Ну и что?

– Идите в портретную галерею, милорд. Можно посоветоваться с вашими предками.

Сварог хотел понимающе рассмеяться, но обнаружил, что она говорит серьезно, глядя испуганно и решительно.

– Пойдемте, – сказала она. – Скоро полночь. Если они захотят вам помочь…

– Нет, ты серьезно? Они что… приходят?

– Боитесь?

– Чтобы я боялся собственных предков? – сказал Сварог браво, хотя по спине и пробежал этакий холодок, предчувствие загадочного. – А ну-ка, пошли!

В коридорах царил таинственный синий полумрак, явно имевший своей природой не естественные вечерние сумерки. Сварог не задавал вопросов. Стараясь ступать потише, он шел за державшей его руку Меони по высоким извилистым коридорам, широким лестницам, сводчатым залам, мимо окон, за которыми стояла покойная звездная ночь, мимо рыцарских доспехов, батальных полотен во всю стену, мозаичных картин от пола до потолка, громадных ваз, чучел тигров, драпировок и ваз. Это было как во сне, про который к тому же неизвестно наперед, страшным он окажется или приятным. Наверняка можно было зажечь свет, но Меони отчего-то этого не делала, и Сварог не стал спрашивать почему. Он покорно шел, шарахаясь поначалу от чучел, застывших в крайне натуральных позах, держа теплую ладошку, чувствуя себя отчего-то совсем юным, не отягощенным воспоминаниями и житейским опытом, которые следовало бы выжечь каленым железом.

Ладошка Меони вдруг дрогнула, трепыхнулась в его пальцах. Девушка обернулась, приложила палец к губам, потянула его в полукруглую нишу – быстро, испуганно. Сварог автоматически крутнулся на каблуках, прижался к стене так, словно из коридора навстречу им должен был заработать пулемет. Рука пошарила у пояса, и он не сразу сообразил, что тело отреагировало, как встарь, и пальцы ищут гранату…

– Что такое? – прошептал он.

– Тс-с! – вовсе уж беззвучно шепнула Меони. – Домовой!

Сварог осторожно выглянул. Поперек коридора протянулись прямоугольники проникавшего в окна звездного сияния, озарявшего синий полумрак. Далеко впереди что-то шевельнулось, пересекло коридор поперек – маленькое, сгорбленное, косматое, без четких очертаний, оно скользнуло меж двух высоких ваз на круглых постаментах и пропало куда-то, больше Сварог его не видел, как ни вглядывался.

– Ушел, кажется, – прошептал он, чуточку уязвленный тем, что приходится прятаться в собственном замке от какой-то твари. – Он что, сердитый?

– Нет, но все равно… Не принято его замечать, пусть себе идет…

Ее теплое дыхание коснулось щеки. Сварог повернулся к ней, взял за плечи, оцарапав костяшки пальцев о жесткий ковер на стене, и наконец-то поцеловал по-настоящему. Меони закинула голову, не сопротивлялась, отвечала, потом ее пальцы скользнули по плечам Сварога, ладони уперлись в грудь. Сварог неохотно отвернулся, превозмогая откровенно пещерные желания.

– Скоро полночь, – будто извиняясь, сказала Меони. – Вам пора…

Перед высокой двустворчатой дверью она остановилась, тронула витую ручку:

– Идите. Нет, я подожду здесь, мне нельзя…

Высоченная массивная дверь неожиданно мягко и бесшумно закрылась за Сварогом. Он оказался в длинном прямоугольном зале, заканчивавшемся высоким витражным окном. Справа и слева – нескончаемые шеренги портретов в полный рост, в натуральную величину. Массивные золоченые рамы, пылающие факелы на стенах. Факелы? Сварог стоял совсем рядом с ближайшим, воткнутым в затейливую кованую подставку, но не чувствовал жара и не слышал треска пламени. Это была полная иллюзия факела – и только. Но света давала даже больше настоящего.

Изменчивые тени колыхались на потемневших от времени портретах, и неподвижно застывшему у двери Сварогу стало казаться, что портреты шевелятся, явственно меняют позы, двигаются, оживают…

Багровое сияние проникло сквозь витражи, поползло от окна к Сварогу, и он едва справился с желанием заорать и пуститься наутек – портреты действительно оживали. Туманное свечение словно бы вспыхивало в глубине обретших трехмерность картин и медленно распространялось на все пространство, заключенное в золоченую раму. Фигуры шевелились, выступали за рамы, призрачно полупрозрачные, меж ними и плоскостью картин явственно обозначалось пустое пространство, лица медленно, слепо оборачивались к Сварогу, отыскав его взглядом, замирали. Он поймал себя на том, что тихонько пятится к двери, и застыл – все-таки они не отдалялись от рам, они стояли и смотрели, словно ожидая чего-то от него…