Читаем без скачивания Песок, оазис, два верблюда - Анна Шульгина

— Не вопрос, давай разберем по пунктам, я ж не зверь, всегда готова к компромиссу, — она села в кресло напротив и обворожительно улыбнулась, все своим видом противореча только что сказанному. — А вообще — не понимаю, почему ты так переживешь? Если Вилка останется хотя бы с половиной акций, мои требования это так, капля в море. Если же нет — там, в конце, есть приписка, что данное соглашение становится недействительным в случае проигрыша мной, Агеевой Евой Александровной, гражданского иска об отторжении в пользу Пахомовой Виолетты Вячеславовны имущества, совместно нажитого в законном браке.

— И что ты тогда с этого поимеешь? — договор выглядел хоть немного и странно, но и особых нареканий не вызывал. Понятно, что не могла она там не заложить несколько подводных камней, но, в противном случае, не смогла бы Ева и добиться того, что имела сейчас.

— Моральное удовлетворение от твоего убитого вида, — вполне серьезно ответила она. — На то, чтобы пробежать глазками договор даю тебе десять минут. Он не настолько объемен, чтобы потратить на него больше времени, — Ева откинулась на спинку кресла, достав мобильник, погрузилась в недра электронного гаджета. — Советую не терять время зря, у меня ещё есть некоторые вопросы, — намекнула она, не поднимая глаз, когда начальство не последовало её совету, продолжая пристально наблюдать за сотрудницей.

— Ты же понимаешь, что если я захочу, сильно осложню тебе жизнь? Не говоря уже о том, что работу ты в нашем городе не найдешь.

— Понимаю, — кивнула она, продолжая переписываться с сестрой по аське. — Тоже самое могу сказать и в твой адрес. Ну, а теперь, когда мы обменялись комплиментами и заверениями во взаимной дружбе, может, уже начнешь работать? А то мои расценки по времени ты знаешь, обдеру, как липку…

Виктор склонил голову набок и сжал кулаки, отчего зажатый в его руке злосчастный договор немного смялся.

— А если я его подписывать не стану?

— Станешь, — Ева не соизволила даже посмотреть на разгневанное начальство. — Ты же умный мужик и понимаешь, что, даже не выходя за рамки свято соблюдаемого и хранимого нами закона, я могу доставить тебе немало неприятных минут.

— Просто ради интереса — что, например, ты можешь сделать?

Девушка оторвалась от созерцания мобильника, подалась всем телом вперед, поставила локти на стол и опустила подбородок на переплетенные пальцы.

— Например, трудовой договор не ограничивает мое право на привлечение клиентов со стороны. Как ты думаешь, если я сейчас явлюсь в офис господина Пахомова и предложу свои услуги по защите его чести, достоинства и содержимого кубышки, он откажется? И прежде чем метать взглядом серпы и молоты, напомню — соглашение с Виолеттой носило предварительный характер, никаких договоров я с ней не заключала и вообще не видела — ты же не записывал её ко мне на консультацию официально? По глазам вижу, что нет. Вить, я не хочу с тобой ссориться, но если ты не оставишь мне другого выхода, я все равно придумаю какую-нибудь такое, что ты не сможешь ни представить, ни предусмотреть. И это не угроза, а предупреждение. Я пыталась отказаться — ты настоял, умей признавать поражение. Тебе нужна моя помощь, а это, — она кивнула на лист бумаги, который продолжал методично комкать шеф, — мои условия. Не согласен — не подписывай, воля твоя. Как говорится, баба с воза — волкам сытнее…

Девушка замолчала и, откинувшись на спинку кресла, продолжала пристально смотреть ему в глаза. И от этого взгляда, холодного и равнодушного, Виктору стало немного не по себе.

— Не ту ты себе профессию выбрала. Хотя, у нас же мораторий на смертную казнь, так что твои таланты в любом случае остались бы не востребованными…

— Спасибо, мне лестно слышать такую высокую оценку моих скромных способностей, — с лица Евы исчезло то самое немного пугающее выражение, и она легко, не поднимаясь с места, изобразила книксен. — А теперь, если мы закончили раскланиваться, может, все-таки займемся непосредственной работой?

— Конечно, — буркнул Виктор, ставя свою подпись рядом с автографом Агеевой.

— Ну, вот видишь, это было совсем не больно, — проворковала девушка, протягивая начальнику его экземпляр договора. — Надеюсь, ты не будешь против, если мы все заверим у Наташки?

— Конечно, нет, душа моя, — скрипнул зубами Виктор, призывая все мыслимые кары на голову этой заразе, но в кабинет их нотариуса все-таки пошел.

День, тянувшийся до того момента мучительно медленно, как сто тридцатая серия отечественного «мыла», резко ускорился сразу после возвращения от Натальи, которая только хмыкнула, ставя свою заверяющую подпись на Евиной инициативе, и подмигнула девушке. А далее, произошло сразу несколько вещей — Витек, с плохо скрываемой досадой, пожелал девушке удачного дня и саданул дверью своего кабинета, преждевременно явилась слегка краснолицая после косметолога Виолетта и Еве позвонили из офиса недавно всуе поминаемого Ильи Алексеевича.

— Добрый день, — в трубке раздался безукоризненно-вежливый женский голос, до которого их Лидочке ещё пахать и пахать. — Вас беспокоит секретарь Пахомова Ильи Алексеевича. Он хотел бы встретиться с Вами для обсуждения некоторых вопросов, касательно совместного дела. Какое время Вас устроит?

— Если вы не против, я хотела бы обговорить этот вопрос напрямую с вашим руководством. Вы можете сейчас переключить меня на него?

— Секундочку, я уточню, возможно ли это, — отозвалась секретарша. Несколько секунд в трубке слышалась только мелодия Моцарта. «Хорошо, что хоть не «Реквием», а то это было бы слишком символично», — хмыкнула про себя Ева, наблюдая за ерзанием Виолетты, которая из подслушанного разговора поняла, кто и с какой целью звонит её адвокату. Сегодня девушка была одета более скромно — супер-узкие синие джинсы, которые можно было одеть, только предварительно намылившись, ярко-алый топ и черная кожаная куртка. Причем, верхняя часть наряда заканчивалась сантиметрах в десяти от начала нижней, являя миру загорелый плоский животик с золотым сердечком в проколотом пупке.

«Интересно, как она не мерзнет?» — успела удивиться Ева, прежде чем в её мысли ворвался мужской голос.

— Добрый день. Ева Александровна?

— Здравствуйте, Илья Алексеевич.

— Ну что ж, получается, что заочно мы уже знакомы. Я предлагаю исправить эту несправедливость и увидеться, так сказать, с глазу на глаз. Что вы на это скажете?

— Разумное предложение. Я могу подъехать в ваш офис завтра где-то к пяти. Вас устроит? — у Виолетты от желания узнать полное содержание разговора, а не только мельком подслушанные фразы, перехватило дыхание. Еве даже показалось, что у блондинки зашевелились уши.