Читаем без скачивания Восток. Запад. Цивилизация - Лесина Екатерина

– Нам… очень нужно было посмотреть! Это про того человека, в подвале. – Эва тотчас вцепилась в руку, словно испугалась, что сейчас Эдди возьмет и исчезнет. – Тори сказала… и вот мы здесь. Мы его видели. Он шел сюда. Пришел. С женщиной. Но эта женщина совсем-совсем неживая! А Кэти умерла. И не только она. И…

– Тише, – попросил Эдди, приложив палец к ее губам.

И она не отстранилась, только ресницы хлопнули.

– Просто тут все дрожит и, кажется, у меня заканчиваются силы. А как сделать, чтобы пройти дальше, я не знаю.

– Вот ведь счастье подвалило… – проворчал Эдди, и Эванора Орвуд вспыхнула.

– Извини, – произнесла холодно. – Если оторвала от важных дел.

Ну вот, обиделась. И за дело же. Ну да, Эдди никогда особо с женщинами не умел общаться. Но стыдно стало.

– Куда смотреть?

– Туда. – Она указала в коридор. – Они его туда понесли. Одна и еще другая, которая с ним пришла. У нее еще глаза голубые.

– Серые, – возразила вторая девица, до того державшаяся в тени. – А от него пахло… так пахло… просто невероятно.

Эва скривилась.

За дверью обнаружилась комната.

Странная комната.

Страшная.

Свечи.

Факелы.

И человек, склонившийся над другим.

– Что же вы так? – Его голос эхом отражался от стен. – Вы ведь так жаждали попасть в самое сердце… вы здесь. Поздравляю.

Камень. Длинный камень, черный от Силы, его напитавшей. Глаза ведьмы закатились, а рот приоткрылся.

– Назад! – Крик Эдди смешался с криком парня, грудь которого пробил тонкий клинок.

И ведьма вздрогнула.

А затем обернулась. Темные бездонные глаза. Скривленный рот.

– Тори! Тори, что…

– Ведьма! – Эдди отвесил девице Орвуд пощечину, и ее голова запрокинулась, а когти впились в его лицо. Она взвыла.

И отступила.

– Это… это…

– То место. – Эдди обернулся.

Тот, который кричал, дотянулся до алтарного камня. Камень сам по себе артефакт? Похоже на то. Но другой, с клинком, резко вытащил этот клинок из груди жертвы и сказал что-то, но звуки пропали, а следом и картинка побледнела. Последнее, что увидел Эдди, прежде чем окончательно проснуться, – коридор с мертвецами. И первым лежал тот самый парень, мертвый, но не совсем.

Твою ж мать! И дернул же черт встретить эту девицу, которая умудряется вляпываться из одного приключения в другое.

Он отер пот со лба и поднялся.

И выругался, едва не наступив на лежащего мальчишку.

– Что ты тут делаешь? – просипел Эдди, потому что горло вдруг свело. И дышать стало сложно. Воздух вдруг исчез.

И надо бы до окна добраться.

Проклятье, если он не доберется до окна, то просто-напросто сдохнет. А окно где-то там… Комнаты, которые ему отвели, слишком большие.

Слишком…

Он споткнулся и едва не упал.

Точнее, упал – на втором шаге. От тычка под лопатку. И, ударившись всем телом о пол, вновь смог дышать. Пусть со свистом, пусть тяжело, но все-таки смог.

И тотчас зашелся в хриплом кашле. Казалось, еще немного, и его вывернет наизнанку, но острый палец мальчишки-сиу ткнул куда-то под ребра. Эдди захлебнулся.

Воздухом.

Чтоб тебя… встанет – точно кому-то уши оборвет.

Он и встал бы, но левая половина тела вдруг онемела. И следом пришел страх. Мозговой удар? Такое случается, но Эдди ведь не старик!

– Леж-ш-ши, – прошипел сиу. И исчез.

Поганец.

Надо… надо встать. Позвать кого-то. Левая рука вообще не чувствуется, но правая двигается ведь. А в глотке клокочет, но заговорить сил нет.

После удара-то.

Эдди попытался опереться на руку. И почти получилось. Кажется, носом хлынула кровь. На это наплевать, но в спину опять ткнули.

И от этого слабого тычка он зарылся носом в пушистый ковер.

– И шаман ты дерьмовый, – сказал мальчишка-сиу. – И не слушать. Мой старый хозяин не любить, когда его не слушать.

Теперь онемела и правая сторона. И от этого Эдди испытал облегчение. Если так, то выходит, дело не в ударе. Просто… нельзя поворачиваться спиной к сиу.

Мальчишка с кряхтением попытался повернуть Эдди на бок. Получилось не сразу. Затем подсунул ему под голову пару подушек.

– Пройдет, – сказал. В темноте его лицо выглядело более жутким, чем обычно. И зубы поблескивали, белые, нарядные. – Потом. Сейчас пить.

Он прижал к губам Эдди кружку.

Что в ней?

Точнее, что помимо воды? Глотать было больно.

– Не упрямиться. Пить. Если не пить, плохо. Тут и так мало. Для хозяина много делать.

– И… – Эдди почувствовал, что невидимая рука, сжимавшая горло, ослабла. – Часто ты… хозяина выпаивал?

Говорить получалось с трудом. И слова выходили какими-то непонятными.

– Было. Он… приказать. Если нет, то наказывать.

– Придурок. – Эдди прикрыл глаза. Что бы там мальчишка ни принес, стало полегче. Еще, кажется, ноги покалывает. Значит, возвращается чувствительность. – Спасибо.

– Если дрянной шаман сдохнуть, то леди быть грустной. – Сиу отставил опустевшую кружку. А потом его ладони, детские, но крепкие, сдавили голову Эдди так, что и не повернуть.

Еще немного, и череп треснет.

– Дрянь, – сказал сиу, склоняясь над Эдди. И коснулся его лица острым носом. От мальчишки пахло лавандовым мылом и, кажется, туалетной водой. А еще – травами, горами, песками мертвой пустыни и всем тем, чему в этом цивилизованном мире не место. – Где вляпаться?

– Сам хотел бы понять. Что со мной?

От ладоней исходил холод, и что-то внутри Эдди потянулось навстречу этому холоду. Медленно. Мучительно. Выламывая извилины. И…

Ладонь зажала рот.

– Не ори. Всех разбудить. Суета будет.

Как ни странно, но это помогло.

– Что за… дрянь…

– Смерть. Много. Жила. Там. Я не шаман. И мало знать. – Он сидел, скрестив ноги, и уже не держал голову Эдди, но сложенные щепотью пальцы упирались в переносицу. – Иногда видеть сон. Разный.

– О чем?

Пожатие плечами.

И тряпка, в которой Эдди узнал собственную рубашку, кажется даже из новых. А этот гаденыш прижал ее к лицу. Жаль. Кровь хреново отстирывается. Эдди ли не знать.

– Всякое.

Эдди сумел пошевелить руками.

И ногами.

И даже тряпку у лица удержал. Все лучше, чем ничего. И наконец сел – с помощью мальчишки.

– Что ты вообще тут делаешь?

Матушка ему комнату отвела, Эдди точно знает. Сиу склонил голову набок.

– Слышать. Ты уходить. Я подумать, что опять мертвецы. Идти. Ждать. Помочь. – Последнее он произнес с явным недоумением. – Я не друг.

– И не надо. – Эдди шмыгнул носом и поднялся. С трудом. Его шатало. Проклятье, этак он точно не доберется до Орвудов. А ехать надо.

Самому.

Он ведь не один там был. Он ведь…

– Ты беспокойный. – Мальчишка не пошевелился. С растрепанными волосами, в белой рубашке, украшенной россыпью алых пятен, он не походил на тех детей смерти, с которыми Эдди сталкивался.

Обычный мальчишка.

Уши вот только острые.

И взгляд недетский.

– Надо ехать… проверить. Там… меня позвали. Эванора.

– Эва. – Мальчишка поднялся одним быстрым движением. – Я ехать.

– Ты-то куда?

– Туда. За ты приглядеть. А то ведь глупый шаман.

– Да ладно… не такой уж я и глупый, – проворчал Эдди.

– Умный шаман не полезть туда, где смерть.

Возразить было нечего.

Я опять видела небо. Синее яркое небо, такое высокое, бескрайнее. Оно манило. Звало полетать. И я откликнулась. Кто в здравом уме откажется полетать?

Крылья, правда, болели. И воздух такой, что не опереться. А внизу море. Тоже синее, но куда более плотное, чем небо. Еще и злое. Оно кипело, выбрасывая длинные языки волн в тщетных попытках дотянуться.

Я летела.

Надо держаться. Во что бы то ни стало. Там, в кипящей воде, остались братья.

Сестры.

Другие.

Снова чужая память? На сей раз далекая, не образами, скорее эхом разума, что застрял меж мирами, слишком упрямый, чтобы уйти.