Читаем без скачивания Террор в Македонии - Луи Буссенар

Послышались команды:

– Снимите этого наглого выскочку! Огонь! Вперед! На приступ!

С ловкостью хищника Марко спрыгнул на землю и укрылся за стеной. Несколько пуль со свистом ударились в скалу рядом с ним.

Вдруг огромные валуны, поросшие мхом, которые, казалось, веками лежали на своем месте, начали отрываться от земли и медленно приподниматься. Сгрудившись у подъемников, люди изо всех сил напрягали мускулы. Еще усилие… еще немного…

– Они у нас в руках! – радостно закричал Марко. – Смерть врагам!

И тут вся часть стены, что нависала над единственным подступом к крепости, с грохотом обрушилась на дорогу, где, зажатые между горами и глубокой пропастью, плотной группой стояли турки.

Ничто уже не могло остановить бешено ринувшийся каменный поток, безжалостно сметающий все на своем пути и несущий неизбежную гибель всему живому.

Зрелище было страшным. Крики ужаса, ржание, кровавая мешанина из агонизирующих тел людей и животных. В мгновение ока грозный турецкий отряд оказался погребенным под обломками скал на дне бездны. И никто уже никогда не узнает, что стало с жандармами, выехавшими из Приштины по особому заданию.

Никто, кроме трех пленников, к которым и направился Марко.

– Мы славно потрудились! – произнес он. – Полагаю, что теперь нам следует немного развлечься.

ГЛАВА 7

После побоища. – Бумага. – Гнев. – Угрозы. – Человеческое достоинство. – Храбрость внушает уважение. – Умереть смертью солдата. – Албанский характер, его плюсы и минусы. – Македонцы будут расстреляны. – Взвод, выделенный для расстрела. – Пленники держатся великолепно. – Марко хочет сам руководить расстрелом. – Момент наивысшего напряжения. – Никея.

Ужасающую гибель турок на дне бездонной пропасти встретили всеобщим ликованием. Так, должно быть, радуются каннибалы[70] в преддверии вкусной еды. Враг повержен, истреблен, стерт с лица земли. Но албанцам этого было мало. Бойня, что свершилась по их воле и у них на глазах, но на расстоянии и без их прямого участия не принесла удовлетворения. Они жаждали чего-нибудь более впечатляющего и щекочущего нервы. Последние слова Марко сулили именно такое развлечение, и все охотно последовали за своим предводителем туда, где лежали связанные Жоаннес, Михаил и Паница.

– Послушайте, братья! – прошептал Жоаннес. – Нас преследует злой рок. Все кончено. Теперь остается одно – достойно встретить свой смертный час!

– Не волнуйся, командир! Все будет в порядке. Мы покажем этим животным, как умирают настоящие мужчины.

– Пусть считают, что мы на самом деле турецкие жандармы. Вряд ли кто-нибудь узнает нас. Возможно, к мусульманам они отнесутся с меньшей жестокостью и просто убьют, не прибегая к пыткам.

– Да, ты прав. Поговори с ними сам и скажи то, что считаешь нужным.

– Я очень благодарен вам за все, друзья! Спасибо и прощайте! Но вот что разрывает мне сердце: я потерял Никею, втянул вас в это дело!

– Не раскаивайся ни в чем, Жоаннес. Разве человек, который погибает, выполняя свой долг, не достоин ничего другого, кроме уважения? Что делать, такова наша судьба.

– Тихо! Они идут!

Марко, окруженный толпой, приблизился к пленникам. Те смело взглянули ему в глаза.

Бей долго рассматривал их, внимательно изучая, но только пожал плечами. Ничего удивительного. Фески, надвинутые на глаза, исцарапанные и запачканные кровью лица – все это делало наших друзей совершенно неузнаваемыми. Кроме того, атаман видел их всего раз во время сражения в Салько. Да и кто мог бы предположить, что под мундирами солдат отборных частей оттоманской армии скрываются восставшие крестьяне из разоренной славянской деревни! А мысль о Жоаннесе вообще не могла прийти Марко в голову. Ведь он имел все основания считать его утопленником, лежащим на дне реки.

– Кто ты? – грубо обратился он к юноше.

– Долгих лет жизни падишаху! – произнес тот по-турецки. – Я унтер-офицер жандармов его высочества.

– А эти?

– Жандармы, мои подчиненные.

– Почему ваши войска атаковали меня?

– Не могу знать. Высшее начальство не посвящает меня в свои планы.

– Почему вы убегали?

– Как мы могли убегать, если шли впереди эскадрона?

– Однако за вами гнались, в вас стреляли!

– Не знаю. Может быть, это был отвлекающий маневр?.. Заставить тебя подумать, что охотятся за нами, и таким образом добраться до твоего родового гнезда.

– Возможно. Тебе не дали никакого приказа относительно меня?

– Нет. Не припоминаю.

– Ты лжешь!

– Не помнить – не значит лгать!

Поразмыслив немного, Марко подергал себя за длинный ус.

– А это мы сейчас проверим.

Он наклонился к Жоаннесу, расстегнул на нем мундир и начал искать. Засунув руку во внутренний карман, разбойник вытащил оттуда большой конверт, запечатанный красным сургучом.

– Ты хотел скрыть от меня эту бумагу?! – усмехнулся бей.

– Я совсем забыл о ней. После всех этих передряг у меня голова раскалывается и круги перед глазами.

Марко разорвал конверт и начал вполголоса читать:

«Бея Косова, нашего уважаемого друга Марко, просят по получении сего незамедлительно прибыть в Приштину. Было бы очень хорошо, если бы бей Марко отправился в вилайет тотчас же в сопровождении подателя письма.

Подписано: Омар-паша, главный правитель Приштины».

Больше ничего не было: ни даты, ни каких-либо других пометок, но внизу, под подписью, красовалась имперская печать.

Албанец расхохотался.

– Теперь понятно. Готовилась западня! Я выехал бы с небольшой охраной и нарвался на целый эскадрон! Хорош бы я оказался! Они меня либо убили бы, либо взяли в плен!.. Но почему же тогда они преследовали вас?

– Не знаю, – уклончиво ответил Жоаннес, хотя именно это он знал очень хорошо…

…Жандармы обнаружили мертвых лошадей, раздетый труп унтер-офицера и догадались о случившемся.

Поняв, что важный приказ, касающийся Марко, попал в чужие руки, и подозревая в содеянном трех беглецов, они решили на всякий случай изменить первоначальный план и предприняли атаку. Чем все закончилось, уже известно…

– Значит, ты участвовал в подлом заговоре против меня, истинного мусульманина и верного подданного его величества падишаха! – возмутился бей.

– Я солдат, и мне не положено обсуждать приказы командиров.

– Ты прежде всего дурак! Тебе следовало предупредить меня, продать мне эту бумагу, сообщить все, что знаешь. Я хорошо заплатил бы!

– Я такими вещами не занимаюсь!

– Значит, ты один такой и представляешь исключение из общего правила. Но я не верю тебе, ведь в этом мире все продается и все покупается, вопрос только в цене, а я щедр.