Читаем без скачивания Тайна "Тускароры" - Александр Шалимов

— Грустная история, — заметил Волин, — и действительно загадочная… И вы, профессор, так и не узнали, была у него вторая монета или нет?

— Не узнал, — покачал головой Шекли, укладывая маленький золотой диск на его место в обитом бархатом ящике. — Так ничего больше и не узнал.

— Однако мне пора, — заметил Волин, поднимаясь.

— Простите, что задержал своими разговорами, — спохватился Шекли. Старики всегда болтливы. Лет через сорок вы почувствуете это по себе, дорогой коллега. Итак, последний тост этой встречи: за следующую встречу и за успех совместных работ на дне Тихого океана.

— За первое пересечение Тихого океана по дну международной экспедицией донных вездеходов, — сказал Волин, поднимая бокал.

— Слышите, Том, — покачал головой Шекли. — Я принимаю этот тост, хотя, наверно, не доживу… А вам придется участвовать в такой экспедиции, Том. Вам и вашим сверстникам. О, как я завидую вам, Том…

— Ну что вы, шеф, — смутился Том. — Я… мы…

— Пейте вино, Том, — улыбнулся Шекли. — Это превосходное вино… Его сделали в Испании полвека назад, еще до того, как там стал «шеф-поваром» старый иезуит Франко. Потом у испанцев уже не было такого вина… За ваше здоровье, коллега Волин…

Когда вино было выпито, Шекли объявил, что он хочет проводить гостей до ворот своего дома. Все вышли в парк, и черная экономка снова покатила кресло-коляску к воротам. Том отправился в гараж за машиной. Через минуту сверкающая лаком «такса» бесшумно подкатила к воротам парка. Волин протянул было руку старому океанологу, но в этот момент большой красно-белый лимузин стремительно вырвался на тихую площадь и круто затормозил, почти упершись радиатором в решетку ворот. Из машины выбрался невысокий круглоголовый толстяк с багровым лицом и коротко остриженными седыми волосами, а за ним… обе утренние «гориллы». Толстяк торопливо прошел в калитку, «гориллы» остались снаружи у ворот.

— А, старина Джемс, — удивленно протянул Шекли. — Рад тебя видеть… Но почему не предупредил? Мы тут только что осушили бутылочку пятидесятилетнего хереса. Вот познакомьтесь, пожалуйста: это мой друг и коллега профессор Волин из Советского Союза, а это полковник Джемс Колли — ангел хранитель Лос-Анджелеса…

— Считаю за честь познакомиться, профессор, считаю за честь, — сказал Колли, пожимая руку Волину. — Значит, и вы океанолог, гм… да…

Волин молча поклонился.

Полковник пожал руку Шекли, кивнул Брайтону и многозначительно откашлялся.

— Понимаешь, Рей, мне надо с тобой поговорить… — начал он и остановился.

— Вероятно, по поводу утренней истории, — заметил Шекли с усмешкой.

— Да, но…

— Тогда говори здесь, сейчас. Мистеру Волину тоже интересно послушать… Он присутствовал утром при этой сцене…

— Гм… Все получилось чертовски глупо, — сказал Колли. — Приношу извинения, тысячу извинений всем присутствующим. Мои подчиненные, нет, не эти, — кивнул полковник на «горилл», — там, в управлении, проявили излишнюю оперативность. Да… То было недоразумение… Но, дорогой Рей, пойми, я обязан оставить тут на некоторое время своих сотрудников, этих или других, если эти тебе не нравятся. Они будут дежурить только по ночам, с вечера до утра. Ты их не увидишь, они тебя не будут тревожить. Но они должны быть тут. Это совершенно необходимо ради… моего спокойствия и… твоей безопасности, Рей. Вас это, вероятно, удивляет, господин Волин. В вашей стране так не бывает. У нас, к сожалению, гм… случается. Чтобы вам стал понятнее утренний инцидент, объясню: мы получили надежные сведения, что на моего друга профессора Шекли готовится покушение. Это только для вашего сведения, мистер Волин, и для твоего, Рей. Разумеется, прошу не разглашать. Пока… Пока мы кое-кого не примкнем…

— Какая смехотворная чепуха! — с раздражением крикнул Шекли. — Неужели ты не нашел себе более достойного занятия, Джемс? Мне стыдно перед нашим гостем… Задумайся на минуту, ну кому я нужен?

— Гм… Задумывался, и не на минуту. Дольше… Пока не могу сказать ничего определенного. И мог бы добавить одну небезынтересную для тебя вещь, чтобы ты не считал меня окончательным глупцом…

— Добавляй, если начал.

— Надеюсь, что вы, господин Волин… А впрочем, все едино… Через день-два об этом начнут трубить газеты. Твоя автомобильная катастрофа, Рей, она была подстроена. Имею точные сведения… Тебе просто повезло, старина. Вот так!..

— Чепуха… — сказал Шекли.

Однако в голосе его не было прежней уверенности.

— Мистер Волин, — продолжал полковник Колли. — Вы, возможно, ничего не заметили, но вы и ваши товарищи тоже находились под непрерывной опекой, гм… наших мальчиков. Мы опасались, как бы с кем-нибудь из вас не случилось маленькой неприятности. Не подумайте ничего плохого. Просто мы беспокоились о вас, как о наших друзьях. Вы, кажется, завтра покидаете нашу страну. Очень хорошо… Послушайтесь доброго совета. Если сегодня или завтра перед отлетом вас что-то удивит или возле вас произойдет какая-нибудь свалка, не обращайте внимания и, ради бога, не вмешивайтесь ни во что. И предупредите ваших товарищей…

— Благодарю, полковник, — с чуть заметной улыбкой ответил Волин. — Во время нашей очень интересной поездки по Штатам я и мои товарищи несколько раз были свидетелями, как вы сказали, небольших свалок… Однако во всех случаях мы вели себя вполне благопристойно и едва ли нас можно упрекнуть…

— Ах, боже мой, — прервал Колли, — разве я говорю об этом. У моих соотечественников, особенно у молодежи, избыток энергии… Я лично не вижу ничего дурного в том, что некоторые вопросы решаются кулаками. Считаю бокс одним из благороднейших видов спорта. В данном случае я имею в виду совершенно другое… Надеюсь, вы меня поняли?

— Не совсем…

— Гм… Поймете позже… И помните мой дружеский совет.

— Ты, кажется, решил на всех нагнать страху, Джемс, — заметил Шекли, испытующе поглядывая на полковника. — Может, ты объяснишь, что, собственно, произошло?

— Пока ничего особенного. Просто я хочу, чтобы и дальше было так же.

— Ну, когда Джемс начинает разговаривать подобным образом, от него не добьешься правды, — покачал головой Шекли. — Хорошо, пусть твои «ангелы-хранители» остаются здесь, но чтобы на глаза мне не попадались… И чтобы я не чувствовал себя под домашним арестом.

— О'кей, — с облегчением вздохнул полковник. — Спасибо, Рей. Спасибо, что облегчаешь мою нелегкую задачу… А относительно «горилл», — продолжал он, наклоняясь к самому уху Шекли, — могу теперь сказать, что они все равно остались бы тут, даже если бы ты вздумал возражать. Вот именно… Потому что это не моя выдумка, Рей… Это личный приказ президента. С каждым годом все труднее работать, Рей. Ко всем прочим делам прибавилась еще охрана океанологов: и своих, и чужих. Нет, решительно надо подавать в отставку…