Читаем без скачивания Проклятый любовью - Татьяна Купор

Она молчала. Но стоило ему снова прикоснуться к ручке, как он услышал:

– Не иди туда! Там… голоса.

Роман видел, как после этих слов лицо матери моментально побледнело, даже губы стали бесцветными.

– Если ты слышишь голоса, значит, там кто-то есть! Отпусти меня, мама, я открою дверь и посмотрю, кто в комнате.

– Нет, нет, не надо! – Она встала между ним и дверью, выставила вперед руки, словно пытаясь отгородить его от звуков, которые слышала. Защитить от чего-то страшного и опасного, что, возможно, могло навредить ему.

– Не надо… – как безумная, повторяла она. – Не надо. Не иди туда. Не иди туда.

Картинка из прошлого тут же исчезла.

Он напряг слух, пытаясь уловить в тишине какие-нибудь звуки. Но дом словно погрузился в странную дремоту. Тягостное молчание нарушал лишь скрип половиц под ногами Романа. Никаких голосов. Никакого шума. Только в воздухе ощущалась какая-то опасность, словно стены этого дома скрывали что-то страшное. Затянувшаяся тишина оглушала и взвинчивала нервы.

Почему мать не пускала его в эту комнату? Что скрывается за этой дверью?

Не иди туда.

Пришла пора узнать правду.

Он схватился за ручку и, приготовившись к худшему, толкнул дверь.

Но в комнате ничего не было. Одни голые стены, овеянные затаенной тоской. Тогда чего же испугалась Лидия?

Глава 8

Кровь и экстаз

Еще одна сигарета, и хватит.

Роман сидел в кресле у окна и курил без остановки. Попеременно бросал взгляд то во двор, то на пустые чашки из-под кофе, которые сгрудились на столе. Еще полчаса назад должен был приехать дизайнер, но ворота все еще оставались закрытыми. Думал, ожидание хоть немного развеет печаль. Но щемящая тоска и одиночество не оставляли. А зловещее карканье ворон только добавляло меланхолии.

Как она там?

Сколько раз набирал знакомые цифры на телефоне и тут же их удалял. Не надо звонить. Не надо делиться с ней этой болью.

«Кар, кар!» – снова раздалось над ухом. Он поднял голову и взглянул на большую клетку, которая висела под потолком, посреди гостиной. Вороны, живущие в ней, каркали не переставая и беспокойно хлопали крыльями – просились на волю. Он тоже мечтал вырваться на свободу, избавиться от тяжелых кандалов любви, которые сдавливали до крови, мешая дышать.

«Любовь сожжет его душу, иссушит сердце и лишит разума!»

Мелодичный женский голос резко ворвался в сознание. Просто невозможно заставить его замолчать! Даже работа уже не спасает. Везде и всюду слышатся эти страшные слова. Призрачный голос медленно проговаривает каждую букву, каждый слог, как будто приговор озвучивает.

Любовь… иссушит сердце и лишит разума.

Чьи это слова? Чье проклятье? Кто-то восстал из гроба и теперь преследует его по пятам, сводя с ума.

Роман устало прикрыл глаза и вдруг вспомнил разговор восьмилетней давности.

Они с Маргаритой сидят в маленькой часовне и держатся за руки.

– Ты у меня вот здесь, Маргарита. – Он стукнул себя кулаком в грудную клетку.

– Где это – здесь? – кокетливо склонив голову набок, с улыбкой спросила она.

– В самом сердце, глупышка.

– А если я вдруг исчезну из твоей жизни?

– Тогда мое сердце перестанет биться.

И вот она ушла. Но сердце продолжает отстукивать привычный ритм. Болит только. Сильно болит. Словно эти вороны заперты сейчас не в клетке, а у него под ребрами. Отчаянно бьются там, рвутся наружу, раздирают сердце острыми когтями и впиваются хищными клювами.

Сколько уже эти птицы живут в неволе? Он не мог точно сказать. Просто в какой-то момент решил, что они будут жить вместе с ним. Стоило рабочим уйти, как Роман наглухо закрывал входную дверь и садился на стул посреди гостиной. Потом подталкивал клетку и слышал требовательное карканье птиц. И так изо дня в день. Следил за покачивающейся клеткой глазами и созерцал ее отражение в игре зеркал до тех пор, пока воспаленные глаза не замечали, что она больше не движется. Пока истошное карканье не тонуло в оглушительной тишине. Так он пытался хоть немного скрасить свое одиночество. Спрятаться от боли, изъедающей душу, как моль. Убить время, которое тянулось раздражающе медленно без нее. Без Маргариты.

Порою это безумство длилось до самого утра. И каждый раз, когда робкий луч рассвета касался его лица, он искренне удивлялся тому, что еще жив. Прикладывал руку к сердцу, словно в это не веря, и чувствовал глухие удары.

Если ты исчезнешь, мое сердце перестанет биться.

Птицы погибали, появлялись новые. А он все никак не мог умереть!

Одиночество и тоска сделали его отшельником в собственном доме и пробудили чувства, которые все это время дремали в самом дальнем уголке души. Роман ощущал, что зло внутри него неукротимо, неподвластно разуму. Как будто в нем пробудилась вторая личность, та, которую он усиленно подавлял все эти годы. И теперь эта личность взяла вверх и стала диктовать свои условия. И он не мог сопротивляться ей. Силы его иссякли, дух упал; Роман был уязвим, как никогда.

Неудивительно, что окружающие люди стали замечать в нем странности. Лидия всегда испуганно убегала, как только он появлялся в поле ее зрения. Бедная девочка до сих пор не пришла в себя после того, как увидела призрака. Наблюдая за тем, во что превращается дом Вершинских, она приходила в неописуемый ужас. Девочка боялась подойти к клетке с воронами, а множество зеркал заставляли ее бледнеть и ускорять шаг. Один раз он даже услышал, что сказала ей Елена, когда девочка убежала от него на кухню к матери:

– Не бойся, дорогая, Роман Станиславович просто заболел.

– А он выздоровеет?

Последовала пауза.

– Не знаю.

– Давай позвоним Маргарите, она приедет, и ему станет легче.

– С чего ты взяла, что ему станет легче от ее приезда?

– Потому что всегда, когда она здесь, он сияет.

Конец разговора он не услышал. Да и неважно, чем закончилась их беседа. Эта девочка очень верно все подметила. Скоро не у него будут заказывать гробы, а он сам станет заказчиком. Черт побери, похоже, он действительно сходит с ума!

Роман выбросил недокуренную сигарету и с остервенением захлопнул окно. В этот момент во двор въехало такси. Минуту спустя из салона автомобиля вышел молодой человек в очках в красной оправе.

– Сегодня у нас по плану… э-э…черная комната? – Роман и опомниться не успел, как дизайнер появился на пороге. При словах «черная комната» молодой человек робко кашлянул.

– Да.

– Все будет в черном