Читаем без скачивания Анкер - Артемий Лукьяненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я выпила таблетку и запила ее крепким теплым чаем, который принесла Рейн.
— Ты, наверное, мало что помнишь. Мы с Эдвардом решили укрыть тебя в Фокусе, — объяснила Рейн, — Но потом наши дороги разошлись. Эд нырнул по срочным делам, оставив с тобой меня. Лимфа слишком волновалась, я не могла ручаться за твою безопасность, продолжи мы путь. Поэтому мы вышли в Устоне, а потом я решила вынырнуть здесь, в Гемме, на первом слое Декады. Наберешься сил — и мы нырнем уже в Декаду напрямую, без «пересадок».
— Хм, — я начинала что-то соображать, в голове лениво просыпались мысли, я вспомнила, что ужасна голодна и еще очень, очень, очень зла на свою проводницу, — Ре-йн… — произнесла я медленно, выговаривая каждый слог.
— Чего?
— Ты меня вчера унижала. И оскорбляла.
— Было такое дело.
— И вообще ты меня ненавидишь.
— Ну, симпатии не испытываю, — кивнула Рейн, — Разве должна?
— Забей, — я протерла глаза в уголках век, — Просто хочу сообщить, что ты мне тоже не особо нравишься, и мы вряд ли поладим.
— Меня вполне это устраивает.
— Меня тоже, — я хмыкнула, — Только вот и Эдвард на тебя зол.
— Он всегда на кого-то зол. У него гипертрофированное понятие чести и рыцарские замашки.
— Очень привлекательно, не считаешь?
— Меня от него порой подташнивает.
— Что ж, вкусы разные. Меня вот тошнит от тех, которые свои обиды и печали вымещает на других.
— Один-один, анкер, — ухмыльнулась протектор, — Хорошо, попрошу у отца пару пустых пакетиков, чтобы тебе было куда тошнить по пути.
Как ни странно, но после этой лёгкой пикировки моё отношение к Рейн улучшилось. А может быть оттого, что у злобной и вздорной девицы оказался такой добродушный и любящий отец? Уж если она с ним так вредничает, то мне ещё повезло.
Но всё-таки с Эдвардом было спокойнее…
— Да, если тебя интересует… — продолжила Рейн. — То, в чём меня обвинял Эдвард, гибель Роя…
Я молча кивнула.
— Он был хороший протектор, — сказала Рейн. — Тоже такой… как Эдвард. И ему очень нравилась анкер, которую мы охраняли. Возникла опасная ситуация, по вполне естественным причинам, кстати. Никаких заговорщиков и нападений, банальный пожар в особняке. Но Рой запаниковал, безрассудно кинулся на помощь — и погиб. А я подумала, оценила ситуацию и спасла анкера. Обоим помочь не могла. Хочешь верь, хочешь нет…
Почему-то я ей поверила.
— Куда ушёл Эд?
— Когда мы проходили второй слой, он услышал звуки нырка. На Лирии сегодня пересменка быть не должно, так что он счел это подозрительным. Твой рыцарь выскочил посреди артерии и на свой страх и риск отправился в путь по лимфе. Решил проверить, все ли в порядке, — девочка прищурилась, изучая странные часы на своей руке, — Он все еще не вернулся, так что, думаю, для него нашлась работенка.
— Удивительно, что он так поступил, — я чувствовала себя немного обиженной, — Оставлять меня на тебя безрассудно.
— Я бы сказала опасно.
Поджав губы, я сделала усилие и встала. Голова закружилась, я покачнулась и едва не упала.
— Помочь? — Рейн взяла у меня из рук кружку и предложила руку, чтобы держаться, — Чужой слой может играть злые шутки над твоей вестибуляркой и мышцами.
— Нет. Сама, — я помассировала пальцы ног и рук, потянулась из стороны в сторону, разминая суставы, — Где мы конкретно? Или мне этого знать не позволяется?
— Все ограничения, по факту, уже сняты. Ты у меня дома. В моем бывшем доме. Это лавка торговца второй гильдии Корнелиуса Марибо, известного во всем городе.
— Ну даешь, торговать имбирем и корицей! — я хмыкнула, — У тебя есть скелеты в шкафу, Рейн!
— Ты не представляешь, сколько их там, — Рейн улыбнулась, — Но это и впрямь лучшая лавка снадобий и трав в Сен-Арифе. И они не для кухни. В твоем мире таких как мой отец зовут фармацевтами. У нас лучшие поставщики и всегда свежий и качественный товар.
— Ушам старика приятны такие речи, — в комнату, откинув штору, вошел Корнелиус, — Впрочем, поставщики уже не те, что прежде, да и травы не всегда первосортные.
Я встала и поклонилась, приветствуя хозяина дома.
— Не стоит, сударыня! — мужчина расплылся в улыбке, тронутый моей вежливостью, — Я Корнелиус Марибо, потомственный купец! За честь считаю предоставить вам ночлег и еду. Не знаю, откуда вы родом, замужем или нет, но в моей лавке чувствуйте себя в безопасности!
— Я Алекс, с Земли.
— Не слышал о таком королевстве, — признался мужчина, — Простите мою некультурность, но за морем ли ваши земли?
— Да, — Рейн взяла меня за руку и слегка сжала, — За морем, па. И на нее охотятся, потому что она… видная личность в своем королевстве
— Вы от кого-то бежите? — ахнул купец, — Рейн, а ты-то как с этим связана? Подалась в телохранители?
— Угадал. Это престижная и выгодная работа.
— Но не женская! Против природы не пойдёшь, ты слабее мужчины! Как же ты сможешь ее защитить? Если гостья нуждается в охране, не лучше ли обратиться к опытному наемнику?
— Наемными бывают только убийцы и дамы легкого поведения, па. Да и прилично ли мужчине охранять юную девушку?
Аптекаря, похоже, эти слова убедили. Он с неохотой кивнул.
— Спасибо вам, — я взяла мужчину за руку, — Меня вполне устраивает защита, предоставляемая вашей дочерью и ее друзьями.
— У Рейн есть друзья? — его глаза, казалось, полезли на лоб, — Настоящие? Не выдуманные?
— Па!
Я вспомнила, как она насмешливо говорила про моих «друзей», которых по сути-то и не было. И с удивлением поняла, что неприязнь Рейн может объясняться тем, что она видит во мне что-то близкое!
— Могу я поговорить с Рейн наедине? — я сделала неуклюжий книксен, — Это чрезвычайно важно… знаете, женские вопросы…
— Конечно-конечно… — купец смутился. — Я пока приготовлю завтрак.
Рейн подождала, пока шторка перестанет колыхаться, и посмотрела на меня.
— Признаёшь, что я хороший протектор?
Я поколебалась, но ответила честно:
— Не знаю. Если в сравнении с Эдвардом, то не очень.
— Обидно.
— Ты ведёшь себя так, словно можешь предать или бросить на произвол судьбы, если будет по-настоящему опасно.
Девушка хотела было что-то возразить, но не смогла. Кивнула:
— Может быть. Не знаю наверняка. Ни смертельной опасности, ни хорошей взятки, ни поста повыше мне пока не предлагали.
— Предупреди, как надумаешь предать, о’кей?
— Конечно.
Мы какое-то время сверлили друг друга
