Читаем без скачивания Цирк проклятых. Кафе лунатиков - Лорел Гамильтон

Шерсть у вервольфа была цвета темного меда. Вервольф — блондин? Не Стивен ли это? Если нет, значит, Стивен смылся, а такое Жан-Клод вряд ли допустил бы.

— Всем стоять! — завопил кто-то, и через ринг рванулись два копа с пистолетами в руках.

— Господи Иисусе! — сказал один из них.

Я отложила пистолет, пока они разглядывали мертвую змею. Тело ее еще дергалось, но она была мертва. Только до тела рептилий осознание собственной смерти доходит дольше, чем до теплокровных.

Я была легка и пуста, как воздух. Все было каким-то призрачно-нереальным. И дело было не в змее. А в том, что сделал со мной Жан-Клод. Я затрясла головой, пытаясь очистить ее, начать думать. Здесь копы. Есть то, что я должна сделать.

Я достала из сумки пластиковую карту-удостоверение и пристегнула к воротнику. Карта гласила, что я член Региональной Группы Расследования Противоестественных Событий. Почти как служебная табличка.

— Пойдем поговорим с копами, пока они не начали стрелять.

— Змея мертва, — возразил он.

Волколак терзал мертвую тварь длинной остроконечной мордой, отрывая куски мяса. Я сглотнула слюну и отвернулась.

— Они могут решить, что змея — не единственный здесь монстр.

— А! — сказал он очень тихо, будто такая мысль ему и в голову прийти не могла. Что он делает здесь среди монстров?

Я пошла, улыбаясь, навстречу полицейским. Посреди ринга стоял Жан-Клод в рубашке настолько окровавленной, что она прилипла к его телу, очерчивая линии сосков под тканью. По лицу его тоже была размазана кровь. Руки были обагрены до локтей. Молодая белокурая вампирка погрузила лицо в змеиную кровь. Она набирала в рот окровавленного мяса и высасывала его. Звук при этом был очень влажным и казался громче, чем должен был быть.

— Я Анита Блейк. Я работаю с Региональной Группой Расследования Противоестественных Событий. Вот мое удостоверение.

— Кто это с вами? — Полицейский мотнул головой в сторону мужчины в сером. Револьвер его был направлен куда-то в сторону ринга.

— Как вас зовут? — шепнула я уголком рта.

— Ричард Зееман, — тихо ответил он.

Вслух я произнесла:

— Ричард Зееман, ни в чем не повинный прохожий.

Это была наверняка ложь. Насколько может быть ни в чем не повинен человек, просыпающийся в кровати среди вампиров и оборотней?

Но полицейский кивнул.

— А остальные? — спросил он.

Я посмотрела туда, куда он показывал. У меня у самой был вид не лучше.

— Менеджер и несколько его сотрудников. Они набросились на эту тварь, чтобы не дать ей вырваться в толпу.

— Но ведь они не люди? — спросил он.

— Нет, — ответила я. — Не люди.

— Твою Бога мать! Ребята в участке нам ни за что не поверят, — сказал его напарник.

Наверное, он был прав. Я была здесь и тоже с трудом могла поверить. Гигантская кобра-людоед. Именно что твою Бога мать.

8

Я сидела в коридорчике, который служил для выхода артистов на арену. Освещение здесь было тусклое, будто некоторые из тех, что здесь проходили, не любили сильного света. Тоже мне удивили. Стульев здесь не было, и я слегка устала сидеть на полу. Сначала я давала показания полицейским, потом детективу в штатском. Потом прибыла РГРПС и начала допрос снова. Дольф мне кивнул, а Зебровски застрелил из большого и указательного пальцев. С тех пор прошел час пятнадцать минут. И мне стало надоедать, что на меня не обращают внимания.

Ричард Зееман и вервольф Стивен сидели напротив. Руки Ричарда свободно обхватили одно колено. На ногах у него были найковские кроссовки с синим верхом на босу ногу. И даже лодыжки у него были загорелыми. Густые волосы спадали на голые плечи. Глаза его были закрыты, и я могла разглядывать его мускулистый торс, сколько мне угодно. Плоский живот с треугольником темных волос, поднимающимся над тренировочными штанами. Грудь гладкая, правильная, без единого волоска. Это я оценила.

Стивен спал, свернувшись на полу клубком. На левой стороне его лица наливался синяк теми черно-синими и мясисто-красными цветами, которые дают по-настоящему серьезные ушибы. Он был завернут в серое одеяло, которое дали ему санитары, и, насколько я могла судить, больше ничего на нем не было. Наверное, всю одежду он потерял, когда перекидывался. Волколак был больше, чем он сейчас, и ноги имели совсем другую форму. Итак, красивые джинсы в обтяжку и ковбойские сапоги ушли в историю. Наверное, потому и была голой негритянка-оборотень. А не потому ли был голым и Ричард Зееман? Он, что ли, тоже оборотень?

Не похоже. Если так, то он маскировался лучше любого другого, кого мне приходилось встречать. И к тому же, если он оборотень, почему не вступил в битву с коброй? Для невооруженного человека он поступил очень разумно: не путался под ногами.

Стивен, с которого начиналась эта великолепная ночь, выглядел совсем не великолепно. Длинные белокурые волосы пропитались потом и прилипли к лицу. Под закрытыми глазами налились черные мешки. Дышал он быстро и неглубоко. Глаза под закрытыми веками дергались. Сны видит? Кошмары? Снятся ли вервольфам оборотни-овцы?

Ричард выглядел великолепно, но ведь его не колотила о бетонный пол гигантская кобра. Он открыл глаза, будто почувствовал, что я его рассматриваю. И посмотрел в ответ совершенно пустыми карими глазами. Мы смотрели друг на друга молча.

Его лицо состояло из сплошных углов. Лепные скулы и твердая челюсть. Ямочки смягчали черты его лица и делали его слишком совершенным на мой вкус. Мне всегда неуютно в обществе слишком красивых мужчин. Может, низкая самооценка. Или, быть может, прекрасное лицо Жан-Клода заставляет меня ценить очень человеческое качество — несовершенство?

— Что с ним? — спросила я.

— С кем?

— Со Стивеном.

Он посмотрел на спящего. Стивен во сне издал какой-то тихий звук, беспомощный и перепуганный. Определенно кошмар.

— Его не надо разбудить?

— Вы имеете в виду — от сна? — спросил он.

Я кивнула.

Он улыбнулся:

— Мысль хорошая, но он еще несколько часов не проснется. Можете устроить здесь пожар, он все равно не пошевелится.

— Почему?

— Вы в самом деле хотите знать?

— Конечно. Все равно мне сейчас делать нечего.

Он оглядел пустынный коридор.

— Что ж, неплохая причина.

Он откинулся назад, отыскивая голой спиной кусок стены поудобнее. Поморщился: наверное, удобной стены не бывает.

— Стивен перекинулся обратно из волка в человека меньше чем через два часа.

Это было произнесено так, будто все объясняло. Может быть, но не мне.