Читаем без скачивания КиберЗолушка - Марисса Майер

— Не смотрите на меня так. Они нас уничтожат, — тихо сказал Кай. — Превратят в рабов.

— Я знаю, ваше высочество. — Сочувствие в глазах Торина погасило нарастающий гнев Кая. — Пожалуйста, верьте мне, когда я говорю, что не стал бы просить вас об этом, как никогда не просил вашего отца.

Кай отступил назад и прислонился к стене коридора. Мимо спешили ученые в белых халатах, гусеницы андроида торопливо шуршали по линолеуму. Если они и заметили принца и его советника, виду никто не подал.

— Ладно, я слушаю, — сказал он. — И какой у нас план?

— Ваше высочество, здесь не лучшее место для подобных разговоров.

— Все мое внимание в вашем распоряжении. Пожалуйста, дайте мне подумать о чем-то еще, кроме этой треклятой болезни.

Торин сделал глубокий вдох.

— Я не думаю, что нам стоит изменять внешнеполитический курс. Мы последуем примеру вашего отца. И сейчас подготовим для подписания мирное соглашение.

— А если она его не подпишет? Если она устала ждать и исполнит свои угрозы? Как вы представляете себе войну, когда у нас чума, экономика и… Она уничтожит нас. И знает это.

— Если бы она хотела начать войну, она бы уже сделала это.

— Если только она не тянет время нарочно, дожидаясь, пока Союз ослабнет настолько, что нам останется только сдаться.

Кай почесал затылок, наблюдая за суматохой в коридоре. Все так заняты, так поглощены поисками антидота.

Был бы антидот.

Он вздохнул:

— Я должен был жениться. Будь я женат, королеве Леване и в голову бы не пришло… и ей бы пришлось подписать мирный договор… если, конечно, она хочет мира.

Кай взглянул на советника и удивился редкой теплоте, которой сейчас светилось его лицо:

— Может быть, вы встретите девушку на фестивале. Влюбитесь без памяти и будете жить счастливо до конца своих дней.

Кай попытался снова взглянуть на советника, но не смог. Торин так редко шутил.

— Отличная мысль. И как я сам об этом не подумал! — Он снова прислонился к стене и сложил руки на груди. — На самом деле, может быть, есть еще одна возможность, которой не предусмотрели вы и мой отец. Об этом я и думаю в последнее время.

— Говорите, ваше высочество.

Он понизил голос.

— В последнее время я был занят одним исследованием… — Он помолчал, прежде чем продолжить. — Насчет… насчет наследницы лунного престола.

Глаза Торина расширились:

— Ваше высочество!..

— Просто выслушайте меня. — Жестом он призвал к тишине прежде, чем Торин успел ему возразить. Принц уже знал, что тот скажет: принцесса Селена, племянница королевы Леваны, мертва, она погибла тринадцать лет назад. Других наследниц нет. — Каждый день появляются слухи, — продолжал Кай. — Очевидцы, люди, которые клянутся, что помогали ей, теории…

— Да, мы все наслышаны об этих теориях. Вы не хуже меня знаете, что они безосновательны.

— Но что, если это правда? — Кай скрестил руки и наклонился к Торину, понизив голос до шепота. — Что, если среди нас есть девушка, способная свергнуть Левану? Кто-то, кто окажется сильней?

— Вы сами слышите, что говорите? Кто-то сильней Леваны? Может, кто-то вроде ее сестры — той самой, которая приказала отрезать ноги своей швее, чтобы той ничего не оставалось, кроме как сидеть и шить для нее красивые платья?

— Мы говорим не о королеве Ченнэри.

— Нет, мы говорим о ее дочери. Кай, вся их семья, все они — жадные, жестокие, ослепленные собственной властью. Это у них в крови. Поверьте мне, принцесса Селена, если она жива, окажется ничуть не лучше.

Кай почувствовал, что слишком сильно сжал руки — пальцам стало больно, кончики побелели.

— Сильно хуже уже не будет, — сказал он. — И, кто знает, если слухи правдивы и все это время она провела на Земле, может быть, она и правда будет другой. Может быть, она нас поймет.

— Все ваши чаяния основаны на слухах.

— Тела так и не нашли.

Губы Торина сжались в жесткую линию:

— Нашли то, что от него осталось.

— В любом случае, небольшое исследование не повредит, верно? — Кай чувствовал, что впадает в отчаяние. Все свои надежды он возлагал на это исследование. Принимал его так близко к сердцу. И не мог вынести мысли, что ему просто хочется в это верить, хотя, конечно, эта мысль всегда таилась на задворках сознания.

— Вот именно, что оно может повредить, — сказал Торин. — Если королева Левана узнает, что у вас на уме, мы лишимся шанса подписать мирный договор. Нам не стоило даже говорить об этом здесь, это слишком опасно.

— Ну, и кто теперь верит слухам?

— Ваше высочество, разговор окончен. Ваш долг — предотвратить войну, а не беспокоиться о призрачной лунной принцессе.

— А что, если я не смогу предотвратить войну?

Торин устало развел руками:

— Тогда Содружество будет сражаться.

— Верно. Отличный план. Я так рад, что мы наконец все обсудили.

Он развернулся и зашагал в сторону лабораторий.

Конечно, Восточное Содружество будет сражаться. И проиграет Луне.

Глава 13

— Ваша панель управления удивительно сложно устроена. Никогда не встречал у киборгов таких высоких технологий. — Доктор Эрланд поворачивал голограмму то одним боком, то другим. — Взгляните на эти провода вдоль позвоночника. Они практически полностью компенсируют ущерб, нанесенный нервной системе. Истинное мастерство. И вот! Смотрите, — он указал в область таза, — репродуктивная система практически не тронута. Вы знаете, множество женщин-киборгов становятся бесплодными, но, судя по тому, что я вижу, едва ли у вас возникнут какие-то проблемы.

Зола сидела на одном из столов для осмотра, положив подбородок на руки.

— Вот свезло-то мне, — прокомментировала она.

Доктор погрозил ей пальцем:

— Вы должны быть благодарны хирургам, проявившим такую заботу!

— Уверена, я буду им куда более благодарна, когда найдется парень, который решит, что куча проводов внутри девчонки — это круто.

Она ударила пятками о металлическую столешницу.

— Это имеет какое-то отношение к моему иммунитету?

— Может быть, да, а может быть, и нет, — ответил доктор, вынимая из кармана очки и водружая их на нос.

Зола склонила голову:

— Вам так мало платят, что вы не можете себе позволить хирургию глаз?

— Мне просто нравится это ощущение. — Доктор развернул голограмму так, чтобы была видна внутренняя сторона головы. — Кстати, если говорить о хирургии глаз… вы знаете, что у вас нет слезных желез?

— Да ну? Неужели? А я-то думала, что я черствый сухарь. — Она подтянула к себе ноги и обняла колени. — Я, если что, еще и не краснею — на случай, если вы как раз собирались сделать это замечательное открытие.

— Не краснеете? — Доктор повернулся к Золе и посмотрел на нее глазами, казавшимися огромными из-за очков. — Как так?

— Мой мозг контролирует температуру тела и заставляет охлаждаться, если я слишком быстро и слишком сильно нагреваюсь. Думаю, обычная человеческая система потоотделения их чем-то не устроила.

Доктор Эрланд достал свой портскрин и что-то вбил.

— Действительно, вполне разумно, — пробормотал он. — Должно быть, их волновало, чтобы система не перегревалась.

Зола напрягла шею, но не смогла разглядеть, что у него на экране портскрина.

— Это важно?

Он не обратил на нее внимания.

— А посмотрите на свое сердце! — сказал он, снова указывая на голограмму. — Вот эти две камеры, они сделаны из силикона пополам с биологической тканью. Удивительно.

Зола стиснула руки на груди. Ее сердце. Ее мозг. Ее нервная система. Что они не тронули?

Ее рука потянулась к шее — она ощупывала выступающие позвонки, глядя на металлические позвонки, изображенные на голограмме.

— Что это? — спросила она, заметив на голограмме тень.

— Ах, да, я уже обсуждал это с моими помощниками. — Доктор Эрланд почесал голову через шляпу. — Судя по всему, это сделано из какого-то другого материала, не из того же, из которого позвонки… И оно прямо над центральным нервным узлом. Возможно, они пытались исправить какой-то сбой.

Зола сморщила нос:

— Здорово. Во мне есть сбои.

— Вас когда-нибудь беспокоит шея?

— Только если я пролежу под хувером целый день.

И во сне. В кошмарах всегда казалось, что огонь был горячее всего именно под шеей, жар пробирался вниз по позвоночнику. Непрерывная боль, как от раскаленных углей, терзала кожу. Она вздрогнула, вспомнив Пиону в своем последнем кошмаре — том, где она плакала и кричала, обвиняя Золу в том, что с ней случилось.

Доктор Эрланд наблюдал за ней, постукивая портскрином по губам.

Зола поморщилась.

— У меня есть вопрос.

— Да? — сказал доктор, убирая портскрин в карман.

— Вы до этого сказали, что я перестала быть заразной, как только организм избавился от микробов.