Читаем без скачивания Подарок к рождеству - Вайолетт Лайонз

 Ее нервы напряглись; она ожидала прояв­ления его скрытой ярости, какой-нибудь жут­кой выходки, но, к ее удивлению, ничего та­кого не произошло. Вместо этого, слух Абигейл вновь резанул громкий, грубый хохот, а все ее тело с головы до пят и с пят до головы, не­сколько раз, быстро окатил пронизывающий взгляд горящих голубых глаз.

 — В таком случае, — небрежным тоном про­изнес он, — я лучше встану под холодный душ вместо горячего, который намеревался принять перед нашей трапезой. Ты уверена, что я не смогу убедить тебя присоединиться ко мне?

 Абигейл не удостоила его каким-либо отве­том и, негодующе, отвернулась, чтобы не ви­деть насмешки в голубых глазах. Когда воздух вокруг нее опять заколебался от циничного хохота, все ее тело сначала задрожало, а по­том натянулось, как тетива, и она оставалась в таком состоянии до той минуты, пока не раз­дался скрип, закрывшейся за ним, двери.

 Она судорожно вздохнула и снова опусти­лась в кресло. Ее сердце стучало так, будто хо­тело вырваться из грудной клетки, и теперь у нее болела не только голова, но и все тело.

 Что она должна была сделать? Как посту­пить в сложившейся ситуации? Разумеется, ос­таваться в коттедже было нельзя. Ее бросало в холодный пот при одной мысли о том, что ей вдруг придется остаться на ночь в тесном до­мике с таким мужчиной, как Ник. Да этот че­ловек просто примитивен. Он даже не дослу­шал ее и не понял, что она имела в виду. Аби­гейл возмутило, что он пытался овладеть ею, считая невестой родного брата. Конечно, их по­рыв был взаимным, и она полностью разделя­ла его страсть. Но теперь...

 В паническом запале она торопливо сунула ноги в свои видавшие виды дорожные ботин­ки, схватила сумку и рванулась в прихожую. Полностью настроившись на побег, Абигейл распахнула наружную дверь. И остановилась, как вкопанная. Из ее груди вырвался глубокий стон. Представший перед ее глазами ландшафт убил в ней последнюю надежду на спасение. Эта надежда оказалась погребенной под холод­ным снежным саваном, покрывавшим все обо­зримое пространство вокруг.

 Глубокий, мягкий и непролазный снег — вот все, что она могла видеть впереди, слева и спра­ва от себя. Там, где всего несколько часов назад проходила дорога, которая вела к коттеджу, те­перь лежали высоченные сугробы. Белые барри­кады на пути к свободе, с горькой усмешкой подумала Абигейл. Даже машина Ника была, на­глухо, затянута толстым белым чехлом, так что об использовании ее, как средства передвиже­ния в данный момент, не могло быть и речи.

 А отправиться в путь по такому бездорожью на своих двоих, было бы, просто глупо. Ее жизнь, наверняка, сразу оказалась бы в опасности. К тому же она даже не знала точно, в каком направлении ей нужно было идти. Все заметные объекты местности, все указатели, по которым она могла бы сориентироваться и добраться до своего «пежо» или ближайшего населенного пункта, тоже были засыпаны снегом, толщи­ной в несколько дюймов.

 Абигейл, на миг, показалось, что она попала на другую планету и перед ней расстилается не земной, а какой-то космический пейзаж, чу­жой и коварный.

 У нее не было выбора. Оставалось одно — вернуться. И глубоко вздохнув, она с тоской захлопнула наружную дверь коттеджа.

 За несколько минут, пока она стояла перед раскрытой дверью, Абигейл успела продрог­нуть до мозга костей, и теперь сразу ринулась в гостиную и опять протянула руки к камину, чтобы побыстрее согреться. Наверху в ванной весело шумели струи падающей воды, и было слышно, как под душем двигался Ник.

 Ник. Что это за человек? Чем живет его душа? О да, она знала о нем все, что было видно снаружи, — сколько, например, ему лет, чем он зарабатывал на жизнь и тому подобное. Все эти вещи были известны любому телезри­телю. Но что она, в сущности, знала о душе, о внутреннем мире этого человека, с которым ей пришлось добровольно войти в эту тесную серую ловушку под названием коттедж Ника Гранта? И одному только Богу известно, когда ей из этой западни удастся вырваться.

 Она так обрадовалась и почувствовала себя такой счастливой, когда впервые увидела его! Он предстал перед ней, как рыцарь в сверка­ющих доспехах, чтобы спасти ее. А тот факт, что его лицо показалось ей знакомым по теле­передаче, которую она всегда смотрела, толь­ко еще более обострил в ней чувство сногсши­бательного, неземного восторга.

 Такого сногсшибательного, что все ее пос­ледующее поведение полностью опровергло ее представление о самой себе, как о целостной, благоразумной личности.

 Но она уже ничего не могла поделать с со­бой. Потому что Ник Грант, каким бы он ни был, покорил ее. Потому что рядом с ней ока­зался потрясающий мужчина, каких она не встречала еще никогда в жизни. Если бы толь­ко он не был с ней так груб и несправедлив...

 Шум воды наверху затих, и послышались тяжелые шаги Ника, направлявшегося из ван­ной в спальню. Абигейл сжалась как пружина. Через минуту-две он спустится в гостиную, а она до сих пор не знала, как ей следовало вес­ти себя в его присутствии. В последующие не­сколько мгновений ей ничего не оставалось, как еще раз мысленно прокрутить назад кино­пленку, состоящую из одних голых фактов.

 Этот мужчина отыскал и спас Абигейл Бар­ринг только потому, что считал ее невестой своего брата. Он готов был пойти на все, что­бы привезти эту невесту в коттедж и удержи­вать ее в нем.

 Когда она оказалась в его доме, у него не хватило воли или желания сдержаться и не пы­таться соблазнить ее, хотя он считал ее невес­той своего брата. Этот мужчина — просто сек­суальный маньяк. И после того, как выясни­лось, что перед ним была не сбежавшая неве­ста Криса, а совсем другая женщина, у него ни на миг не возникло чувства сожаления или вины за то, как он обошелся с ней.

 «Соблазн был взаимным, мы оба пытались соблазнить друг друга, — звенели в ее голове слова Ника. — И ты была моей активной парт­нершей во всем этом».

 О Боже!.. От отчаяния Абигейл застонала и закрыла лицо руками. От правды уйти было невозможно. С момента аварии, она просто не уз­навала себя, своих поступков, и ее не переста­вали будоражить вторгавшиеся в нее новые чув­ства и мысли, которые все напористее вытес­няли старые.

Она стала какой-то другой, будто заново ро­дившейся женщиной, ненасытной, чувствен­ной распутницей, чьи отношения с Ником Грантом противоречили всем ее взглядам на мораль, инстинкту самосохранения и здраво­му смыслу. А ведь этих принципов, она всегда придерживалась очень твердо. Абигейл казалось, что этот мужчина обладал таинственным, необъяснимым даром. Он мог сорвать маску с женщины, под которой та скрывалась всю жизнь до встречи с ним, и заставить ее взгля­нуть на себя незамаскированным взглядом.