Читаем без скачивания Очень серьезная организация - Сергей Соболев

Это был не кто иной, как референт Ларисы Венглинской, ее личный помощник, секретарь и телохранитель Артем Красин.

Глава 8

ЖИВАЯ МИШЕНЬ

Когда человек находится в жутком цейтноте, да еще под прессом – точнее, под прицелом, – он либо делает ошибочный ход, либо просто смиряется с неизбежным проигрышем.

Нечто подобное случилось и с Гайдуковым: отведенная ему на размышления минута времени истекла, но что сказать этим людям, как, каким образом заставить их отказаться от задуманного – он этого не знал, он не способен был ни на какие «импровизации».

– Время, человече! – поторопил его Леон. – Итак? Ты не захотел с нами сразу сотрудничать. Уперся, как баран. А баранов принято резать… на хер они еще нужны?! У тебя есть что мне сказать?

– А что я должен вам сказать? – угрюмо произнес Гайдуков. – Я же не знаю толком, чего вы хотите. Я простой охранник. Может, я немного лажанулся… Ну так выгоните меня с работы! Не знаю и знать не хочу… кто вы и что вы задумали! Я для ваших целей вряд ли подхожу… Поигрались в «крутых», и будет! Или отпустите меня на все четыре стороны, или… Или объясните по-людски, что вам от меня нужно? И почему мне должно быть интересно вообще с вами «сотрудничать»!..

– Плохо сказал, – подал реплику от порога Леон. – Думал, ты станешь торговаться со мной. Я бы это понял. Но ты пытаешься диктовать мне условия. А вот этого я терпеть не могу.

Вадим, в левой руке которого был зажат включенный фонарь, а в правой – «беретта», своим обычным спокойным тоном спросил:

– Ну что, чиф, кончать его?

Вновь повисла гнетущая пауза.

– У меня есть одна задумка, – наконец произнес Леон. – Давай-ка я подержу его на мушке, а ты надень на него «браслеты»…

Через несколько минут Гайдукова – со скованными сзади руками – вывели из подвала. Еще в «камере» на него нахлобучили что-то вроде мешка. Рыжеволосый Вадим, выполнявший роль конвоира, положил ему руку на плечо и время от времени, как поводырь слепцу, отдавал голосом команды: «поднимаемся по лестнице», «налево», «а теперь прямо»…

Леон тоже выбрался на свежий воздух. От реки веяло сыростью и запахами разросшихся камышей, в темноте трещали цикады. На площадке возле здания бывшей восьмилетки собрался весь, по существу, людской контингент.

Криворучко в районе полудня уехал обратно в Киев. Зато под вечер оттуда же, из столицы, приехали налегке двое парней, которые состояли в последнее время при Лемминге, – это были проверенные, надежные люди, настоящие профи, как, впрочем, те же Вадим и Жан.

Теперь Леону было гораздо проще контролировать ситуацию. Он распорядился, чтобы дежурство на КПП велось лишь в ночное время, с одиннадцати вечера и до шести утра. Не хрен там днем торчать, совершенно незачем. Местные селяне сюда давно уже не заглядывают – им доходчиво объяснили, что это частная собственность и любое проникновение на территорию чревато. Со стороны вряд ли кто сюда заедет или забредет – место это находится на отшибе, да к тому же «периметр» обнесен оградой. В конце концов, они сюда приехали не «периметр» охранять, а заниматься «сплачиванием», «цементовкой» – на все про все у них не более пяти суток.

Хотя остальные двое «местных» в отличие от Гайдукова сразу повели себя как деловые люди, Леон не склонен был пока им доверять. Как можно доверять людям, которых ты совершенно не знаешь: детей с ними не крестил, в одном окопе не сидел и даже водку в компании ни разу не пил. Но это не беда, а лишь временные трудности. У Леона имелась собственная метода, апробированная годами. Он знал, как следует вести себя с такими субъектами, как этот амбалистого вида Тимофей – в прошлой жизни сотрудник липецкого ОМОНа, едва не загремевший в «крытую» по какой-то своей ментовской оплошке. Или другой, Роман, – он служил в спецназе ГРУ, капитан запаса, и то ли сам уволился из рядов ВС РФ, то ли был уволен за какую-то провинность.

Понятно, что эти люди, которых «мониторили» еще с того момента, как они обратились в одну закрытую частную структуру, занимающуюся подбором кадров, желающих сменить страну и попытать счастья в роли «гусей», или, как еще называют наемников, «солдатов удачи», сообщили далеко не все факты своей наверняка непростой – с точки зрения закона и общественной морали – биографии. Но он не ксендз, он не требует чистосердечной исповеди и раскаяния. Равно как и не склонен отпускать грехи. Ему не нужны личности с чистой душой и незапятнанной репутацией. Это не его контингент. Он привык работать с непростым человеческим материалом. С людьми, не обремененными совестью и высокими моральными принципами. Но зато обладающими качествами, которые необходимы для их щедро просубсидированного дела: бойцовскими навыками, особого рода сообразительностью, исполнительностью, базирующейся, с одной стороны, на страхе перед неотвратимым и суровым наказанием, а с другой – на хорошо продуманной системе денежного стимулирования – этот инструмент так же действенен, как и репрессии.

Через сутки, максимум двое сюда, на эту базу, должны будут доставить еще четверых кандидатов, каждый из которых в ходе проводившихся с ними собеседований изъявил желание стать «wild goo», наемником, солдатом удачи. Есть такие люди, и их немало, которых либо задолбала тупая и нищая армейская среда, либо им, по разным причинам, стало как-то неуютно на своей суровой родине. Вообще-то за наемничество в УПК имеется статья, но это давно никого не останавливает. Где только не служат бывшие сержанты и офицеры Российской армии: вышибалами в испанских и французских барах, в Иностранном легионе, инструкторами и техниками в армиях африканских государств, в разношерстных «коалиционных» войсках в Афгане и Ираке, куда устроиться гораздо проще, чем многие себе это представляют. В последнее время специальный народ рекрутируется для нужд «коалиции» практически открыто, под вывесками легальных, преимущественно британских и островных «карибских» фирм и фирмочек. Собственно, под разными соусами это полулегальное наемничество практиковалось почти всегда, за исключением короткого периода с середины семидесятых и до конца восьмидесятых годов.

Короче, у каждого, кто здесь находится и кого уже вскоре привезут сюда, в эту тихую – почти райскую – украинскую местность, есть собственные планы и свое личное видение будущего.

И только один Леон знает, для каких именно целей здесь собирают команду и какими качествами должны обладать все эти люди.

Леон неспешно докурил сигарету. Лениво швырнул окурок в стоящую возле входа в строение жестянку с водой. Обвел глазами присутствующих – здесь не было только Раткевича, который и после отъезда Криворучко оставался в лагере, – он пошел на КП подменить Романа, заступившего в очередь на ночное дежурство. Ему было любопытно, как отреагируют эти двое, Роман и бывший омоновец, на то, что из подвала вывели их бывшего коллегу в наручниках, с мешком на голове. Никак не отреагировали – лишь изредка бросали косяки в ту сторону, где прямо на землю – вроде мешка с картошкой – был уложен проштрафившийся Гайдуков…

– Как я уже говорил, строем мы тут ходить не будем, – сухо сказал Леон. – Это нам ни к чему. Даже вредно для дела. Но по части дисциплины требования – строжайшие. Я – старший, Вадим – мой заместитель. Приказы не обсуждать! Все мои указания, а также команды моего зама выполнять четко и беспрекословно. И запомните хорошенько – я дважды своих слов не повторяю… – Он немного помолчал, чтобы его слова крепко усвоил каждый из присутствующих. – Жан, остаешься здесь, охраняй имущество.

– Есть.

– Тимофей?!

– Да, командир?

– Показывай дорогу на ваше стрельбище!

Леон посмотрел на Романа:

– Подними… этого… с земли! Будешь ему поводырем!

Остальным троим – они были в камуфляжном прикиде, с прикрепленными к амуниции кобурами – Леон жестом приказал двигать за ними, к стрельбищу.

Через несколько минут, проследовав по хорошо утоптанной дорожке в самый дальний закуток объекта, они достигли цели. На том месте, где сейчас лишь угадывался в темноте заросший высокой травой и кустиками пологий холм, когда-то было колхозное овощехранилище. Точнее – под этим самым холмом. После слома коллективного хозяйства объектом несколько лет никто не пользовался; селяне хранили сезонный урожай в своих личных подполах, а фермеров здесь сроду никто не видывал. Надо сказать, что еще прежний хозяин наложил лапу на бывшее овощехранилище, прирезав к имеющейся территории вместе с «холмом» еще добрых два гектара «ничейной» земли. Соответственно перенесли подальше и столбики ограждения. Стрелковый тир здесь оборудовали тоже до появления новых хозяев. Криворучко рассказывал, что на этой базе еще два с лишком года назад проходил тренинг и сплачивались молодые люди из небезызвестной организации «Пора», показавшие затем себя с самой выгодной стороны на померанчевом Майдане…