Читаем без скачивания Равные звездам - Евгений Лотош

По мере спуска по пологому склону коридора гул под ногами все усиливался. Судя по сужающемуся кверху проходу, когда-то здесь была просто трещина в скале, впоследствии обработанная людьми. Вскоре коридор вывел их в новую пещеру, неярко освещенную лампами.

Пистолета здесь не нашлось. Бывшие хозяева пещеры, как оказалось, такими мелочами не утруждались. Сразу у входа начался длинный стеллаж, над которым на горизонтальных каменных полочках лежало незнакомо выглядящее оружие — что-то, напоминающее армейские карабины. Из когда-то промасленной, а ныне окаменевшей ткани выглядывали черненые металлические стволы и коричневое дерево прикладов. На вдоль стен стояли деревянные коробки, испещренные непонятными значками, превосходно сохранившимися в сухом прохладном воздухе пещеры. Когда Цукка с любопытством заглянула в одну из них, на нее слепо уставились ряды донышек плоско-изогнутых металлических коробочек. Дальше начинались ряды больших деревянных ящиков, в которых мирно поблескивала поверхность золотых слитков. Карина безразлично провела по одному из них пальцем и отвернулась. Хоть бы что-то полезное попалось…

За деревянной перегородкой со стоящими часами, на циферблате которых виднелось почему-то двадцать два деления, нашлась странно выглядящая установка. Гул и вибрация исходили именно от нее. На приборном щите помигивали непонятные огоньки и подрагивали стрелки. Рядом под коническим абажуром свисающей с потолка лампы накаливания стоял письменный стол, не слишком красивый, но прочный и надежный. На столе лежал стеклянно поблескивающий лист чего-то, напоминающего бумагу, испещренный мелкими ровными строками рукописного текста.

— Похоже, астрономические расчеты… — озадаченно сказала Цукка, склоняясь над текстом. — Странные какие-то. Стоп! Нет, не странные. Астрогационная система Демиургов на их универсальном языке. Полярная система координат с точкой отсчета в центре масс Галактики, тут и схема есть. Кара, смотри, похоже, тут что-то вроде бумаги, запаянной в очень тонкое стекло! Вон ящик, в нем, кажется, таких листов несколько десятков. Точно, мы наткнулись на старую базу Тилоса. Его манера, насколько я себе представляю. Ну и ну! Когда я книжки Дзинтона читала, даже и не думала, что когда-нибудь вживую с такой древней историей встречусь!

— Да, интересное место… — Карина казалась все такой же отстраненной. — Цу, давай пока все здесь оставим как есть. Нажмем еще что-нибудь не то, а машинерии местной не одна сотня лет. Еще взорвется. Пойдем пока, времени уже много. До заката нужно успеть домой, Панариши правильно говорит. Иначе опять с Дурраном ругаться придется.

— Прихватим ружье? — предложила Цукка. — Закопаем где-нибудь в джунглях рядом с деревней, авось пригодится.

— Нет, нельзя. Во-первых, найти могут. Во-вторых, за оружием уход нужен — чистить, смазывать… Здесь смазка наверняка окаменела, как и материя, даже затвор передернуть не удастся. В-третьих, непонятно, стреляет ли оно вообще — и механика могла испортиться, и патроны — кстати, я патронов не вижу. В общем, не стоит. Мати бы сюда, он бы разобрался. Пойдем, Цу, а?

— Ну, что с тобой сделаешь! Пойдем, — вздохнула Цукка. — Слушай, Кара, да что с тобой? Ты словно башкой о стенку ударенная!

Карина посмотрела на нее глазами больного щенка.

— Цу, ты не понимаешь. Шаман и в самом деле верит, что я Избранная Дочь. Не надо быть Яни, чтобы видеть. Ужасно! А вдруг он начнет мне почести публично оказывать? Или жертвы приносить? Или саму в жертву принесет? Цу, я боюсь! Я не так того психа с мечом боюсь, как Панариши. Псих хотя бы понятен, а шаман? Мало ли что ему духи ночью насоветуют!

— Так, милая моя! — Цукка решительно развернула ее лицом к себе и заглянула в глаза. — Не нравится мне твое настроение, категорически не нравится. Шаман хоть и чокнутый на мистической почве, но раньше я за ним неадекватности не замечала. Он наш союзник, и его следует использовать. Умирать ты не хочешь. Бежать, подставив жителей деревни, тоже. Значит, у тебя не остается иного выхода, кроме как бороться. Хватит плыть по течению! Пора думать, как выкарабкиваться.

— Да что я смогу?! — внезапно взорвалась Карина, отступая назад. — Цу, ты что, не понимаешь? Мы одни в чужой огромной стране! Мы не знаем, что происходит и куда ткнуться! Мы хуже слепых котят! Какое «бороться»? Какое «выкарабкиваться»? Мы не в кино, в котором герой поднимает угнетенные племена на восстание! Я не Элиза, чтобы людей за собой вести! Я врач, мое дело лечить, а не убивать! Цу!..

— Выговорилась? — холодно спросила Цукка. — Замечательно. А теперь слушай меня. Кара, я помню тебя забитой тринадцатилетней девчонкой, бежавшей из Института. Помню, как ты забивалась в свою комнату и валялась там на кровати, съежившись под одеялом в слезах и соплях. Помню, как ты научилась преодолевать свои страхи, выходить в окружающий мир, как ты училась и взрослела. Кара, я знаю, на что ты способна. Плевать на твой эффектор, он — не главное. Главное — то, что у тебя в голове и сердце. А и с тем, и с другим у тебя все в порядке. И у меня, смею надеяться, тоже. Если у нас есть какой-то выход, мы его найдем. Если нет — умрем. Дилемма проста, и на самоуничижение времени нет. Мы должны бороться! Или ты окончательно сдалась?

Несколько секунд Карина смотрела на нее, яростно сжав кулаки. Потом, вздохнув, расслабилась и опустила взгляд.

— Прости, Цу, — тихо сказала она. — Ты все правильно говоришь. Но я ночами просыпаюсь и пытаюсь понять, что делать. И ничего не придумала. И я просто не знаю…

— Теперь у нас есть местный союзник, — пожала плечами Цукка. — Мы вполне сможем использовать его знания. Главное — бороться, понимаешь? Кара, хочешь ты или не хочешь, но ты — в фокусе событий. Вся наша история крутится вокруг тебя, всех остальных лишь увлекает водоворотом. Уйти в сторону и спрятаться тебе не удастся, как бы ни хотелось. Избранная ты Дочь на самом деле или нет, неважно. Важно, что ты делаешь.

— Одно дело — когда я делаю для себя или для тебя. И совсем другое — Панариши со своими сказками! Я не смогу вести за собой людей, Цу. Я же не лидер! Я терпеть не могу приказывать! — Карина обхватила себя руками, словно защищаясь от холода.

— Придется, — пожала плечами Цукка. — Кара, ты ведь боишься не ответственности. Ты боишься, что не преуспеешь, и твое имя проклянут в веках, что-то в таком духе. Глупости! История помнит только тех, кто преуспел. А ведь они точно так же сомневались, метались, не понимали, что делать… Но они шли вперед, и в один прекрасный момент оказывалось — что в правильном направлении. Тебе придется поступить так же — или наши с тобой жизни оборвет дикарь с мечом в глухих джунглях.