Читаем без скачивания Властелин Колец - Джон Толкин

Фродо поднял голову и встал на ноги. Отчаяние осталось, но бессилие он одолел. Он даже угрюмо улыбнулся: наперекор всему вдруг стало яснее ясного, что ему надо из последних сил выполнять свой долг, а узнают ли об этом Фарамир, Арагорн, Элронд, Галадриэль или Гэндальф – дело десятое. Он держал в одной руке посох, в другой – фиал; заметив, что ясный свет уже струится из-под его пальцев, он спрятал фиал обратно и прижал его к сердцу. Потом, отвернувшись от Моргульской крепости – сереющего пятна в темной логовине, – он изготовился в путь.

Видимо, Горлум бросил хоббитов и уполз наверх, в темень, когда открылись ворота Минас-Моргула. Теперь он приполз обратно: зубы его клацали, длинные пальцы дрожали.

– Дурачки! Глупыши! – шипел он. – Нельзя мешкать! Пусть они не думают, что опасность миновала, нет. Не мешкайте!

Не отвечая, они пошли за ним по краю пропасти: это было жутковато даже после всех пережитых ужасов, но вскоре тропа свернула за выступ скалы и нырнула в узкий пролом – должно быть, к первой лестнице из обещанных Горлумом. Там было своей протянутой руки не видно, и только сверху светились два бледных огонька: Горлум повернул к ним голову.

– Оссторожней! – шепнул он. – Тут ступеньки, много-много ступенек. Надо очень оссторожно!

И опять не соврал: хотя Фродо и Сэму полегчало – все ж таки стены с обеих сторон, – но лестница была почти отвесная, и чем выше карабкались они по ней, тем сильнее оттягивал черный провал позади. Ступеньки были узкие, неровные, ненадежные: стертые и скользкие, а некоторые просто осыпались под ногой. Хоббиты лезли и лезли, хватаясь непослушными, онемелыми пальцами за верхние ступеньки и заставляя сгибаться и разгибаться ноющие колени; а лестница все глубже врезалась в утес, и все выше вздымались стены над головой.

Наконец, когда руки-ноги отказали, вверху снова зажглись горлумские глаза.

– Поднялиссь, – прошептал он. – Первая лестница кончилась. Высоко вскарабкались умненькие хоббитцы, очень высоко. Еще немножечко ступенечек, и все.

Пошатываясь и тяжело пыхтя, Сэм, а за ним Фродо вылезли на последнюю ступеньку и принялись растирать ступни и колени. Они были в начале темного перехода, который тоже вел наверх, но уже не так круто и без ступенек. Горлум не дал им толком передохнуть.

– Дальше будет другая лестница, – сказал он. – Гораздо длиньше. Взберемся по ней, тогда и отдохнете. Здесь еще рано.

Сэм застонал.

– Длиньше, говоришь? – переспросил он.

– Да-да, длиньше, – сказал Горлум. – Но легче. Хоббиты карабкались по Прямой лестнице. Сейчас начнется Витая лестница.

– А там что? – спросил Сэм.

– Там поссмотрим, – тихо проговорил Горлум. – О да, там мы посмотрим!

– Ты вроде говорил, что дальше проход? – сказал Сэм. – Темный-темный проход?

– Да-да, там длинный проход под скалой, – сказал Горлум. – Но хоббитцы сначала отдохнут. Если они сейчас взберутся по лестнице, все будет хорошо, это уже самый верх. Почти самый верх, если они сумеют взобраться, да-ссс.

Фродо вздрогнул. Карабкаясь, он вспотел, а теперь ему стало зябко и одежда липла к телу: коридор продувал сквозняк с невидимых высот. Он поднялся и встряхнулся.

– Пошли, что ли! – сказал он. – Здесь не посидишь: дует.

Долгонько тащились переходом, а холодный сквозняк пронимал до костей и постепенно превращался в свистящий ветер. Видно, горы злобствовали, отдувая чужаков от своих каменных тайн и стараясь их сдунуть назад, в черный провал. Наконец стена справа исчезла: значит, все-таки вышли наружу, хотя светлее почти не стало. Мрачные громады обволакивала густая серая тень. Под низкими тучами вспыхивали красноватые зарницы, и на миг становились видны высокие пики спереди и по сторонам, точно подпорки провисающих небес. Они поднялись на много сот футов и вышли на широкий уступ: слева скала, справа бездна.

Провожатый Горлум жался к скале. Карабкаться вверх было пока что не надо, но пробираться в темноте по растрескавшемуся уступу, заваленному обломками, приходилось чуть что не ощупью. Сколько часов прошло с тех пор, как они вступили в Моргульскую долину, ни Сэм, ни Фродо гадать не пробовали. Бесконечная ночь бесконечно тянулась.

Впереди снова выросла стена, и опять они попали на лестницу, передохнули и принялись карабкаться. Подъем был долгий и изнурительный, но хоть в гору эта лестница не врезалась: она вилась змеей по скалистому откосу. Когда ступеньки шли краем черной пропасти, Фродо увидел внизу огромное ущелье, которым кончалась логовина. В страшной глубине чуть мерцала светляком призрачная тропа от мертвой крепости к Безымянному Перевалу. Фродо поспешно отвел глаза.

А тропка-лестница петляла, всползала по уступам и наконец вывела их в боковое ущелье к вершинам Эфель-Дуата, отклонившись от мертвяцкого пути на перевал. По обе стороны смутно виднелись щербатые зубья, заломы и пики, а между ними чернели трещины и впадины: несчетные зимы жестоко изгрызли бессолнечный хребет. Красный свет в небесах разгорелся: может быть, это кровавое утро заглядывало в горную тень, а может, Саурон яростнее прежнего терзал огнем Горгорот. Подняв глаза, Фродо увидел еще далеко впереди конец пути – вершинный гребень в красноватом небе, рассеченный тесниной между двумя черными выступами: на обоих торчали рогами острые каменные наросты.

Он остановился и присмотрелся. Левый рог был потоньше и повыше и сочился красным светом: быть может, небо в скважине. Но нет, это была черная башня у прохода. Он тронул Сэма за рукав и указал на башню.

– Здрасьте пожалста, – сказал Сэм и повернулся к Горлуму. – Стало быть, твой тайный проход все-таки стерегут? – рявкнул он. – И ты, поди, не очень удивился?

– Здесь стерегут все ходы-выходы, – огрызнулся Горлум. – А как же! Но где-то же надо хоббитцам пройти. Здесь, может, меньше стерегут. Попробуйте, вдруг они все ушли на войну, попробуйте!

– И попробуем, – буркнул Сэм. – Ладно, до туда еще далеко, а до сюда тоже было не близко, да потом твой переход. Вы бы, сударь, отдохнули. Уж не знаю, день сейчас или ночь, но сколько мы часов на ногах!

– Да, отдохнуть не мешает, – согласился Фродо. – Спрячемся где-нибудь от ветра и соберемся с силами – напоследок.

Ему и правда казалось, что напоследок. Какие страхи ждут их за горами и как уж там быть – это своим чередом, до этого далеко. Пока что перед ними неодолимая преграда и неусыпная стража. Зашли в тупик, и назад ходу нет, а как-нибудь проскочим – там пойдет как по маслу: так казалось ему в тот темный час возле Кирит-Унгола, когда он, изнемогая, брел по сумрачному ущелью.

Нашли глубокую расселину между утесами: Фродо и Сэм забрались подальше, Горлум скорячился при входе. Хоббиты устроили себе роскошную трапезу, последнюю, думали они, невмордорскую, а может, и последнюю в жизни. Поели снеди из Гондора, преломили эльфийский дорожный хлебец, выпили воды – вернее сказать, смочили губы, да и то скудно.

– Где бы это нам водой разжиться? – сказал Сэм. – Ведь, наверно, и здесь, не пивши, не проживешь? Орки пьют или как?

– Пьют, – сказал Фродо. – Давай лучше про это не говорить. Их питье не для нас.

– Тогда тем более воды надо набрать, – сказал Сэм. – Только где здесь ее возьмешь: ни ручейка я не слышал. Правда, Фарамир все равно сказал, чтоб мы моргульской воды не пили.

– Ну, уж если на то пошло, он сказал «не пейте из рек и ручьев, протекающих через Имлад-Моргул», – сказал Фродо, – а мы уже выбрались из ихней долины, и если набредем на родник, то пожалуйста.

– Береженого судьба бережет, – сказал Сэм, – ну разве что подыхать буду от жажды. Дурные места, хоть и выбрались. – Он сопнул носом. – А кажись, подванивает, чуете? Чудная какая-то вонь, затхлая, что ли. Ох, не нравится мне это.

– Да мне здесь все не нравится, – сказал Фродо, – ни ветры, ни камни, ни тропки, ни реки. Земля, вода и воздух – все уродское. Но что поделать, сюда и шли.

– Это верно, – сказал Сэм. – Знали бы, куда идем, нипочем бы здесь не оказались. Но это, наверно, всегда так бывает. К примеру, те же подвиги в старых песнях и сказках: я раньше-то говорил – приключения. Я думал, разные там герои ходят ищут их на свою шею: ну как же, а то жить скучно, развлечься-то охота, извините, конечно, за выражение. Но не про то, оказывается, сказки-то, ежели взять из них самые стоящие. С виду оно так, будто сказочные люди взяли да и попали в сказку, вот как вы сказали, сюда и шли. А они небось вроде нас: могли бы и не пойти или пойти на попятный двор. Которые не пошли – про тех мы не знаем, что с ними дальше было, потому что сказки-то не про них. Сказки про тех, кто пошли – и пришли вовсе не туда, куда им хотелось, а если все хорошо и кончилось, то это как посмотреть. Вот господин Бильбо – вернулся домой, стал жить да поживать, и все ему стало не так. Опять же хорошо, конечно, попасть в сказку с хорошим концом, да сказки-то эти, может, не самые хорошие! А мы, интересно, в какую сказку попали?