Читаем без скачивания Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев

Кента вздрогнул, просыпаясь, и тут же рухнул на колени, увидев божество перед собой. Строго говоря, два божества, но Араси-э и в подметки не годилась тому, кто спустился из самой Такамагахары.

– Встань, Кента, ни к чему бить поклоны, мы друг другу не чужие. Чай вместе пили, делили еду напополам. Или не узнал меня?

Его образ подернулся дымкой, и молодой мужчина на глазах превратился в старика с мутным подслеповатым взглядом.

– Исао-сан?! – Кента не сдержал возгласа. – Как такое возможно?

Хизаши приблизился и встал за его спиной.

– Хорошо замаскировались, но я все равно что-то чуял, – сказал он без всякого почтения.

– Змеи осторожны, – усмехнулся «Исао». – Когда мы забирали тебя в Такамагахару на суд, я не верил, что это твоя вина.

– Но не вмешались.

– Хизаши, – шикнул на него снизу Кента.

– А ты перестань унижаться, – сердито бросил ему Хизаши.

«Исао» снова весело хмыкнул, вернул себе молодой облик странника в дорожной одежде, с собранными в хвост густыми темными волосами и щетиной на мужественном лице.

– Думаешь, если бы мы не вмешались, ты бы отделался таким наказанием? Но прости меня, времени мало, и я хотел поговорить с этим мальчиком.

Хизаши ощутил, как божественная сила окутала его и Кенту, а Хизаши остался снаружи, не видя и не слыша их больше. Араси-э тоже скрылась, не желая встревать в их дела. Да Хизаши просто выставили вон, как кого-то лишнего!

Он принялся ходить туда-сюда вдоль непроницаемой пелены, пытался прислушиваться, без толку, конечно, однако не успел заскучать, как услышал голос Кенты.

– Хизаши? Прости. Мне, – он запнулся и беспомощным взглядом застыл на лице Хизаши, – не верится, что все это на самом деле.

– Что сказал тебе этот наглец?

– А? – Кента на миг совсем растерялся, а потом вдруг широко улыбнулся, как раньше. – Ох, Хизаши, ты просто невероятен. Этот наглец – ками нашего святилища, Лунный медведь, хотя теперь я знаю, что это лишь одно из его имен.

– Да ты шутишь? – вырвалось у Хизаши. – Меня на суд тащили якобы мой покровитель и твой ками? Почему это даже звучит как издевательство?

– Они не желали тебе зла. Идем обратно.

– Но ты же расскажешь?

– Потом. Пожалуйста, все потом.

Наутро лодка ждала их, покачиваясь на спокойной воде. Кента выглядел задумчивым, и Хизаши не решался задавать вопросов – даже о том, кто из них будет на веслах. Вообще-то он понятия не имел, как надо грести.

Но повезло, Кента сам взялся доставить их на Черный остров, а Хизаши по мере сил старался своей ки облегчить ему работу, помочь воде нести их вперед и оберегать от изменяющегося ветра, хотя погода благоприятствовала путешествию, и даже поднявшееся из-за горизонта солнце не слепило глаза, а приятно грело, купая в волнах томно-желтые лучи.

Хизаши казалось в прошлый раз, они плыли посреди пустой холодной бесконечности и вокруг была только пучина, бескрайняя, сулящая погибель, синева, но на деле выяснилось, что Камо-дзима не так уж далеко от Черного острова, просто последний постоянно скрывали порожденные колдовством туманы и непогода. Оттого и не видать с него было ничего, будто мира не осталось. И сейчас, несколько лет спустя, голая скала торчала из воды все такая же темная, угрюмая и неприветливая, волны вокруг нее поднимались выше, будто сам океан желал смыть ее, уничтожить. Кента проявил чудеса для новичка-морехода и смог приблизиться к единственному пологому участку. И только коснувшись ногами суши, Хизаши расслабился.

– Навевает воспоминания, – протянул он, – да?

– Верно. Вон могила несчастного с «Хитоми». – Кента указал рукой направление, и впрямь, там возвышалась гора камней, не потревоженная временем. – Надо прочитать молитву.

Хизаши не стал спорить. Они затащили лодку на берег, подальше от воды, и подошли к кургану. Кента перебирал четки на запястье, шепча молитву, Хизаши просто стоял рядом, погруженный в глубины памяти. Вспоминал он не только их кораблекрушение, встречу с семьей контрабандистов и схватку с «умибозу». Нет, его уводило все дальше, в те дни, когда он не знал Кенты, не понимал ни его, ни других людей так, как сейчас. Размышлял о том, какими эгоистичными и глупыми были его поступки и желания.

И вместе с тем – и впрямь удивительно человеческими. Странно, что он начал осознавать это только сейчас.

– Теперь давай поднимемся к дому Сачико-сан, – попросил Кента, и вновь Хизаши молча согласился. Для Куматани было важно закрыть эту дверь, сквозь которую дул слишком холодный ветер. У каждого, наверное, такая есть, а у Хизаши, кажется, это целые замковые ворота…

Подъем дался им непросто, оба еще не до конца вошли в силу. На самом верху ветер сдувал с ног и был не таким вольным и гордым, как на острове Камо, а злым, будто обиженным. Он кидался сразу со всех сторон, подобно мстящему духу, дождавшемуся, наконец, своих обидчиков. И лачуге в тени скалы он уже успел отомстить. Крыша, что и прежде нависала над покосившимися стенами, обрушилась, и ничего не уцелело. Камни, сорвавшиеся от бесконечных ураганов, завалили колодец, и спуститься в бывший разбойничий схрон стало невозможно.

– Могу я побыть один? – вдруг попросил Кента. Взгляд его устремился на крутой обрыв, откуда сбросилась старая Сачико, и Хизаши впервые за сегодня попытался возразить.

– Я мешаю? Обещаю не издавать ни звука.

– Ты не мешаешь, – смягчился Кента, но остался непреклонен. – Это… личный разговор.

«Разговор с кем?» – подумал Хизаши, но Кента уже будто забыл о его существовании, сейчас он был где-то, куда мог отправиться только он один. Хизаши подчинился, пусть и нехотя, отошел подальше и встал так, чтобы видеть Кенту и оказаться рядом, прежде чем случится непоправимое.

С кем бы ни разговаривал Куматани, на это ему потребовалось много времени, за которое он так и не сдвинулся с места. Ветер боролся с его непоколебимой фигурой, однако лишь еще сильнее рассвирепел. Находиться на вершине острова становилось опасно, да и неприятно. Хизаши терпел из последних сил, взывая ко всему якобы человеческому, что в нем было, чтобы не вмешаться – но вот Кента отвернулся от пропасти и направился к нему.

– Я видел в лодке удочки. Как насчет порыбачить сегодня и никуда не спешить?

Он был спокоен, и тогда-то Хизаши уловил ту самую разницу, которая открылась обычной женщине, супруге Тоямы, но никак не поддавалась его взгляду. Кента отпустил еще одну несчастную, что не сумел когда-то спасти. Путь к его гармонии с собой лежал через прощение себя. Путь Хизаши – через Кенту.

Вскоре они спустились на узкий каменистый пляж, взяли все необходимое из лодки