Читаем без скачивания Дорога шамана - Робин Хобб

— Я не сомневаюсь, что она к этому готова, сэр… дядя Сеферт. — И я вдруг понял, что верю своим словам.

— Да, я с тобой согласен. Что ж, завтра ты уезжаешь. Последнее время мы мало общались, но мне будет тебя не хватать. Надеюсь, что свободные дни ты будешь проводить здесь.

— А как к этому отнесется ваша жена? — прямо спросил я.

— В последнее время моей жене не нравится все, Невар. Давай не будем о ней говорить, ладно? Было бы замечательно, когда у тебя будет несколько свободных дней, съездить на охоту. Втроем — ты, я и Готорн. Я с радостью отдохнул бы от Старого Тареса.

— Буду рад, дядя Сеферт.

Он обнял меня на прощание, и мы разошлись по своим комнатам, а утром, когда я седлал Гордеца, чтобы ехать в Академию, вышел меня проводить. Дядя обещал мне сразу же прислать мой сундук с вещами.

Я переоделся в форму и сразу почувствовал, что действительно прибавил в весе — кое-где форма стала мне маловата. Похоже, уже совсем скоро я начну расти. Стоило мне вскочить в седло, как пошел холодный зимний дождь, и вскоре канавы, идущие вдоль улиц, наполнились водой. Я ехал медленно, размышляя о переменах, ожидающих меня. Мои чувства колебались от приятного предвкушения до горьких сомнений. Я возвращался в Академию, чтобы продолжить обучение. Но из моего дозора остались только Корт, Рори, Горд, Трист и я. Интересно, какие испытания нам уготованы новым начальником Академии? Впрочем, мне ничего не оставалось, как принять то, что от меня не зависело.

Подъехав к воротам Академии, я увидел, что на посту перед воротами стоит кадет второго года обучения. Он остановил меня и попросил назвать свое имя, после чего часовой изучил какие-то бумаги и назвал номер стойла для моей лошади. Затем он вручил мне ордер на постой и дал расписаться в списке личного состава, что я вернулся на службу. Мы отдали друг другу честь, и я въехал на территорию Академии, сразу же ощутив, что нахожусь в хорошо функционирующем военном лагере.

В конюшнях было оживленно, кадеты уже вовсю работали.

Я нашел место для Гордеца и почистил его. Он всегда был мне надежным другом. Я с радостным удивлением смотрел на новых обитателей конюшен, как на подбор высоких, с длинными ногами и гордо вскинутыми головами — такими и должны быть настоящие лошади каваллы. И я подумал про себя, что теперь упражнения по выездке станут гораздо интереснее.

В моем ордере значилось, что мне предстоит поселиться в Брингем-Хаусе. Должно быть, это ошибка, решил я. Пока я шел до казармы, мои сомнения почти переросли в уверенность, но у входа я натолкнулся на Рори. На его рукаве красовалась новенькая нашивка капрала. Увидев меня, он изумленно охнул, но тут же радостно улыбнулся.

— Вот это да, ты вернулся здоровый, словно свинья перед убоем! Неужели это ты, Невар? Когда я в последний раз тебя видел, то думал, что тебе конец! А ты восстал из мертвых, как и я, но толстый и здоровый! — Потом его улыбка исчезла, и Рори спросил: — Ты ведь уже знаешь? Про Нейта, Орона и всех остальных?

— Да, мне рассказали. Без них будет непривычно. Но мы и в самом деле здесь живем?

Рори кивнул.

— Точно. Полковник Ребин все отлично организовал. Позавчера он, словно ураган, пронесся по спальням и заявил, что нас осталось слишком мало, чтобы держать открытыми все казармы, и что во время сражений беспорядок приводит к поражению. А как он ругался, когда увидел, что в Скелтзин-Холле разбиты окна и все такое! Он бранится даже лучше, чем мой старик! Кричал, что это преступление — держать солдат в голубятне. Полагаю, здание Скелтзин-Холла собирались снести, но потом руководство Академией передали полковнику Ститу, и он стал использовать его в качестве казармы. Так или иначе, но теперь новый командир нас всех перемешал. Старая кровь, новая кровь, ему все равно. Сказал, что если нас ранят, то у всех она окажется красной, поэтому нам следует заботиться друг о друге.

А еще есть просто замечательные новости. Я видел Джареда и Лоферта. Они вернулись, и я на всякий случай занял тебе место в их спальне. И Горд приехал. Ты не поверишь! Он теперь женатый человек. Свадьба состоялась в самый разгар чумы. Они думали, что все умрут, и решили напоследок немного пожить вместе. Однако никто из их семей так и не заболел. Ты бы посмотрел, какой у него довольный вид. Горд такой счастливый, что уже не кажется толстым.

Я восхищенно покачал головой.

— А как ты умудрился стать капралом? — поинтересовался я.

Он ухмыльнулся, сразу став похожим на большую лягушку.

— Продвижение по службе на поле боя, — это я цитирую полковника Ребина. Он говорит, что так всегда происходит после того, как рассеивается дым сражения. Два дня назад полковник собрал нас и заявил, что если мы будем вести себя достойно, то сохраним нашивки. Могу спорить, ты уже жалеешь, что не вернулся чуть-чуть пораньше.

— Нет, — услышал я собственный голос. — Похоже, ты получил дополнительную головную боль. Поздравляю с нашивками, капрал Харт. А теперь я в первый раз отдам тебе честь! — Я сделал совсем не военный жест.

Рори рассмеялся и ответил мне тем же.

Раньше мне не доводилось бывать в Брингем-Хаусе. Я все еще чувствовал себя чужаком, проходя по полированному каменному полу к конторке сержанта. Старый сержант — раньше я его никогда не видел — дал мне расписаться в списке личного состава, а потом вручил листок с перечнем того, что мне предстояло в этот день сделать. Затем я отправился за постельными принадлежностями. От них пахло мылом. Поднимаясь по лестнице, я обратил внимание, что она не шатается и не скрипит. Повсюду стоял аромат дезинфекции.

Моя спальня оказалась на третьем этаже. Двое кадетов на коленях драили пол в большой комнате для занятий, занимавшей весь второй этаж. Я не удержался и состроил гримасу — мне предстояло в самое ближайшее время к ним присоединиться. Другие кадеты снимали с полок книги и стирали с них пыль. Я даже не знал, что в Брингем-Хаусе есть своя небольшая справочная библиотека. Вот почему кадеты из старой аристократии регулярно получали более высокие отметки по фундаментальным наукам. Весь третий этаж занимали спальни, а вдоль стены шел ряд умывальников и туалетов. Мне все это показалось верхом комфорта.

Я быстро нашел свою кровать — в ногах лежал листок с моим именем. На тщательно скатанном матрасе меня ждало пять писем. Одно — от Эпини и Спинка. «Мистер и миссис Спинрек Кестер» — было начертано на конверте крупными буквами. Я улыбнулся, но улыбка сразу же погасла, когда я заметил послание от отца Карсины. Третье письмо было от самой Карсины, адресованное кадету Невару Бурвилю. В четвертом конверте, наверное, лежало ругательное письмо от Ярил. Пятое — от отца. Я отложил их в сторону и, обнаружив, что мой сундук уже доставлен, принялся раскладывать вещи. Интересно, чем меня порадуют письма?