Читаем без скачивания Интриги королевского двора - Галина Гончарова

И Лиля понимала, в чем тут дело.

Если человек слопает пять таблеток снотворного — он имеет все шансы отправиться на тот свет.

Если сорок — шансы уменьшаются. Ибо начинается рвота и пострадавшего можно откачать.

Лилю могли и не спасти. А вот щенка — успели.

Хотя еще дней десять ему была прописана жесткая диета и тщательный уход… Мири не отходила от пострадавшей собаки, гладила по голове, плакала в шесть ручьев… Лиля уже не знала, то ли лечить собаку, то ли заниматься ребенком… В итоге свалила уход за щенком на докторусов и уговаривала малышку. Все будет хорошо…

А сама подсчитывала, холодно и рассудочно.

Это была ее тарелка. Ее овсянка. Никто другой ее просто так не ест. На воде, без сахара и соли — только она.

То есть собака и Мири ей жизнь спасли.

Спасибо, девочки, с меня причитается. Но кому понадобилось меня травить? И зачем?!

Посторонних в замке не было, в этом клялась и божилась Эмма.

Кто-то свой?

Кто?!

Логически рассуждать графиня начала примерно часа через два. Когда стало ясно, что песика отравили волчьей травкой, Лиля начала выяснять и быстро поняла, что речь идет о местном варианте аконита. Да, и тут есть эта отрава.

Готовится быстро, действует качественно…

Лиля покусала ноготь. Итак. Кто имел доступ к каше?

Сестра Хельке — она ее варила.

Не пойдет. Эввиры ей ну… не преданы, но гадить точно не будут. На ее земле живут. Да и выгодно им, чтобы Лиля была жива и здорова.

На кухне Лиля тоже была. Порядок там военный. Там подбросить ничего не могли.

Какие еще есть варианты?

Пока донесли от кухни до столовой, пока накрывали на стол, пока все приходили… нет, последнее — по разряду Ш. Холмса. Лиля мысленно перебрала всех, кто был за столом.

Тахир и Джейми? Нет, вряд ли… вопрос выгоды и знаний.

Тарис? Доверенное лицо ее отца.

Хельке? Мири?

Марта, которой разрешили сидеть рядом с подопечной и приглядывать за ней?

Шевалье Авельс? Темная лошадка. Но сейчас ему нет смысла травить Лилю.

Ингрид? Пастор с сыном?

Нет, ее команда вне подозрений. Иначе хуже будет.

Кто носил блюда и накрывал на стол? Питер, Сара, Илона. Самое тяжелое нес слуга, что полегче — девушки. Принесли, расставили и ушли. Столовая оставалась без присмотра, за это время мог зайти кто хочет, насыпать что пожелает. Если бы не одно «но»!

Практически сразу прибежали дети. А при них сыпать яд… ну если убийца — камикадзе…

Лиля покусала губы.

— Да что вы мучаетесь? — удивился Тарис. — Взять всех троих и пытать, пока не признаются.

Лиля фыркнула:

— Тарис, это нелогично. Признается тот, кто боится боли. А реальный убийца останется жив и здоров.

Тарис нахмурился:

— Я не подумал.

— А где можно взять яд? Джейми?

Джейми почесал затылок:

— Волчья травка здесь встречается часто. Надо бы посоветоваться…

— С травницей? Морага, так?

— Да, ваше сиятельство…

— Взять ее и расспросить! — рявкнул Лейс.

Лиля нахмурилась. Не так ли начиналась охота на ведьм?

— Нет уж! Никаких расспросов за моей спиной! Джейми, прокатишься? Потихоньку, чтобы никто не знал… нам ни к чему, чтобы шум поднялся, не надо… пусть живет спокойно.

— Да, ваше сиятельство.

— И расспроси подробно. Может быть, кто-то покупал эту траву, кто-то собирал ее, кто-то интересовался…

Джейми сдвинул брови. Кивнул:

— Обещаю, ваше сиятельство. Я все узнаю.

Лиле хотелось рвануть самой, но нельзя. Графиня не может, не должна… то есть она может, но…

Лиля перевела взгляд на пастора.

— Пастор, вы можете расспросить всех троих? Я не хочу никого пытать. Но вы можете поговорить с ними, как служитель бога…

— Это очень милосердно с вашей стороны, ваше сиятельство…

Лиля знала, что с ее стороны один голый расчет, но разубеждать пастора не стала. Неплохой он мужик… побольше бы таких в обоих мирах.

Она взъерошила светлые волосы. Посмотрела на Лейса.

— Пока что подержите всех троих в подземелье. Там места много. Потом выпустим и даже компенсируем, если что.

Лиля покусала ноготь. Она никак не могла понять, что это такое. Глупость? Наглость?

Никто из троих не сбежал, весь персонал замка на месте. То есть этот некто не ожидает расследования?

Ничего не понятно.

Ладно. Вот Джейми вернется от травницы…

— Я напишу вашему отцу, графиня? — подал голос Тарис Брок.

Лиля кивнула:

— Пишите, друг мой, пишите… может, я и сама напишу. Но попозже, сейчас у меня голова не тем занята. Мири, иди сюда, малышка…

— Лиля… а с Лялей все будет хорошо?

Лиля посмотрела на собачку.

— Обязательно, малышка. Обещаю тебе…

Мири всхлипнула и уткнулась носом в плечо Лили. Ну раз она обещает…

— Здравствуй, Морага. — Джейми почтительно, как графиню, приветствовал старую травницу.

— И тебе здоровья. Что случилось?

— Да уж случилось… графиню пытались отравить.

— Вот как?

— Волчьей травкой. Морага…

Травница отвернулась и зашуршала чем-то в углу.

— Морага! Ты ведь что-то об этом знаешь! Долго она не хранится, настой из нее могла приготовить только ты. В замке никто этим не занимается.

Травница продолжала шуршать. Молча.

— Морага, прошу тебя!

Женщина обернулась:

— Не лез бы ты в это, мальчик?

— Лилиан Иртон была добра ко мне. Она и сейчас добра. Она приютила меня в своем доме, деньгами жалует, кормит-поит…

— Раньше она такой не была…

— Разве это важно? Она хорошая, Морага. Она добрая, умная…

— Она тебя послала?

— Да. Сказала, чтобы я все выяснил по-тихому.

Морага выжидающе молчала. Но Джейми тоже ничего больше не говорил. В комнате повисла тишина. Юноша знал: если травница решит — она расскажет. А давить не стоит…

Прошло пять минут, десять, пятнадцать…

Наконец травница вздохнула:

— Ты прав. Я продала настойку. Свеженькую, этого лета сбор.

— Никому другому это не под силу. Я сразу понял, что это твоих рук дело. И графиня тоже так подумала.

— И все же здесь ты. А не отряд стражи…

Джейми промолчал и травница шлепнула ладонью по столу:

— Хорошо! Я продала настойку. Она быстро теряет силу, пара десятков дней — и выдохнется.

— Госпожа графиня сказала — это потому что основа неправильная. Она знает такое вещество, что трава долго останется хорошей.

— Вот как?

— Я захватил с собой склянку. Я потом покажу, обещаю… Так кто покупал траву?

Травница ухмыльнулась.

— Она у меня частый гость. Гостья. Уж давно, еще до того, как госпожа затяжелела, так она ко мне и начала ходить.