Читаем без скачивания Самопознание шута - Юрий Калмыков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Серёга, молодец! – пьяный мужик с чувством ударил себя в грудь. – На, держи! Это тебе мой подарок! Авторучка дорогая, от брата досталась. Пишет очень хорошо! Ты носи её с собой! Запиши в следующий раз!
– Пойдём! – позвал Антонио.
И Константин поспешил к выходу, несмотря на то, что ему стало интересно. К ним присоединился небрежно одетый, но интеллигентного вида мужчина. Они познакомились. Это был один из шутов – «Сеня в шляпе».
– Вы, наверно, тяжело переносите такие запахи? – спросил он Константина. – Атмосфера тяжёлая!
– Да! – согласился Константин. – Почему они не могут проветрить? Как можно находиться в таком зловонии?
– Ха-ха-ха! – рассмеялся шут. – Если полностью разрушить этот дом, то запах этот ещё лет двести будет свирепствовать над местностью.
– Тысячу! – возразил Антонио. – И это только период полураспада!
Они сели в машину.
– Простите, я не понимаю, что вы там делали?! – обратился Константин к шуту.
– Готовился к выступлению! Сегодня состоится открытие Московского международного дома танца и банкет, для избранных. Я имею честь быть приглашённым на эти мероприятия в качестве шута! – Он искрился улыбкой, видя непонимание Константина.
– И какая же связь? – с недоумением спросил Константин.
– Когда после «Трёх тараканов» я попадаю в какое-нибудь «блистательное» общество – меня трясёт от смеха! Я ничего не могу с собой поделать! Не могу передать словами, какой это абсурд!!! Люди те же самые – разницы никакой! Я вижу, как мы все живём!!! Мне хочется плакать, рыдать!!! От безысходности во мне взрывается бесконечный смех! Я в нём умираю! Не могу остановиться! И все вокруг начинают хохотать, ничего не понимая! Это беспричинный смех, его нельзя объяснить! Если люди сбросят с себя всё лишнее – останется только смех!
Константин в этот день ещё раз прошёлся мимо «Трёх тараканов». Рассказ шута произвёл на него большое впечатление, особенно после того как он посмотрел его выступление. Константину стало казаться, что он живёт в обществе сумасшедших, не понимающих, что все едины.
Но это настроение с него быстро слетело. Для этого понадобился сущий пустяк. Он в задумчивости шёл по рынку, расположенному рядом с «отелем». Его кто-то толкнул в спину, так, что он чуть было не потерял равновесие.
Два пьяных подростка с лицами дегенератов шли по рынку, расталкивая всех прохожих. Константин мог бы легко уложить на месте этих двоих наглецов, да и силы здесь большой не требовалось, они и сами готовы были свалиться.
«Сейчас нарвутся на кого-нибудь!»
Ему вдруг стало грустно.
«Как этот шут смог усмотреть, что между людьми нет разницы, что все одинаковы? Но это действительно какие-то дегенераты! Им миллион лет до обезьяны! Почему он решил, что между людьми нет никакой разницы? Почему?»
– Ну ты чё, недоволен? – очень мерзким голосом загнусавил один из дегенератов. – В рыло хочешь?
На их пути стоял благообразный спокойный мужчина с клиновидной бородкой. Константин был готов прийти ему на помощь, но помощь не потребовалась.
– Ну, что ж вы нервные какие? Недопили, что ли? Так пойдём, допьём! – он, казалось, был рад встрече с ними.
– Ты нам ставишь! – с угрозой в голосе прохрипел другой дегенерат.
– Конечно, поставлю! Без всяких вопросов! Мне жалко, что ли?!
Всё это выглядело как-то странно. Было непонятно, как этому мужчине не противно с ними общаться. С виду вполне нормальный человек!
И тут Константину стало ещё грустней и даже неожиданно жаль этих придурков.
«Какая у них жизнь? Кошмар сплошной! А если бы я родился в семье алкоголиков, да с отягощённой наследственностью, да в нечеловеческих условиях, и всем было бы на меня наплевать и противно со мной иметь дело – был бы я лучше, чем они? Удалось бы мне как-то пробиться через помрачённость такого сознания? А вот этого я не знаю!»
Говорящий Франциск
(Из записей Георгия)Франциск был очень умным человеком, он знал гораздо больше любого барана. В этом я лично убеждался не один раз. Мне нравилось с ним беседовать на различные философские темы, он умел мыслить нетривиально и всегда ясно и чётко излагал свои взгляды и концепции, избегая каких-либо однозначных толкований. Это всегда приятно.
Я относился к нему с большой симпатией, у меня нет никаких предубеждений, мы всегда разговаривали на равных. Я противник какой-либо дискриминации по видовому признаку, и для меня также не имело никакого значения то, что он всего лишь простой пастух, то есть представитель обслуживающего персонала. Какое неравенство может быть между мыслящими и чувствующими существами, живущими под одним небом?!
Конечно, у него не было таких возможностей, как у нас, для самосовершенствования и неторопливых размышлений. Он не мог весь день лежать на лугу, греясь на солнышке, и не спеша пожёвывать травку. У него было много различных дел и забот, ведь он один, не считая собак, обслуживал всё наше стадо. Бедный вид!
Но так уж устроен мир, ничего не поделаешь! Люди созданы для того, чтобы обслуживать овец и баранов, холить их и лелеять. Для нас светит солнце и растёт трава. Я, как баран, должен заниматься своим совершенствованием: заботиться о своём весе и благополучии. Пока что на мясокомбинат увозили только самых тучных и жирных овец и баранов, остальные по-прежнему должны были оставаться в горах и набирать вес.
– А почему я должен верить в существование мясокомбината? – спросил я однажды Франциска. – Почему-то ещё ни один баран не вернулся оттуда и не сказал нам, что там действительно хорошо!
– А почему ты должен поверить тому барану, который вернётся с мясокомбината и скажет, что там действительно хорошо? – спросил Франциск.
Этот вопрос поставил меня в тупик. Я ушёл на пастбище и два дня пережёвывал этот вопрос. Да, здесь в горах ещё много несовершенства – мошкара, колючки, непогода, грубость собак. На мясокомбинате всё иначе – сочная ароматная трава, в которой можно заблудиться, ласковое солнце и никаких неприятностей! Хорошо! Но почему я должен верить в это? Почему каждый баран не имеет возможности пойти туда и посмотреть?
– Не думай ты об этом! – сказала Розалия. – Пойдём со мной! Я нашла такое место, где трава сочная, как на мясокомбинате!
– Как ты можешь знать, что на мясокомбинате сочная трава?! – рассердился я на неё.
– Так все говорят! Значит, в это нужно верить! Все не могут ошибаться! И что нам остаётся, кроме веры?! Мы всё равно ничего не сможем изменить!
Розалия умна, но я с ней не согласился.
– Выбор всегда должен быть, у любого барана! – ответил я ей.
Я опять беседовал с Франциском о мясокомбинате.
– Это бараны рассказывают друг другу о мясокомбинате, – говорил Франциск. – Я никогда и ничего о мясокомбинате не рассказывал. Зачем я буду это делать? Каждый должен узнать истину сам. У каждого есть возможность познать Вселенную и самого себя.
С того дня я стал уходить из стада и бродить по Вселенной. Не могу сказать, что я обошёл всю Вселенную, но уходил я довольно далеко. В стаде всегда говорили, что кругом бродят волки. Как я ни старался смотреть по сторонам, ни одного волка мне почему-то увидеть не удалось.
– Какие-то это странные существа – волки! – сказал я Франциску. – Стесняются появляться, видимо, из-за того, что я сомневаюсь в их существовании.
– Когда увидишь волка, то будет поздно! – ответил Франциск.
Франциск умер. После его смерти прошёл слух, что это именно он научил нас говорить, но я в это не верю, это уж слишком! Мне кажется, и бараны, и люди умели разговаривать всегда.
Новый пастух нам не понравился. Он вечно пил сивуху из стеклянных бутылок и всегда ходил пошатываясь. Я попробовал эту сивуху. Фу! Такое не станет пить ни один баран! Мы спросили нового пастуха, как его зовут. Он ответил: «Белая Горячка – и больше с нами практически ни о чём не разговаривал.
Ему не нравилось даже то, что мы разговариваем друг с другом. Он замахивался кнутом и даже бил всех без разбора. Дикарь и варвар! Овцы и бараны от страха теряли дар речи и подолгу не могли вымолвить ни слова. Франциск так никогда не поступал!
Молодые бараны иногда выкрикивали его имя, это его пугало, и он уходил от нас подальше и пил свою сивуху. За нами он не ухаживал и даже ни разу нас не пересчитал.
Только когда Белая Горячка сидел в изнеможении и едва мог говорить, с ним можно было о чём-то разговаривать. Он не был мыслящим существом! От него мы узнали, что через неделю всё стадо увезут на мясокомбинат, потому что пасти нас больше некому.
Все были в восторге. Кроме меня.
– Посмотрите на этого человека! – говорил я. – Как вы можете верить, что этот человек привезёт вас на мясокомбинат?! Не верю! Я лучше уйду из стада, но с ним я не поеду никуда!
– Со всеми ничего плохого произойти не может! – возразил мне один баран.
Стадо баранов всегда против индивидуальности, со мной никто не пошёл, кроме Розалии. Издали мы смотрели, как всё стадо люди погрузили на большие машины, и все они уехали.
