Читаем без скачивания Волна мозга - Пол Андерсон

– Н-да… Сейчас мой Ай-Кью приближается уже к пятистам, но при этом я отдаю себе отчет в том, что особенно уповать на разум нам теперь не приходится… Увы, это так.

Коринф поморщился и затушил сигарету. Хельга собрала бумаги и, положив их в ящик стола, спросила:

– Ну что – идем?

– Да уж пора… Скоро полночь. Боюсь, Шейла будет волноваться. Пройдя через пустынный холл и попрощавшись с охранниками, они вышли на улицу. На стоянке, освещавшейся одной-единственной лампой, стояла одинокая машина Хельги. Хельга села за руль и осторожно повела автомобиль по совершенно неосвещенным городским улицам.

– Как бы мне хотелось, – еле слышно прошептала она, – оказаться где-нибудь в горах. Далеко-далеко отсюда.

Он кивнул, с тоской вспомнив открытый горизонт и небо, усыпанное звездами…

Банда напала на них так неожиданно, что они даже не пытались бежать от нее. Только что они ехали по совершенно пустым улицам и вдруг перед ними была уже огромная толпа, в первых рядах которой стояли люди с фонариками. Хельга поспешила нажать на тормоз, и тут же машину со всех сторон окружили люди.

– Смерть ученым! – заревела толпа дружно и тут же подхватила песню:

Если хочешь, чтобы сердцеПламенем пылало,Посвяти себя служеньюТретьего Ваала.

Из-за домов поднялась стена пламени, отсвечивавшая красным…

Коринф мгновенно понял, что беснующейся толпе удалось прорвать линии обороны, выстроенные патрульными вокруг этого охраняемого района, они могли уничтожить его, прежде чем властям удалось бы прислать сюда подкрепление.

В окне водителя появилось бородатое грязное лицо.

– Баба! У него же там баба!

Коринф, не раздумывая, выхватил из кармана пистолет и выстрелил. Бородач завалился на спину, толпа же возбужденно завыла.

Коринф неимоверным усилием сумел открыть дверцу машины со своей стороны и тут же почувствовал, что его хватают за ноги. Он снял очки, решив, что носить их в сложившихся обстоятельствах небезопасно, и, прокашлявшись, обратился к толпе:

– Слушайте меня! Слушайте меня, люди Ваала! Рядом с его головой просвистела пуля.

– Слушайте, что вам скажет Третий Ваал!

– Пусть скажет! – раздалось из толпы. – Давайте его послушаем!

– Молнии, громы и град бомб! – закричал Коринф. – Пейте, ешьте и услаждайте себя, ибо последний день близок! Разве вы не слышите, как дрожит земля у вас под ногами? Ученые взорвали большую атомную бомбу! Мы должны истребить их, прежде чем наш мир обрушится под тяжестью их открытий! С кем вы – с нами или с ними?

Толпа опешила, чувствуя, что происходит что-то неожиданное и важное. Люди ждали, что он скажет им дальше. Коринф вздохнул и, не думая особенно о смысле сказанного, продолжил:

– Грабьте, рушьте, убивайте! Даешь винные погреба! Пламя, только пламя способно очистить наш мир от всей этой нечисти! За мной, братья! Я знаю, где они прячутся! За мной!

– Смерть ученым! – вновь поползло по толпе, заполнившей собой весь Манхэттен.

– Они там! – истошно завопил Коринф, взобравшись на крышу автомобиля и указывая рукой в направлении Бруклина. – Они нашли прибежище там! Я видел их атомные бомбы собственными глазами, о, люди Ваала! Я говорю вам – конец мира близок! К вам я послан самим Ваалом – я его полномочный представитель! Да поразит меня гром, если это не так!

Хельга нажала на кнопку клаксона. От его звуков толпа пришла в еще большее неистовство и, не разбирая дороги, потекла в указанном посланником Ваала направлении, круша все, что попадалось ей на пути.

Коринф спрыгнул с крыши автомобиля, дрожа от волнения.

– Поезжай за ними, – шепнул он Хельге. – Иначе они заподозрят что-то недоброе.

– Я понимаю, Пит… – Хельга помогла ему сесть в машину и, включив фары, поехала вслед за многотысячной толпой, время от времени подгоняя ее оглушительными сигналами клаксона. Вскоре с неба послышался стрекот десятков вертолетов.

– Теперь – уходим, – прохрипел Коринф.

Хельга кивнула и, развернув машину, нажала на газ. Толпа, которую полицейские вертолеты потчевали слезоточивым газом, тут же осталась далеко позади.

Хельга остановила машину перед домом Коринфа.

– Приехали.

– Я же хотел тебя проводить, – робко пробормотал Коринф.

– Ты это уже сделал. Если бы не ты, они бы от того района камня на камне не оставили. – Слабая улыбка тронула ее губы. – Это было просто замечательно. Пит. Кто бы знал, что ты на такое способен…

– Для меня это было такой же неожиданностью, – усмехнулся Коринф.

– Наверное, ты ошибся со специальностью. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда… – Немного помедлив, Хельга добавила: – Ну да ладно – спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил Коринф.

Она наклонилась вперед и хотела было что-то сказать, поддавшись мгновенному порыву чувств, но тут же здравый смысл взял свое, и она только грустно покачала головой. Хлопнула дверца. Хельга вздохнула и поехала домой.

Коринф проводил ее машину взглядом и, постояв еще с минуту, вошел в дом.

Глава 8

Припасов оставалось уже немного – продукты для себя, корма и соль для оставшихся животных. Электричества не было, пользоваться же керосинкой Брок почему-то не хотел. Он решил, что ему нужно съездить в город.

– Джо, оставайся здесь, – сказал он собаке. – Я скоро вернусь.

Собака утвердительно кивнула. Пес освоил английский на удивление быстро; Брок, привыкший разговаривать с ним вслух, решил в ближайшем будущем всерьез заняться собачьим образованием.

– Ты уж присматривай за порядком, Джо, – добавил Брок, с опаской посмотрев на лесную опушку.

Подогнав к цистерне с бензином видавший виды зеленый пикап, Брок заправил его под завязку и после этого выехал на проселок. Утро выдалось прохладным, воздух пах дождем, горизонт был затянут мутной дымкой. Он ехал, не уставая поражаться царившему повсюду запустению. Да, за эти два месяца мир стал совсем иным… Возможно, так же пусто теперь было и в городе.

Он вырулил на мощенное камнем шоссе и прибавил газу. Брок давненько не видел людей, но нисколько не страдал от этого. Жаловаться было не на что, хотя, конечно же, работы хватало. Все свободное время он посвящал чтению и раздумьям. По прежним стандартам Брок уже тянул на гения высшей пробы. Он флегматично отдался жизни анахорета, ничуть не тяготясь своим одиночеством.

Пару дней назад он решил заглянуть к Мартинсону, своему ближайшему соседу, но оказалось, что дом последнего пуст, а окна и двери его заколочены. Эта картина вызвала у Брока столь тягостное чувство, что он решил больше не бывать у соседей.

Он переехал через виадук и оказался в городе. На улицах не было видно ни души, но дома казались обитаемыми, хотя магазины по большей части были закрыты. Пустые их витрины выглядели зловеще. Брок поежился.