Читаем без скачивания Смерть в редакции - Роберт Голдсборо

Я хотел было протянуть руку, но решил, что Бишоп не в том настроении, чтобы демонстрировать дружелюбие.

Осуждать его за это было невозможно.

Глава 10

Когда я вернулся в дом на Тридцать пятой улице, было начало третьего, и это означало, что Вульф все еще ведет борьбу с ленчем в столовой. Я отправился прямиком на кухню, и Фриц подогрел припасенную для меня тарелку телятины. Я знал, что он изнывал от желания спросить меня о результатах моей миссии, но я не хотел делиться информацией. Мне самому требовалось время, чтобы переварить события последних часов, перед тем как доложить о них Вульфу.

Я проглотил телятину и отправил вдогонку за ней кусок пирога с персиком, залив все это стаканом молока. Когда я покончил с едой, Фриц вручил мне несколько листков с записью телефонных разговоров. Звонили один потенциальный покупатель «Газетт» и четыре репортера. Вся четверка, видимо, желала услышать мнение Вульфа по поводу смерти Хэрриет Хаверхилл и узнать, не связана ли ее гибель с его письмом в «Таймс».

Взяв записки и чашку кофе, я отправился в кабинет, где и застал Вульфа, припаркованного в любимом кресле с новой книгой в руках (это было сочинение Зджислава Найдера «Джозеф Конрад: хроника жизни») и двумя бутылками пива. Усевшись на свое место, я приступил к кофе, поглядывая в «свет мой зеркальце» на стене. Через несколько минут Вульф, отложив книгу в сторону, нарушил молчание.

— Итак? — кисло спросил он.

— Мне не хотелось вас беспокоить, — с невинным видом заявил я. — Ведь никогда не знаешь, когда вы читаете наиболее увлекательный пассаж. Я понимаю, насколько раздражающим может оказаться…

— Прекратите болтовню! Докладывайте.

— Слушаюсь, сэр! — сказал я.

Вначале я подробно, не опустив ничего, описал место происшествия. Вульф слушал, смежив веки и откинувшись на спинку кресла, и если он не изображал внимание, а действительно вслушивался, то перед его мысленным взором вставала детальная картина огромного кабинета, начиная от цвета ковров и кончая размером стола, на который — в соответствии с описанием Лона, — склонилась мертвая Хэрриет Хаверхилл. Рассказ занял пятнадцать минут, и когда он закончился, Вульф остался сидеть недвижимым с закрытыми глазами.

— Кроме того, я встречался с Бишопом, если вас это интересует, — добавил я.

Он едва-едва приоткрыл глаза и, покосившись на меня через образовавшуюся щель, кивнул.

— Во-первых, должен сообщить, что все они, расталкивая друг друга, торопятся встретиться с вами. Я говорю о Бишопе и троих наследниках. Я еще не составил расписание бесед, но в принципе мне удалось добиться желаемого, не прибегая к вашей глупой угрозе опубликовать еще одно письмо в «Таймс».

Слова мои не возымели никакого действия, поэтому мне пришлось пересказать содержание короткого разговора с Бишопом, что было вовсе не трудно. Когда я закончил, он выпрямился в кресле и попытался налить себе пива из пустой бутылки.

— Хвастун… Вы объявили, что вам удалось убедить этих людей посетить наш дом. А на самом деле вы заполучили всего лишь мистера Бишопа. Что же касается остальных, то вы целиком положились на него, без всяких гарантий, что он сумеет их убедить прийти к нам. Да и его визит вы обменяли на обязательство поддерживать добрые отношения с «Газетт».

— Мне не терпится отыграть свою десятку, — заявил я. — Ставлю десять на то, что они появятся здесь еще до конца уик-энда. Что же касается доброго отношения, то вы по очкам настолько обошли в этом деле «Газетт» — даже не считая тех полезных сведений, которые вы сообщаете Лону за ужином, — что им не рассчитаться и за десять лет.

— Пари отклоняется, — самодовольно фыркнул Вульф.

— О'кей, — довольно ухмыльнулся я. — Допустим, что они появятся здесь завтра. Не исключено, что кто-то из них пожелает стать нашим клиентом и будет готов заплатить. Нам нужен какой-то навар, чтобы остаться в этом деле при своих.

— Мне не нужен клиент, — сурово бросил Вульф. — Соедините-ка меня с Кремером.

Его слова меня обескуражили. Но кто я такой, чтобы спорить с гением?

Набрав по памяти номер отдела по расследованию убийств и покочевав от одного подчиненного к другому, я наконец услышал родной хрип. Я кивнул Вульфу, и тот поднял трубку. Я тоже остался на линии.

— Кремер слушает.

— Добрый день, инспектор. Говорит Ниро Вульф. Если вам позволяет время, я хотел бы обсудить с вами в моем доме вопрос об убийстве Хэрриет Хаверхилл.

В течение пяти секунд в трубке царило молчание, хотя могло показаться, что оно висело значительно дольше.

— Вы хотите сказать «самоубийство».

— Нет сэр. Я хочу сказать «убийство».

Кремер изрыгнул непристойность и глубоко вздохнул.

— Вульф, это вовсе не смешно.

— Уверяю вас, я вовсе не пытаюсь выступать в роли комика. К убийствам я отношусь не менее серьезно, чем вы, и полагаю, что для нашего общего блага вы сумеете найти время, чтобы побеседовать со мною.

— Господи, да я… Ну хорошо, я приеду, будь я проклят! Но если разговор будет пустым… — прохрипел Кремер и швырнул трубку.

— Я бы тоже предпочел, чтобы беседа была содержательной, — произнес я, глядя на Вульфа. — Просто изнываю от нетерпения услышать вашу версию об убийстве.

— Арчи, не пора ли вам заняться расписанием встреч с этими людьми. Хоть я и не принял вашего пари, но нам, несмотря на ваше хвастовство, еще предстоит убедиться, насколько вы способны выполнить обещание.

Такая неожиданная смена темы беседы весьма характерна для Вульфа. Мне ничего не оставалось, кроме как отвернуться от него и набрать номер Лона, надеясь, что тот, невзирая на субботу, все еще на работе.

— Знаю, Арчи, ты звонишь, чтобы пытать меня насчет визитов к Вульфу, — простонал он. — Похоже, Карлу удалось уговорить всех, но он желает предварительно побеседовать с твоим боссом. Переключаю.

Я кивнул Вульфу и, прикрыв трубку ладонью, прошептал:

— Бишоп…

— Мистер Бишоп? Говорит Ниро Вульф.

— Да, мистер Вульф. Я сказал Лону, что хочу переговорить с вами еще до встречи. Я разговаривал с Дэвидом, Донной и Скоттом и убедил их посетить вас. Но, как вы понимаете, все имеет свою цену.

— Неужели?

— Да. И сейчас я назову нашу. Мы хотим получить для «Газетт» эксклюзивный материал о том, что вы ведете расследование убийства, как вы считаете, Хэрриет Хаверхилл. Я обсудил этот вопрос со всеми тремя наследниками, и они согласились с моим предложением.

— Хорошо, — сказал Вульф.

Я бросил на гения осуждающий взгляд, но его физиономия осталась неподвижной.

— Я беседовал с Ллойдом Вильямсом — нашим редактором по подобным вопросам, и он предложил, чтобы статью подготовил Лон Коэн, поскольку вы хорошо с ним знакомы.

— Передайте мистеру Коэну, что он, если желает, может позвонить мне немедленно.

— Отлично, — сказал Бишоп. — Я смогу быть у вас сегодня в любое время. Что касается трех остальных, то ситуация такова: Дэвид и Донна настаивают на том, чтобы посетить вас вдвоем — предпочтительнее завтра во второй половине дня. Скотт не возражает против того, чтобы явиться в одиночку. Завтрашний день ему подходит, хотя точное время он не назвал.

Вульф бросил взгляд на стенные часы и спросил:

— Не могли бы вы прийти в шесть? И я приглашаю вас поужинать с нами. Сегодня у нас запеченное свиное филе.

— Шесть меня вполне устраивает, — ответил Бишоп. — Что же касается ужина, то, увы, я должен отклонить ваше приглашение. Лон рассказывал мне о ваших деликатесах, но я уже связан обязательствами.

Вульф предоставил мне право договариваться с Бишопом о времени воскресных встреч, и мы решили, что брат с сестрой будут у нас в два часа, а племянник в четыре. В любой другой день Вульф в это время был бы наверху со своими орхидеями, но в воскресенье он позволяет себе отступить от правил.

Через несколько секунд после того, как я закончил разговор с Бишопом, позвонил Лон, и я прослушал весь разговор через свою трубку. Интервью было очень кратким. Всего несколько вопросов, заданных искусным репортером, и столько же немногословных ответов Вульфа.

— Вы, надеюсь, хорошо представляете все последствия этого? — кисло поинтересовался я, когда беседа закончилась. — Завтра, после того как все увидят «Газетт», на нас обрушится лавина звонков. И мне придется на них отвечать.

— И это справедливо, — ответил Вульф. Уголок его рта чуть дрогнул. — Поскольку именно вы автор дьявольски умных рассуждений о наших взаимных долгах с «Газетт». Теперь, по мнению Бишопа, они с лихвой оплатили свои долги и считают возможным требовать от нас новых услуг.

Я открыл было рот, чтобы повергнуть его в прах, но, прежде чем я успел сделать это, у дверей раздался звонок. Я отправился в прихожую и, отодвинув занавеску, увидел массивную фигуру инспектора Кремера, который, судя по его виду, был готов растерзать медведя.