Читаем без скачивания Владимир Мономах - Борис Васильев

— Ура! — закричали на берегу.

— Все на борт! — крикнул Мирослав. — Высылаю шлюпку!

Когда с берега переправились на шхуну, Мирослав сказал, что необходимо обсудить положение, и предложил Мономаху возглавить совет, на что Мономах тут же согласился. Первое слово он предоставил для сообщения капитану.

— Ваше величество, князь Мономах, господа! — волнуясь, начал Мирослав. — Адмирал добивает пиратов в озере Нево, а мы попали в сложное положение, уйдя от пиратов в Онежское озеро. Наша основная задача — выйти на Великий путь из варяг в греки, но путь через Балтийское море пока закрыт пиратами. Значит, нам остается пробираться к какой-либо реке, которая может на этот путь вывести. Но у меня нет ни карт, ни схем, ни каких-либо чертежей. Мы идем вслепую. Вот я и прошу вас высказать свое мнение.

— Что ж, соображайте, — сказал Мономах, оглядывая присутствующих. — Все вместе и каждый в отдельности.

Все молчали.

— До начала соображений вопрос, — после паузы продолжил Мономах. — Может, кто-то знает: существует ли вообще какая-либо река, которая впадает в систему Великого пути? В Волхов, к примеру?

Все зашушукались, заспорили даже. Один Добрыня был настолько погружен в свои мысли, что, казалось, и не слышал вопроса. Он потерял Ратибора, своего друга и побратима, и сейчас думал только о нем.

Одна из девушек несмело подняла руку.

— Хочешь что-то сказать? — спросил Мономах.

Девушка встала, поклонилась Гите:

— Разрешите, ваше величество?

— Говори все, что хотела сказать.

— Я еще не служила тогда у ее величества Английской королевы, когда меня пригласили на голландский бриг в качестве кухарки. Там я узнала, что корабль идет через Балтийское море и озеро Нево в Онежское озеро, где ставит невода на крупную красную рыбу. На семгу, лосося, нельму. Мне пришлось ее разделывать, солить и коптить. Когда трюм был наполнен, капитан не пошел назад, в Балтику, а реками вышел из Онежского озера на Путь из варяг в греки. Мы спустились по большой реке мимо какого-то города, Смоленска, Киева — к порогам, где нас ждали греческие купцы, которым мы и продали копченую рыбу.

— Подожди, — сказал Мономах. — Как называется река, по которой вы спустились на Великий путь?

— Не знаю. Но я твердо знаю, что такая река есть.

— Спасибо тебе, красавица, — Мономах повеселел. — Что скажешь, Мирослав?

— Скажу, что надо искать. Это наш единственный выход.

4

Византийская принцесса и великая княгиня Киевской Руси Анна последнее время испытывала невероятное беспокойство. Она всегда беспокоилась, когда ее первенец Владимир исчезал из дома. Беспокоилась и когда он уехал спасать Английскую королеву. Но то было естественное для любой матери беспокойство. А дней десять назад в нее вдруг вселилась тревога. Настолько ощутимая, что Анна с трудом засыпала и вскоре просыпалась, и тогда уже до утра не могла заснуть. Ее сын был в опасности, в этом она больше не сомневалась. Ему угрожала гибель, и великая княгиня ощущала это как гибель собственную.

И она решительно направилась к мужу.

— С Владимиром что-то случилось. Я чувствую это.

— Что случилось? — Великий князь Киевский Всеволод находился в чувствах расстроенных, поскольку у него срывалась выгодная политическая сделка. — Ничего не случилось. Знали бы. А никаких слухов нет, стало быть, и беспокоиться пока нечего.

— Ему сейчас очень плохо, очень трудно, — упрямо твердила мать. — Об этом говорит мое сердце, а материнское сердце — вещун.

— Успокойся. Прежде всего успокойся.

— Я не могу…

— Ну, нет, нет никаких оснований, дорогая моя. Нет, и слава Богу.

Всеволод увидел текущие по лицу жены слезы, обнял ее, прижал к себе.

— Гони черные думы, Анна. Всегда гони черные думы от светлой души своей.

— Сил нет, супруг мой, — великая княгиня тяжело вздохнула. — Ночей не сплю.

— Потому и сил нет.

Всеволод поцеловал Анну в мокрые глаза, подумал, нахмурился, вздохнул:

— Гонца в Смоленск к ведуну пошлю. Владимир где-то неподалеку.

— Пошли Свирида.

— Свирид мне здесь нужен.

— Они побратимы.

— Вон что…

Не любил Всеволод, ох, как не любил отменять свои планы!

Сказал наконец:

— Завтра же с зарею Свирид одвуконь выедет со своими разведчиками в Смоленск. Велю, чтоб только коней кормили.

Княгиня, судорожно вздохнув, покивала головой.

— К девочкам нашим иди, — сказал великий князь. — Уютней ждать.

На заре Свирид со своими разведчиками выехал по Смоленской дороге. Он решительно отказался скакать одвуконь, потому что на этой дороге им заранее были расположены подставы, на которых всадники просто меняли уставших лошадей на свежих. Перекусывали в седлах. А потому домчались до Смоленска в короткий срок.

Бросив лошадей на коноводов, Свирид и его правая рука Безымянный вломились во дворец Воислава.

— Здрав буди, князь кривичей, — Свирид в приветствии склонил голову. — Что ты знаешь о князе Мономахе? Где он?

«Значит, Мономах либо не может послать связного, либо… погиб», — подумал Воислав.

Свирид еще что-то говорил, но ведун властно поднял руку. И Свирид смолк.

«Если б он погиб, я бы почувствовал это, — рассуждал Воислав. — Было бы хоть какое видение, тревога в яви или боль во сне. Знак. Но знака я не восчувствовал. Никакого… И они… не восчувствовали, хотя и тревожатся…»

— Князь Мономах жив, — твердо сказал он. — Жив, но не может пока послать гонца. Скачите на сторожевой пост в северный конец Великого торгового пути. Там должны знать, где Мономах.

И этот последний отрезок Великого пути из варяг в греки был заблаговременно оснащен подставами. Разведчики Свирида с невероятной для того времени быстротой миновали Новгород Великий, а вскоре, уже с трудом удерживаясь в седлах, достигли и сторожевого пункта Великого пути.

— Отдыхать… — прохрипел Свирид.

И первым повалился на землю, не успев даже расстегнуть доспехов. Остальные попадали следом. Кроме Безымянного. Тот лишь ослабил застежки на панцире и сел возле своего командира.

Все спали, кто-то даже захрапел. Даже — потому что Свирид отучил своих разведчиков храпеть. А этот кто-то нарушил его повеление. С устатку, естественно, но беспощадный Безымянный все же запомнил провинившегося.

5

Вероятно, и Безымянного сморила тяжелая усталость. Он прикрыл глаза и невольно задремал. Всего-то на несколько мгновений…

А очнулся вдруг, как от толчка. И увидел огромного, в добрых три с гаком сажени воина, который осторожно расстегивал застежки на панцире его командира. Выхватив кинжал, Безымянный рванулся к нему, но богатырь лишь прижал палец к губам.

— Тихо, пусть поспит. Я — Ратибор, личный охранник князя Владимира Мономаха. Я за спину его отвечаю, а мой побратим Добрынька — за левое плечо. Я вас издали ещё услышал, и кони ваши шумели, и вы пыхтели. А твоего командира Свирида я с детства знаю, он побратим моего князя.

Безымянный все с тем же изумлением смотрел на Ратибора. Потом, видно, малость придя в себя, спросил вполне осмысленно:

— Как ты-то тут оказался?

— Меня мой господин Смоленский князь Мономах на датское судно передал. Там эти… камнемёты были, и я самые тяжелые камни на него клал. На нас же пираты в озере Нево напали. А потом корабль, на котором мы из Дании плыли, капитаном там Мирослав, русич, в Онежское озеро ушел, а меня датский адмирал завез на сторожевой пост, который Торговый путь из варяг в греки охраняет. Там-то, на посту, я и услыхал вас. Сперва коней ваших, потом — как сами пыхтите.

— А где князь Мономах? — спросил наконец проснувшийся, умотанный невероятной скачкой Свирид. — Великий князь Киевский Всеволод повелел нам его найти. Во что бы то ни стало.

— Так я же сказал, — богатырь только руками развел. — На озеро Онега он ушел. А прежним путем идти, видать, не решился. С ним, это, королева Английская, а я — ее граф.

— Чего-о?.. — с крайним недоверием протянул Свирид. — Какой такой граф?

— При ней. При Английской королеве Гите. При ней и состою.

— Кем состоишь?

— Графом. Сказал же.

— Да погодите вы! — прервал их пререкания Безымянный. — Нам повелели князя Мономаха найти, а не спорить, кто главнее.

Примолкли.

— Ведун кривичей убедил меня, что побратим мой жив, — сказал Свирид. — Ратибор сказал, что Мономах в Онежское озеро ушел на судне капитана Мирослава. Но прятаться там он долго не сможет, с ним Гита Английская. Назад, в озеро Нево, вернутся? Но там — пираты, рисковать он не станет. Тогда — куда? Тогда — в низины да болота, чтобы через них выйти на Великий торговый путь. А возможно ли это? Или все реки только на север текут?