Читаем без скачивания Третье пророчество - Елена Ханга

Тогда Линдерман забежал к ней спереди. Никаких сомнений быть не могло. Это была Кира, даже ее родинка на левой скуле темнела на нужном месте.

Кира остановилась и непонимающе посмотрела на застывшего перед ней Линдермана. То, что она действительно не узнавала его, – был факт. Линдерман был готов поклясться в этом.

– Кира, – очень тихо сказал он. – Деточка, очнись, это я...

Изумление его было так велико, что он даже не заметил, откуда вынырнул некий господин лет тридцати и что-то строго сказал ему по-французски. Линдерман, конечно, ничего не понял. Зато у Киры при виде этого господина лицо почему-то прояснилось, будто она что-то вспомнила; она взяла его под руку, и эта парочка, обойдя Линдермана, пошла вниз по улице.

14

– Где пожелаете остановиться? – вежливо спросил Густавссон, когда автомобиль, встретивший их в аэропорте, вырулил на основную трассу, ведущую в Осло. – Если угодно, то я на всякий случай зарезервировал для вас номер в «Гранд-отеле». Если же предпочитаете более спокойное место и, я бы сказал, более домашнее – к вашим услугам частная резиденция нашей фирмы. Она расположена на Холменколлене, это один из самых аристократических районов в Осло. Оттуда открывается фантастический вид на море и на сам город...

Узнать, где находится резиденция Международного бюро научно-технических исследований, было бы, конечно, нелишне. Но и забираться сразу под плотный колпак Густавссона только из-за этого не очень умно, рассудил Потоцкий. Конечно, жизнь в отеле – это еще не гарантия того, что они не попытаются отследить любые случайные контакты русского гостя, но все же здесь им будет сделать это потруднее. А зачем добровольно облегчать задачу противнику?

– Вы, случайно, не работали рекламным агентом или гидом? – ехидно поинтересовался Потоцкий.

– Просто хочу вас устроить с комфортом, – слегка обиделся швед.

– Пусть будет отель, не хочу вас стеснять.

– Вы едкий человек, господин Потоцкий... Ну, отель так отель. Я выбрал лучший, но не могу гарантировать, что уровень вас устроит. Здесь все-таки слишком долго у власти были социалисты...

– Вы еще социализм не видели, – снисходительно улыбнулся Потоцкий.

– Намекаете на свою родину? Зачем такие крайности? Но, смею вас уверить, скандинавский социализм тоже очень опасная штука. Более скрытая форма, чем у вас при Брежневе, а потому как раз, может быть, еще более опасная.

Перед входом в старинное здание «Гранд-отеля» на сильном ветру плескались флаги многочисленных иностранных держав, среди которых Потоцкий ревниво поискал и вскоре нашел российский триколор.

Они с Густавссоном уже подошли к стойке портье, чтобы заполнить гостевую анкету, как вдруг Потоцкий чуть не вздрогнул. За спиной он услышал родную речь. Но ужас заключался, разумеется, не в том, что кто-то вдруг заговорил в отеле по-русски. Ужас заключался в голосе, до боли знакомом Потоцкому. Голос этот – слегка скрипучий, но тем не менее довольно приятный – принадлежал мужчине весьма преклонного возраста.

– Коллеги, мы с Еленой Викторовной отправляемся на набережную... Как она называется? Аккербрюгге, да, Аккербрюгге – именно так! Не забудьте, что в шесть вечера у нас прием в национальном музее.

«Только не это и не сейчас!» – успел подумать Потоцкий. Скрипучий голос, вне всякого сомнения, принадлежал старенькому заведующему архивным отделом Российской государственной библиотеки Александру Евгеньевичу Семенову. Тому самому Семенову, который еще около месяца назад с сомнением рассматривал военкоматовскую повестку, поданную ему старшим научным консультантом Воронцовым.

– Честное слово, документ настоящий, – позволил тогда себе заметить Воронцов.

– В этом как раз я не сомневаюсь, – отвечал старый и мудрый Семенов. – Вы жулик высокого полета, фальшивый документ подсовывать не станете.

Вот интересно, что могло бы случиться с Семеновым, если бы он заглянул в лицо нового постояльца «Гранд-отеля», вокруг которого сейчас вились сразу три портье, помогая ему быстро решить все процедурные вопросы перед заселением в президентский люкс? Конечно, хитрый старикан давно уже догадывался, что консультант Воронцов скорее всего живет какой-то путаной двойной жизнью, но в любых фантазиях есть свои пределы.

– Похоже, вам что-то здесь не нравится? – бдительно поинтересовался Густавссон.

– Как-то шумно, – очень естественно поморщился Потоцкий и тут же поднял руку, массируя висок. Сделал он это очень вовремя, потому что ему удалось загородить свое лицо как раз в тот момент, когда энергичный заведующий архивным сектором резко метнулся к стойке портье за картой Осло. Он чуть было не влез в пространство между Потоцким и Густавссоном, но швед все же легко оттеснил его, и в результате Семенов теперь стоял не вплотную рядом с Потоцким, но на расстоянии не дальше одного метра.

– Так, голубчик, – обратился Семенов к портье по-русски, но тут же поправился и завершил вопрос уже на довольно сносном английском: – Где тут у нас королевский дворец?

Портье участливо склонился над картой города, и Потоцкий понял, что нужно немедленно уходить. Обращение «голубчик» у Семенова означало, что разговор затянется минимум минут на пять. Потоцкий собрался уже было резко повернуться и направиться к выходу, как вдруг обнаружил зеркало, висевшее за спиной портье. В зеркале отражались родные лица сотрудников архивного отдела Российской государственной библиотеки, которые, оказывается, именно сейчас стояли позади Потоцкого и вежливо ждали, когда руководитель делегации Александр Евгеньевич Семенов закончит изучение карты. Таким образом, зеркало, только что предупредившее Потоцкого об опасности, могло сыграть теперь предательскую роль, – достаточно было одного случайного взгляда.

– Невыносимо шумно, – повторил Потоцкий, закрывая ладонями все лицо и бледнея самым натуральным образом на глазах у удивленного Густавссона. Переигрывать и, скажем, падать в обморок было тоже никак невозможно, потому что на падающего в обморок человека обычно обращают внимание все окружающие.

– Вам нехорошо? – с искренней тревогой спросил Густавссон, поддерживая его под локоть.

«Еще как нехорошо. Если чудеса бывают, то пусть сейчас произойдет чудо!» – в отчаянии подумал Потоцкий, чувствуя, как лоб его покрывается холодной испариной. И почти в тот же момент он услышал позади себя голос ангела.

– Александр Евгеньевич! – сказал ангел капризным тембром старшего научного консультанта Елены Викторовны. – Если вы пригласили даму на прогулку у моря, извольте идти!..

«Святая женщина, – пронеслось в голове у Потоцкого, – святая!»

Семенов растерянно оторвался от городской карты и обернулся. Это был шанс. Потоцкий быстро отошел к глубоким старинным креслам, выбрав то, которое стояло за надежной толстой колонной.

– Иногда такое случается, – виновато сказал Потоцкий шведу. – Наверное, вы правы, здесь слишком шумно...

– Можно устроить вас в «Бристоле», – предложил Густавссон.

– А где это?

– В двух шагах отсюда, – порадовал Потоцкого Густавссон.

– Благодарю, не стоит... Пожалуй, я зря отказался от вашей частной резиденции.

– Прекрасно! – просиял швед. – Едем на Холменколлен!

...Так Потоцкий оказался между небом и землей. Холменколлен не зря считался самым престижным и дорогим районом норвежской столицы. Это была горная часть Осло, находившаяся на значительном возвышении по сравнению с остальным городом. Когда автомобиль въехал в нее, вся суета и шум остались где-то далеко внизу. Вокруг теперь были красивые горы, покрытые зеленью, в которой виднелись большие каменные проплешины. Дома были встроены в эти горы небольшой лесенкой. Внешне впечатления кричащей роскоши они не производили. Фасады выглядели довольно скромно, никак не пытаясь конкурировать с естественной природной красотой этих мест. С дороги, которая проходила внизу, дома казались не очень большими. Лесенка была устроена таким образом, что каждый нижний дом скрывал значительную часть своего верхнего соседа, а рассмотреть каждый дом полностью можно было лишь с высоты птичьего или вертолетного полета. Но птицам было все равно, а вертолеты здесь не летали, поэтому эти дома в горах Холменколлена отличались тем, что их толком никто никогда полностью и не видел.

Зато когда ты входишь в такой дом, поднявшись к нему по такой же скромной лесенке, все резко меняется, словно дом построен с помощью какой-то колдовской технологии, и с самого порога ты будто бы проваливаешься в иное измерение. Внутри каждого дома вдруг оказывается огромное пространство, до сих пор скрытое от твоих глаз горой. Выйдя на террасу, ты видишь вдалеке облака, плывущие над старым Осло чуть пониже твоего горного дома. И поэтому ты можешь видеть еще и солнце, которое пока еще недоступно жителям Осло. Подобно скандинавскому древнему богу, ты можешь, вытянув ноги в кресле и закутав их в клетчатый плед, потягивать горячий кофе и наблюдать за озерами, окружающими Осло с одной стороны, и за морским заливом в скалах, который подходил к городу с другой стороны. Ты можешь точно предсказать, когда солнечные лучи вдруг зальют этот город, потому что отсюда, сверху, тебе хорошо видно, как ветер гонит облака, как в них уже образовалась огромная дыра и через минуту-другую она окажется под самым солнцем...