Читаем без скачивания Большое убийство - Микки Спиллейн

— Вы ненормальный!

Я? А кто навел их на Хукера? Вы?

— Хукер? — он попытался изобразить недоумение.

— Не притворяйтесь, Тоди, черт вас возьми! Вы отлично понимаете, о ком я говорю. Это не шутки, Тоди. Мэл Хукер, это парень, игравший вместе с Декером на бегах, — я нервно облизал губы.

— О... да, я знаю Хукера. Он подрался с Нокки. Это случилось, когда он получил выигрыш и ушел. Он был пьян, что ли? Он начал орать во всю глотку, что мы все мерзавцы и некоторые игроки забрали свои ставки. Тогда Нокки попытался выкинуть его вон, а Хукер чуть не разбил ему голову.

— И поэтому ваш парень прикончил его?

— Нет, нет, он этого не делал. Он почти обезумел, но плюнул на него и никого не убивал. Я такими делами не занимаюсь, спросите кого угодно.

Предупреждаю вас, не связывайтесь с опасными людьми.

Я оттолкнул его от себя.

— Ах ты, сукин сын! Говори правду, не то я сгною с тебя жирок. Где эти две обезьяны?

— А я откуда знаю.

Мне надоело попусту болтать с ним и я нанес ему резкий удар в зубы, и когда он отшатнулся, пытаясь схватить пистолет, ударил еще раз. Он схватился руками за свое толстое брюхо, потерял равновесие и рухнул в кресло. Хотя оружие и находилось рядом с ним, он даже не пытался схватить его. — Где они, Тоди? — угрожающе прорычал я.

— Они снимают номера под псевдонимами над рестораном Ринальто.

— Их имена приятель!

— Нокки... Это Артур Кол, а другой — Глен Фишер, — слова с трудом просачивались сквозь зубы, лицо побагровело в том месте, где гостил мой кулак, и начало уже пахнуть. По его глазам видно, что он надеется, что я хоть на мгновение отвернусь от него. Глаза налились кровью и злобно пялились на меня из орбит. Я повернулся к нему спиной, чтобы позвонить по телефону, но напротив меня располагалось зеркало в коронном обрамлении, и в которое я мог наблюдать за ним. Перелистав справочник, я нашел фамилию Кол и набрал его номер.

Телефон прозвонил несколько раз, но трубку никто не снял. Потом я позвонил в ресторан и даже переговорил с двумя официантами и с метрдотелем, выяснив что ребята уже тут больше не живут. Около часа назад они собрали вещи и укатили на машине. Но они полностью за все расплатились, и хозяин был счастлив избавиться от них. Повесив трубку, я повернулся к толстяку.

— Они уже смылись, Тоди.

Он даже привстал и спросил:

— Куда?

— Мне кажется, Тоди, что вы скоро умрете, — заметил я.

После моих слов он откинулся в кресле снова выпучив глаза. Я подобрал пистолет, лежащий рядом с ним и разрядил его, высыпав патроны в ладонь.

Сами же пули на конце надпилены и могли проделать в теле огромную дырку.

Бросив разряженный пистолет на кресло рядом с Тоди, я вышел за пределы его дома.

Ночной воздух приятно освежил меня, особенно после лицезрения гнусной физиомордии Тоди Линка. Все вокруг окутывала мелкая пелена дождя. Усевшись в машину и сделав круг, я снова выехал на ту же улицу. Подъезжая к дому Тоди, я заметил, как от него рывками отчалил «паккард», стоявший у дверей и, неуклюже виляя из стороны в сторону, помчался вниз по улице. Да, нервы у Тоди окончательно расшатались, он даже не мог как следует вести машину.

Вероятно, мне следовало рвануть за ним, но тут я обнаружил, что он оставил дверь открытой. Свет, лившийся из дверей, как бы приглашал войти внутрь. И я, притормозив, последовал приглашению, оставив двигатель автомобиля включенным.

В этом доме выразилась попытка Тоди достичь респектабельности, но это была тщетная попытка. Свет зажигался внизу у лестницы, а перила были покрыты толстым слоем пыли. В доме имелось три спальни и две ванные: и там все было покрыто пылью. Гостиная наверху, то же самое на втором этаже, а использовалось всего две комнаты — спальня да ванная. Опять же все было в пыли с отпечатками пальцев. Наверное, тут убирались максимум раз в неделю.

Внизу в кухне было навалом грязной посуды и скомканных газет. Кладовая была забита всяческой снедью, вполне достаточной, чтобы накормить сотню людей. В гардеробе уныло висели пальто и шляпа Тоди, которые он не успел надеть.

Пройдя библиотеку, я внимательно все осмотрел, правда, ничего не трогая, и потом спустился в чулан, затем выпил виски в маленьком баре, украшенном деревянными панелями и заляпанном грязными пятнами. У него имелась даже машинка для набивки сигарет. Пол был усыпан окурками и я позаимствовал у него пачку сигарет. В комнате было еще две двери: одна вела в котельную и я чуть не угодил в крысоловку, стоящую за дверью, другая вела в темную комнату, завешенную покрывалами. Нашарив на стене выключатель, я зажег свет, но вместо того, чтобы загореться на верху, красный фонарь зажегся прямо над раковиной, залив все красным светом. По всей вероятности, это была фотолаборатория, но оборудованием не пользовались уже несколько месяцев. На столе валялась большая профессиональная камера, рядом лежали кассеты с пленками и металлический пинцет. В углу располагался увеличитель, заботливо прикрытый чехлом.

Я выключил свет и закрыл дверь. Да, Тоди тоже имел хобби, за это его нельзя было винить. Но для такого мерзавца, как он, у него было слишком много игрушек и все они купались в пыли. Он явно бесился с жиру и не знал, куда девать деньги.

Оставив дверь дома распахнутой, я влез в машину. Какая-то мысль не давала мне покоя, но я не мог понять в чем дело. Наконец, так ничего и не придумав, я направился назад в Манхэттен. Сколько же в жизни мелочей!

Где-то среди трущоб находится жилище Декера, а рядом дом Тоди, а еще где-то насвистывая бродит по улицам убийца.

Боже, как я устал! Дым в кабине ел мне глаза и я открыл окошко. Мне бесспорно надо как следует выспаться, ни о чем не думая, и желательно без сновидений, но ведь где-то в здании из стекла и стали меня поджидала обжигающая душу Мата. У меня опять разболелась голова и даже мысль переспать с кинозвездой не уменьшала ее.

Но я все же поехал.

Она все еще ждала меня.

— Вы опаздываете, Майк, — промолвила она.

— Извините, пожалуйста, Мата.

Она забрала у меня шляпу, терпеливо ожидая, пока я сниму пальто.

Затем она подхватила меня под руку и ввела внутрь. Выпивка уже поджидала меня, рядом стояло ведерко со льдом, но сейчас там была вода. В высоких бронзовых подсвечниках свечи наполовину уже оплыли.

— Я думала, что вы будете раньше, к ужину.

Мата протянула мне ящичек с сигаретами и огонек зажигалки. Глубоко затянувшись, я откинулся в кресле и взглянул на нее в упор. Светло-зеленое платье облегало ее тело, оставляя одно плечико обнаженным, а на талии оно было перетянуто тонким кожаным пояском. Опухоль у глаза уже не была так заметна и в мягком полумраке соблазнительница выглядела вполне прилично.

Полюбовавшись ею некоторое время, я улыбнулся.

— Еще раз прошу у вас прощения. Вы неплохо выглядите, моя кошечка.

— С одной стороны?

— Нет, с головы до пят.

Ее глазки сверкнули мне из-под густой тени ресниц.

— Мне нравится, как вы говорите, Майк. Вы часто раздариваете женщинам комплименты?

— Только прекрасным женщинам.

— Вы, наверное, видели тысячи таких, — засмеялась она.

— Вы ошибаетесь, — возразил я, — вы имеете в виду хорошеньких, так?

Хорошенькие и прекрасные — разные вещи. Многие женщины кажутся хорошенькими, а прекрасных очень мало. Многие парни совершают ошибки принимая хорошеньких за прекрасных.

Мата удивленно приподняла брови, широко распахнув свои огромные глаза.

— Я и не знала, что вы философ, Майк.

— О, вы многого обо мне не знаете!

Она выскользнула из кресла и взяла бокал.

— Будете пить?

— Конечно, но лед уже растаял.

Мата одарила меня взглядом бирюзовых глаз и ушла за льдом. Вернувшись из кухни, она приготовила пару коктейлей, холодных и довольно приятных.

Когда я немного выпил, по телу разлилась завораживающая теплота, и меня охватила сладкая дрема: хотелось закрыть глаза и следить за всем ушами, слушая, как в окошко стучит дождь.

Она включила проигрыватель и помещение наполнилось чарующими звуками вальса «Голубой Дунай». Мата снова наполнила бокалы и опустилась на пол у моих ног, положив голову мне на колени.

— Хорошо? — спросила она.

— Замечательно! У меня как раз такое настроение.

— Вы будете...

— Конечно, буду! — я на минутку закрыл глаза. — Иногда я думаю, почему мне раньше не было так приятно, как сейчас.

Она взяла мою руку и прижалась к ней щекой. Мне даже показалось, что она коснулась ладони губами. Наверное, показалось...

— Мальчик еще у вас?

— Да, он в надежных руках. Завтра или послезавтра, за ним придут. Все в порядке.

— Я хочу что-нибудь сделать для вас. Может, мне немного посидеть с ним?

— Для вас он слишком большой. Я нанял для него няню: она старая, но опытная.

— Может, мне погулять с ним, Майк? Я действительно хочу вам помочь.

Я ласково погладил ее волосы и скользнул рукой по щеке, и теперь уже увидел, как она повернула голову и поцеловала мою руку.