Читаем без скачивания Блеск Бога - Ромэн Сарду

— У меня в руках декларация, полученная от вашей службы, — сказал он, показывая листок.

Он прочел:

— Вследствие освобождения Святой земли изо всех уголков мира, богатых и бедных, юноши и девушки направляются в Святые места. Мы, преданные и угодные Богу рыцари, горя желанием посвятить себя благому делу, отказываясь от светской жизни, клянемся не отступиться от своих убеждений и торжественных обетов охранять караваны паломников от банд мародеров и убийц, которыми кишит космическое пространство. Мы клянемся жить, как праведные каноники, в послушании, целомудрии, не имея никакого имущества.

Аббат прервал чтение. Несмотря на свои двадцать восемь лет, он был изнуренным и больным человеком. Работа и воздержания, которые он неукоснительно соблюдал, подточили его здоровье и избороздили морщи-нами пожелтевшую кожу.

— Как мне это понимать? — Голос аббата, напротив, не утратил присущую его возрасту силу.

Хьюго чувствовал, что разговор складывается не так, как он ожидал.

Голос Бернара отдавался эхом в огромном пустом зале.

В эпоху, когда архитектура была средством самовыражения, понятным многим, когда в душах верующих она находила больший отзыв, чем какая-либо другая форма искусства, Бернар решил воплотить свои принципы в камне. В Клерво не было мозаичных витражей, орнаментаций, не было здесь и изображения Пресвятой Девы с нимбом над головой. К пышному убранству церквей той эпохи Бернар относился скептически. Белые стены его монастыря, украшенные только несколькими деревянными распятиями, покрашенными светлой золотистой краской, поражали верующих. Здесь с первого же шага людям открывалось, что Бернар призывает их вернуться к самому важному в жизни. Таким образом он противопоставлял свои принципы подходу других религиозных орденов и многочисленным проявлениям тщеславия церковников. Он ратовал за смиренное служение культу, стремился защитить его от злоупотреблений, увлечения преходящими ценностями. Это придавало ему уникальный статус и делало его бунтарем в глазах других, окружало аурой, начинавшей затмевать славу самого Папы.

— Я вас слушаю, — повторил Бернар. — Что мне думать об этой декларации?

Хьюго де Пайен покачал головой.

— Не ищите там больше того, что написано, отец мой. Вы знаете, каким опасностям подвергаются сегодня паломники. С тех пор как великие крестоносцы освободили Святую землю, с каждым годом все больше кающихся устремляется туда, чтобы посетить священные места. Эти толпы верующих, предоставленные сами себе, являются добычей для разбойников, неверных, которые грабят и убивают паломников, и многие из них так никогда и не достигают намеченной цели.

— Так рассказывают.

— Наша декларация говорит лишь о том, что мы хотим взять на себя ответственность за охрану паломников.

— Мне об этом известно… И не это обязательство, несмотря на его богоугодность, вызвало мой вопрос. Я бы хотел понять, что вами движет в стремлении основать „орден“? Так как именно об этом идет речь — о Христовой Милиции, новом военном ордене, отвечающем за безопасность на дорогах.

— Да, отец мой.

— Насколько я знаю, существует много лиг, действующих со времен Великого Крестового похода в интересах паломников и для сохранения святынь Святой земли. У нас есть Госпитальеры, орден Сен-Сепюлькра, есть и другие. Некоторые согласились бы принять вас в свои ряды. Зачем же тогда отделяться? Ведь вы еще даже не приступили к выполнению своей миссии!

Бернар снова начал читать текст, который все время находился у него под рукой.

— …преданные и угодные Богу рыцари, — читал он, — клянемся жить, как праведные каноники, в послушании, целомудрии, не имея никакого имущества. Для военных, для солдат, призванных охранять паломников Божьих, это необычная декларация. Я бы даже сказал, что это, скорее, обет монаха, сын мой, а не клятва воина.

Хьюго де Пайен кивнул в знак согласия.

—.. .горя желанием посвятить себя благому делу, отказываясь от светской жизни, — продолжил аббат, — клянемся... После прочтения этого, сын мой, у меня сложилось впечатление, что вы и ваши друзья пытаетесь каким-то странным образом соединить статус монаха и солдата. Это противоестественно, как мне кажется. Ибо каким же должен быть этот воин, если он, отрубив кому-то голову, сразу после этого станет проповедовать слово Божье? Что это за монах, помазанник Божий, который одной рукой лишает жизни, а другой освящает могилу?

— И тем не менее таковы наши намерения, — сказал с апломбом Хьюго. — Соединить кротость монаха и храбрость воина, созерцание и силу. Но не ради славы и могу-щества — времена того требуют. Необходимость вызывает появление человека нового типа.

— Вот как? Я не вижу этой „необходимости“. А следует заметить, обо мне говорят, что я просвещенный аббат.

— Чтобы вы лучше поняли, я моту привести пример: Гроб нашего Спасителя, который находится в Святой земле. Чтобы обеспечить его охрану и неприкосновенность, на кого вы больше рассчитывали бы? На монашеское братство? Несомненно, эти чистые люди, проводящие время в молитвах, как нельзя лучше подходят для того, чтобы заботиться о таком священном месте. Но первая же более-менее организованная банда грабителей их вырежет. Хотите опереться на группу солдат? Конечно, они будут охранять Гробницу от нападений, но, беспутные и легкомысленные по натуре, они осквернят ее самим своим присутствием или перестанут охранять ее в один прекрасный день, соблазнившись более выгодным предложением. Вы хотели бы объединить эти две группы, чтобы сберечь Гробницу? Между ними всегда будет соперничество, и это может привести к фатальным последствиям. Какой бы вариант вы ни выбрали, ни один из них не сможет удовлетворить ваши требования.

— Хм-м, разве что Церковь обзаведется этими новыми людьми, которые соединят в себе „кротость монаха и храбрость солдата“?

— Я уже говорил вам: это необходимость. Крестовый поход нарушил старый уклад. Нельзя надеяться вернуться назад. Сегодня нас девять рыцарей, девять человек» решивших взять на себя миссию сопровождения паломников. Каждый из нас отказался от своего имущества и семьи. Мы живем яо очень строгим правилам, которые…

— Кто их установил, ваши правила? — внезапно спросил аббат.

— Их еще нет на бумаге, отец мой, но мы, члены Милиции Христовой, сообща создали эти правила. Мы хотим получить одобрение Церкви, прежде чем написать их.

— Достаточно мудрое решение. Продолжайте.

— Нас девять рыцарей, готовых отправиться в путь, чтобы обеспечивать безопасность верующих, собравшихся сейчас в Труа. Наши действия горячо приветствуются паломниками…