Читаем без скачивания Крымский излом - Александр Михайловский

   На въезде в Червоное наш путь пересекла броня. Нет, прошу заметить, БРОНЯ! Рота танков Т-72БА1 на марше и на наших современников производит неизгладимое впечатление. А уж на людей того времени... Конечно, генерал Василевский, да и майор Санаев видели кое-что побольше, чем наши "семьдесятдвойки". Достаточно вспомнить пятибашенные монстру Т-35, которые москвичи насмотрелись на парадах. Т-72 хотя и были скромнее по размерам, но их длинноствольные пушки, приплюснутые башни, навеска приборов и активной динамической защиты вызывали уважение. Тяжелые машины, приземистые и окрашенные в желто-зеленый цвет, были похожи на стадо доисторических ящеров, каким-то чудом попавших в 1942 год. Броню танков густо облепили моряки из батальона капитан-лейтенанта Бузинова. Позади Т-72 двигались "Уралы" с боеприпасами, заправщики, и опять машины с моряками... Семеныч остановил машину и мы молча наблюдали проходящую мимо нас технику.

   Нашу машину и машину сопровождения мы оставили в центре села, рядом с остановившимися на стоянку танками. Еще полсотни метров, и мы спрыгнули в ход сообщения, который выводил нас прямо к передовой. Впереди шел полковник Бережной, за ним майор Санаев, потом генерал-лейтенант Василевский. Замыкал процессию ваш покорный слуга. Насколько поворотов, и вот мы в зигзагообразной траншее. Встреченные нами бойцы морской пехоты, были одеты в такие же как у нас камуфляжные куртки. Проходя мимо нас, они устало козыряли, начальству. Майор Санаев посмотрел под ноги и присвистнул от удивления, все дно окопа было сплошь усыпано зелеными плакированными гильзами, в основном от автомата АКС-74, калибра 5,45 мм. В сплошной серо-зеленой массе, нет-нет, да и мелькали ярко-желтые гильзы "мосинок". Чуть дальше, на изломе траншеи находилась позиция тяжелого пулемета "Корд", и груды гильз калибра 12,7 мм. Покачав головой, майор, привстал на приступочку, с которой бойцы вели огонь, отбивая атаки. - Ну, ни чего, себе! - вырвалось у него, когда он осмотрел поле боя, - Товарищ генерал-лейтенант, вы только посмотрите!

   Я тоже последовал примеру майора и выглянул из-за бруствера. Все подступы к нашим позициям были усеяны трупами, одетыми в серо-зеленые шинели. В некоторых местах убитые лежали в несколько слоев. На глаз было сложно определить - сколько немцев полегло здесь, пытаясь взять этот рубеж, но их было много, очень много. И ни один из них не сумел подойти к траншее ближе ста метров. Казалось, что здесь в полном составе лежит 50-я пехотная дивизия вермахта, хотя конечно это было не так. Ее остатки занимали позиции примерно в полутора километрах впереди, как раз по тому самому оврагу, который должен был стать рубежом развертывания для эсесовского моторизованного полка и румынских кавалеристов.

   Нас заметили, и над головами просвистело несколько пуль. Бережной спрыгнул на дно окопа и отряхнул руки, - Лепота! Еще одна-две таких атаки и у немцев просто не останется солдат.

   Василевский только кивнул, он-то прекрасно знал еще по Германской войне, что такое позиционный тупик. Как об этом могли забыть немецкие генералы - не укладывалось у него в голове. Скорее всего, они гнали вперед свои войска на пушки и пулеметы морпехов из XXI века, только повинуясь грозным приказам из штаба группы армий "Юг", которых в свою очередь пинали в спину ОКХ и лично Адольф Алоизыч. Василевский посмотрел на Бережного, - Товарищ полковник, с ротным командиром бы поговорить?

   - Товарищ генерал-лейтенант, это несколько своеобразный ротный, - полковник замялся, - даже для нашего времени... В бою он выше всяких похвал, но вот после... И шутки у него мягко сказать, специфические, и начальство, бывало, пошлет далеко и надолго. Потому и начальство тоже отвечало ему взаимностью.

   Василевский повернулся к Бережному и вежливо заметил, - Самое главное, товарищ полковник, что он немца послал далеко и надолго.

   Бережной остановил пробегающего мимо рядового, жующего на ходу кусок хлеба, - Боец, где ваш ротный? Капитан Рагуленко?

   - Каппитан Рахулэнко? Он, там! - солдат неопределенно махнул рукой вдоль траншеи, - услышав знакомую фамилию, я вздрогнул, видимо судьба не случайно раз за разом сводила нас между собой.

   Капитана Рагуленко мы нашли там, где в пехотную траншею был врезан выступающий вперед окоп для БМП. Капитан сидел в приоткрытом десантном люке и меланхолически курил мерзкую на вкус трофейную немецкую сигарету. Увидев полковника Бережного, он отбросил сигарету в сторону и спрыгнул на землю, - Товарищ полковник, во вверенной мне роте все нормально, убитых трое, раненых двенадцать, в том числе эвакуированы пятеро. С рассвета и по сей момент отбито двенадцать атак противника, при этом его потери точному подсчету не поддаются. Боекомплект, в среднем, израсходован на две трети. Личный состав в тонусе, боевой дух высок. Докладывал капитан Рагуленко. - закончив рапорт, капитан пошатнулся, ухватившись за створку десантного люка.

   Полковник Бережной с подозрением посмотрел на капитана, - Ты что, пьян?

   - Никак нет, товарищ полковник, - ответил капитан, - просто устал как собака. На ногах уже почти двое суток. В другое время после такого, пара шотов и в люлю... но это война, увы. Вот ребята тоже кемарят, кто как может, пока затишье и фриц не шевелится. Люди очень устали. Прошу вашего разрешения с наступлением темноты разместить личный состав, за исключением караула в хатах?

   - В хатах говоришь? - Бережной махнул рукой, - А, ладно, вот только караулы выставляй на один час и двойные. И будь постоянно на связи, возможны резкие изменения обстановки. Вот еще что, с тобой хочет поговорить Представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-лейтенант Василевский, Александр Михайлович.

   - Товарищ генерал-лейтенант! - те, кто раньше знал капитана Рагуленко по прозвищу Слон, не за что бы не поверили что он встал навытяжку хоть перед генералом хоть перед фельдмаршалом. Но тут перед ним стоял не жирный обитатель Арбатского военного округа. Эту породу, как и тараканов, не вытравишь никакими реформами. Тут стоял один из легендарных будущих Маршалов Победы.

   Василевский кивнул, - Вольно, товарищ капитан, от лица Советского командования благодарю вас за отлично проделанную работу.

   - Служу Советскому Союзу! - ответил подтянувшийся капитан, пожимая Василевскому руку.

   - Не "Советскому Союзу", а "Трудовому народу", - поправил его майор Санаев, - хотя вам простительно...

   - Товарищ майор, обращение "Служу Советскому Союзу" будет введено только через год, вместе с погонами, - Бережной пожал плечами, - Или не будет введено, это уже не нам с вами решать. Ну а мы, как люди старой советской закалки, отвечаем как умеем.

   - Понятно, товарищ полковник, - с прорезавшимся вдруг кавказским акцентом сказал Санаев, - на эту тему мы с вами еще поговорим. Как, впрочем, и о том, почему "товарищи" вдруг оказались под андреевским флагом?

   - Товарищ майор, - вполголоса произнес Бережной, - только не здесь. Сначала вернемся в штаб. Эта информация только для... - Бережной ткнул пальцем вверх, - Потому что имеет важность не меньшую, а может даже и большую чем чисто военные вопросы.

   - Согласен, товарищ полковник - майор осмотрелся по сторонам, - ви совершенно правы.

   Генерал-лейтенант Василевский с интересом выслушав "обмен мнениями" между Бережным и Санаевым, снова повернулся к ротному, - Товарищ капитан, меня интересует, что вы можете сказать о сегодняшнем бое? Как вы оцениваете свои действия и действия противника?

   Тут надо сказать, что капитану Рагуленко не изменило его обычное специфическое чувство юмора, - Бой был как бой, товарищ генерал лейтенант. Такое ощущение что немец еще не понял что произошло. И если в Евпатории организованная оборона рассыпалась за полчаса, то здесь... Позиции нашей роты немец атаковал нагло, в рост, большими массами. А у нас, товарищ генерал-лейтенант, простите, огневой мощи... как у дурака махорки. Сами же видите. Да и окопы к первой атаке отрыть успели, а это, знаете, не пузом на снегу лежать. Одна атака - мы их покосили! Вторая, третья, четвертая... и так двенадцать раз. С час назад была их последняя атака и пока тишина.

   - Сюда идет моторизованный полк СС и румынский кавполк, - сухо вставил полковник Бережной, - это последний резерв одиннадцатой армии.

   - За что я люблю тебя, товарищ полковник, умеешь придать бодрость двумя словами. - Рагуленко потер ладони, - Какая прелесть - моторизованный полк СС, звучит прямо как песня. Только боеприпасов подбрось, а?!

   - У нас несколько другие планы. Если все пройдет как надо, то они до тебя просто не дойдут. Но, бдительности не теряй. - полковник Бережной посмотрел на часы, - товарищ генерал-лейтенант, вы здесь хотите еще что-нибудь посмотреть, или мы вернемся в штаб?

   Василевский кивнул, - Давайте вернемся, товарищ Бережной, я видел достаточно и теперь готов к серьезному разговору. Пойдемте, товарищ Санаев.