Читаем без скачивания Перворожденный - Пол Томпсон

– Вы кладете металл в огонь, – повторял он, – и он не горит? Просто становится мягким и течет, как вода?

– Ну, он гуще, плотнее, чем вода.

– Затем гасите огонь, и металл снова затвердевает? – (Кит-Канан кивнул.) – Да ты сочиняешь! Все, что ни положишь в огонь, горит.

– Клянусь Эли, это чистая правда.

Макели был слишком хрупок, чтобы поднять меч, но мог натягивать лук и стрелять. У него был верный глаз, и Кит-Канан не раз просил его воспользоваться своим искусством и застрелить оленя на обед. Но этого он не смог добиться: Макели не ел мяса и отказывался проливать кровь ради Кит-Канана. Только Най…

Однажды серым дождливым утром Макели ушел в лес собрать орехов и кореньев. Кит-Канан оставался дома, поддерживал огонь и полировал свой кинжал и меч. Когда дождь стал утихать, он оставил оружие, взобрался по лестнице на вершину дуба и, встав на ветку, что была толще его самого, окинул взглядом залитый дождем лес. С молодых зеленых листьев падали капли, в воздухе стоял чистый аромат – аромат плодородия. Принц глубоко вдохнул. Здесь он ненадолго нашел покой, а встреча с Хозяином Леса предвещала ему в будущем великие подвиги.

Кит-Канан вернулся вниз и сразу заметил, что меч и кинжал исчезли. Первой его мыслью было, что Макели вернулся и хочет его разыграть, но принц не видел никаких признаков возвращения мальчика. Он повернулся и уже собирался подняться обратно, как вдруг его огрели по спине чем-то тяжелым.

Он ударился о стену, резко обернулся, но ничего не увидел.

– Макели. – прокричал Кит-Канан. – Это не смешно!

Последовавший затем удар по затылку также не показался ему смешным. Под тяжестью нападавшего Кит-Канан рухнул на пол, перекатился на спину и почувствовал, как его обхватили чьи-то руки и ноги. У лица мелькнуло что-то черное, блестящее. Принц понял, что нападавший вытащил кинжал, и вытянул обе руки, чтобы схватить его за запястье.

Он не мог различить лица своего противника под нарисованными завитками и линиями и видел лишь пару темных глаз. Сверкнул кремневый нож, Кит-Канан перехватил руку раскрашенного чужака, и тот издал стон. Кит-Канан сел, вырвал нож из руки его владельца и прижал его коленом к земле.

– Твоя взяла, – выдохнул незнакомец, прекратив попытки вырваться, и в напряжении затих под тяжестью тела Кит-Канана.

Кит-Канан отбросил в сторону нож и поднялся на ноги.

– Ты кто такой?

– Сам посмотри. А ты кто такой? – резко произнес раскрашенный эльф.

– Меня зовут Кит, я родом из Сильваноста. Почему ты напал на меня?

– Ты забрался в мой дом.

В мозгу Кит-Канана забрезжил свет.

– Так ты Най?

– При рождении меня нарекли Анайя, – прозвучал холодный, уверенный голос.

– Похоже на женское имя, – нахмурился принц.

Анайя поднялась и отошла на безопасное расстояние от Кит-Канана; он увидел, что перед ним эльфийская женщина из народа Каганести с черными волосами, коротко остриженными спереди и заплетенными в толстую косу на затылке. Анайя оказалась на голову ниже Кит-Канана и гораздо худощавее. Она была одета в зеленую тунику из оленьей кожи, доходившую до колен, и обнаженные ноги были, как и лицо, покрыты узорами. Взгляд черных глаз метался из стороны в сторону.

– Где Макели?

– Ушел – наверное, собирает орехи, – вымолвил Кит-Канан, пристально глядя на нее.

– Зачем ты явился сюда?

– Меня прислал Хозяин Леса, – просто ответил принц.

В мгновение ока Анайя оказалась уже на краю поляны и, к удивлению Кит-Канана, взбежала вверх прямо по стволу дуба, затем схватилась за сук над головой и исчезла среди листвы. Открыв рот, он сделал несколько неуверенных шагов вперед, но дикарка уже скрылась из виду.

– Анайя! Вернись! Я друг! Хозяин Леса…

– Я узнаю у Хозяина, так ли это, – донесся откуда-то сверху ясный, высокий голос. – Если ты говоришь правду, я вернусь, но, если ты солгал, упомянув имя Хозяина, я нашлю на тебя Черных Тварей.

– Кого? – Кит-Канан завертел головой, глядя вверх и пытаясь увидеть ее, но никого не мог заметить. – Каких еще Черных Тварей?

Но ответа не было, и лишь ветер вздыхал в листьях.

Наступила ночь, но ни Макели, ни Анайя так и не вернулись, и Кит-Канан уже начал опасаться, не случилось ли с мальчиком беды. Где-то по лесу бродят враги, сказал Хозяин. Макели был умным мальчиком, но ничего не знал об убийствах и засадах. Если Макели попал к ним в руки… и еще Анайя. Что за странное создание! Если бы он не помнил борьбу с ней, не ощущал упругости ее тела, то, наверное, решил бы, что она привиделась ему, как лесной дух. Но синяк на подбородке говорил обратное.

Устав от сидения внутри дерева, принц вышел на поляну и разгреб листья, чтобы развести костер.

Он добрался до земли и, добыв несколько камней, соорудил очаг. Вскоре в очаге уже весело плясал огонь. Ветер уносил дым во тьму, в воздухе плыли искры и, мигая, гасли, словно маленькие звездочки.

Несмотря на то, что стояло лето, принца пробрала дрожь. Чтобы согреться, он протянул руки к огню. Где-то в темноте стрекотали сверчки. В ветвях шуршали цикады, и мимо молнией проносились летучие мыши, охотясь на насекомых. Внезапно принц ощутил себя словно в кипящем котле. Вокруг что-то ползало, шуршало, шелестело. Он начал беспокойно озираться вокруг, пытаясь найти источник шорохов и шуршания среди сухой листвы. Над головой кто-то размахивал крыльями, что-то скользило по спине. Кит-Канан выхватил из костра горящую ветку и осветил землю под ногами, – казалось, темные существа при этом отпрянули.

Он поднялся, стоя спиной к огню и тяжело дыша. Пылающая ветка, словно благородный клинок, помогла отогнать тьму. Постепенно несмолкающие шорохи вокруг поутихли, и к тому времени, как над деревьями поднялась Солинари, наступила полная тишина.

Швырнув обгоревший сук обратно в костер, Кит-Канан снова уселся и уставился на алеющие угли. Подобно тысячам других одиноких путников до него, принц начал насвистывать мелодию, чтобы скрасить свое одиночество. Ему вспомнилась песенка его детских лет – «Дети Звезд».

Внезапно слова замерли у него на устах – он увидел нечто такое, что заставило его буквально похолодеть от ужаса. Во тьме между стволами деревьев светились два неподвижных красных глаза.

Принц попытался представить себе, кто бы это мог быть. На ум приходили неутешительные догадки: волк, медведь, рыжая пантера? Глаза моргнули и пропали. Кит-Канан вскочил на ноги и, схватив один камень из кучи, окружавшей костер, швырнул его в ту сторону, где только что сверкали глаза. Камень с треском упал в кусты. Больше не раздалось ни единого звука, даже сверчки смолкли.

Затем у Кит-Канана возникло ощущение, что за ним наблюдают; он повернулся направо. Красные глаза снова смотрели на него, они приближались, двигаясь на высоте примерно фута над землей, и очутились почти рядом, с правой стороны.