Читаем без скачивания Затерянные во времени - Джон Уиндем

Насвистывая, он вразвалочку вышел из комнаты. Марк и Гордон через несколько минут сделали то же самое.

— Что все это значит? — с любопытством спросил Марк, когда они шли по просторной пещере.

Гордон предпочел уклониться от ответа.

— О Мигеле никогда ничего нельзя сказать наверняка. Он любит выпить и, вероятно, думает, что у нас спрятано много спирта. Не волнуйтесь из-за него.

Не удовлетворившись ответом, но, заметив, что дальнейшие расспросы нежелательны, Марк сменил тему.

— Насколько я понял, вы хотите сказать, что местное общество делится на два класса — пленников и аборигенов, которые с ними не смешиваются?

— И пигмеев. Не забывайте о них!

— Что? В этой части пещер?

— Их здесь несколько дюжин. Полагаю, это какие-то преступники. Очень немногие из нас что-либо знают о них. Если хотите узнать больше, вам придется расспросить Махмуда. Только он, Мигель и еще несколько человек потрудились выучить язык пигмеев.

— Значит, три основные категории. Пленники вроде нас, аборигены, родившиеся здесь, и пигмеи-преступники. Так?

— Да, но пленники тоже делятся на несколько категорий... Но это вы сами узнаете.

Дальнейший путь к расписанной пещере они проделали молча. Марк обдумывал полученную информацию. Этот мир под землей оказался сложнее, чем он думал, и, судя по поведению Мигеля, жизнь здесь кипит значительно круче, чем кажется на первый взгляд.

Его мысли прервал поток возбужденных голосов, доносившихся из пещеры.

— Эй, слушайте внимательно! — Голос Смита звучал громче других.— Махмуд расскажет кое-что интересное!

Глава 3

В пещере, кроме Смита и Махмуда, было четверо незнакомцев. Марк с удивлением заметил, что они повернулись и с интересом уставились на него. Однако интерес продлился недолго. Они снова повернулись к Махмуду. Смит заговорил, опередив араба:

— Вам бы, ребята, было легче понять, если бы вы сначала услышали рассказ Марка. Марк, расскажите им с того самого места, как ваша «Солнечная птица» упала в море.

Марк послушно рассказал о водовороте, воронке, блужданиях по пещерам и туннелям до того, как оказался в освещенной пещере.

— Спасибо,— сказал Смит, когда он закончил.— А теперь твоя очередь, Махмуд.

Махмуд недавно разговаривал с пигмеями-пленниками. Он взял себе за правило общаться с ними. Их язык дался ему без особых трудностей, и теперь он говорил довольно бегло. По причинам не совсем понятным он и Смит считали, что взаимопонимание с отбросами общества может иметь свои преимущества. Во всяком случае, не худо знать, что происходит в пещерах у пигмеев. Теперь Смит решил выяснить, что делает Мигель: его общение с маленькими человечками порождало самые разные домыслы.

Полку преступников-пигмеев недавно прибыло, и они принесли тревожные новости. До сих пор доходили слухи, что в главных пещерах дела обстоят не блестяще, но теперь до обитателей пещеры-тюрьмы впервые дошли новости из первых рук.

— Все дело в воде,— возбужденно объяснил Махмуд.— Новое море прорывается к пещерам, хотя карликам, конечно, не известно, что это море.

— Ну, мы это уже узнали от Марка,— заметил Гордон.

— Да, но прорыв был только один, это известно из нескольких источников. Было несколько больших водопадов вроде этого и много поменьше. Иногда дно Нового моря разрушается, но чаще вода прорывается сквозь вентиляционные шахты. Это неплохо. Поток обычно не очень сложно остановить. Но при образовании больших водопадов положение становится серьезным. Пока что их удавалось останавливать, прорывая отводные туннели, но сюда все же проникло большое количество воды.

Марк вспомнил звучный треск в туннеле, по которому они с Маргарет попали в освещенную пещеру. Значит, этот туннель разрушился из-за пигмеев...

Махмуд продолжал:

— Они испуганы. Заблокировать туннели одно дело, а вот избавиться от воды — совсем другое. Можно было бы воспользоваться насосами, но насосов у них, конечно, нет. В некоторых местах можно проделать отверстия и отвести воду пониже, но где гарантия, что в следующий раз не прорвет в другом месте? Кроме того, соленая вода уже проникла в некоторые пещеры-резервуары питьевой воды. Если бы уровень воды в море оставался таким, какой есть, карлики могли бы с успехом победить стихию, но уровень воды поднимается, и в любой момент может случиться новый прорыв. Они очень испуганы.

— Эй, подожди! Откуда им известно, что вода продолжает подниматься? Никто из них пока что не показывался здесь,— перебил его Смит.

— Потому что вода продолжает прибывать сквозь огромное количество вентиляционных отверстий.

— Что еще делают пигмеи?

— Ничего особенного, насколько я слышал. В конце концов что они могут сделать? Кажется, ходят разговоры о том, чтобы убраться на север. Там есть пещеры на более высоком уровне, но там нет грибных насаждений. Может быть, грибы удастся пересадить, но сомнительно, чтобы они скоро дали урожай.

— Значит,— задумчиво произнес Смит,— у них есть выбор между тем, чтобы остаться здесь и утонуть, и тем, чтобы уйти на север и умереть с голоду. Можно, конечно, выйти на открытое пространство. Но они этого не сделают,— добавил он, задумчиво глядя на Гордона.

Тот покачал головой.

— Да, они этого не сделают,— согласился он.

— Почему? — спросил Марк.— Это же так разумно.

— Разумность тут ни при чем. Она подразумевает, что жить на вулкане — безумие, однако люди продолжают на нем жить. Эти пигмеи слишком давно живут здесь и давно адаптировались. Конечно, солнечный свет сразу же ослепил бы их. Но дело в том, что при любом раскладе мы, безусловно, останемся здесь. Приятная перспектива.

Смит кивнул.

— Стоит только воде прорваться, и мы утонем, как крысы. Выход отсюда только один, и находится он на высоте ста футов — большинство пещер расположено именно на такой высоте. Может быть, мы смогли бы продержаться в воде, пока наши головы не упрутся в потолок, а затем — прощайте...

Марк, оглядев всех по очереди, увидел, что большинство смотрит на американца. Наконец один из незнакомцев спросил:

— Что же нам делать?

Казалось, он говорил за всех. Молчаливое признание лидерства Смита. Наверное, в некоторых теориях Гордона есть здравый смысл и, как Марк понял позже, в некоторых его планах тоже. Махмуда считали коварным, но очень умным. Но когда требовалось принять решение, они смотрели на Смита. И он начинал думать...

Гордон наблюдал, как человек, который может что-то предложить, если его спросят, но не будет делать этого добровольно.

Незнакомец снова нарушил молчание: