Читаем без скачивания Вариант "И" - Владимир Михайлов

Я лежал, и мне было, откровенно говоря, не очень уютно. Меня заботила сохранность сразу двух вещей: собственного организма, разумеется, и той информации, которая сию минуту находилась еще не в самом надежном и портативном хранилище — не в моей памяти, — но на диске. Осторожно шевельнувшись, я нащупал его; к счастью, при падении с диском — насколько можно было предположить — ничего плохого не произошло. Нет, конечно, стрелял не местный деятель. Местный, может быть, даже воспользовался бы автоматом, не стал бы выпендриваться и стрелять одиночным, излишне полагаясь на свое искусство. Ну а если это приезжий наемник, то он уже не будет проверять результат: ему необходимо скрыться никак не меньше, чем мне, даже куда больше: за мною хоть не гонятся. К тому же — пришло мне в оставшуюся непродырявленной голову — у него ведь есть все основания полагать, что работа им сделана успешно: я упал практически одновременно с выстрелом, разница была наверняка в сотые доли секунды, а такую разницу человек своими органами чувств определить не может. И для него картина могла выглядеть так: он выстрелил, я с ходу упал без единого слова или хотя бы стона. Значит, я был поражен насмерть. Сделав такое заключение, автор выстрела должен был незамедлительно покинуть место события, к тому же успев услышать, как к нему приближается тот, кто затем кинулся ему вдогонку.

Построив такое рассуждение, я решил, что загораю уже вполне достаточно и пора домой — баиньки. Я прополз еще метров двадцать в направлении Кольца, облегчая дворнику его утреннюю работу; потом, миновав дом и оказавшись рядом с газончиком, перекатился на него, еще немного выждал и осторожно поднялся. Отряхнулся, отлично понимая, что это лишь жалкая полумера: мой таксидо требовал сейчас химической чистки, никак не менее. Впрочем, в ближай шие два дня он мне не понадобится в любом случае. Правда, сейчас на Кольце, при ярком свете ртутны ламп, я буду выглядеть не самым презентабельным образом и невольно привлеку к себе внимание — особенно теперь, когда в Москве, в связи с визитом шейха, все специальные службы суетились, как наскипидаренные. И не зря суетились, подумал я. У кого-то имеются очень серьезные творческие замыслы на ближайшее время, и дело тут, конечно, не в шейхе, да и сам визит этот — лишь пробный камень перед другим прибытием сюда, прибытием лица гораздо более значительного, лица, которое намерено войти в анналы истории — и скорее всего войдет. Так или иначе, меня могут задержать — просто для выяснения. Отпустят, конечно, быстро, но сейчас мне меньше всего нужно общение с милицией, не говоря уже о потере времени. Кроме того, необходимо сохранить полученный мною диск, не допуская, чтобы кто-либо заподозрил о его существовании, будь то даже лучший друг.

Вдруг я решил, что на Кольце сейчас мог оказаться мой неизвестный доброжелатель с глушителем. Он мог просто так, для уверенности, какое-то время контролировать выход из переулка, чтобы уж окончательно успокоиться на мой и на свой счет. Нет, на Кольцо сейчас выходить никак не следовало.

Эта мысль не смущала. Район издавна был мне хорошо известен не только со стороны фасадов, но и дворов, черных ходов, мусорников и перелазов.

Конечно, многое, как я уже убедился, изменилось в Москве за время моего отсутствия; однако же градостроительные перемены происходят прежде всего и главным образом со стороны улиц и фасадов; дворовые микроструктуры изменяются значительно медленнее. Так что с газончика я даже не стал возвращаться на тротуар; напротив, пересек наискось насаждение, прошел вдоль задней стороны дома, мимо плотного ряда замерших на ночь машин. Несколько мгновений колебался, решая — не воспользоваться ли какой-нибудь из них. Технология угона даже хорошо защищенной машины была мне известна давно и досконально. Я иногда, расслабившись, позволяю себе даже удивиться — чего я только не умею, включая то, о чем порядочному человеку и гражданину даже и догадываться не следовало бы. Угон машины был не самым крутым из этих навыков, нет, далеко не самым… Но почему-то я не стал трогать чужие автомобили, просто потому, может быть, что это была Москва, и мне не хотелось здесь… А впрочем, не знаю — почему. Не захотелось — и все. Пошел задами пешком, в неприметном месте вышел на всегда малолюдную Плющи-ху, а далее по тихому Ростовскому переулку выбрался к Бородинскому мосту, по которому лихо катил на такси не далее как сегодня утром. Там я предельно напрягся: мосты принадлежат к сооружениям, наиболее удобным для того, чтобы отделываться от нежелательных людей. Но все прошло благополучно, и, пересекши реку, я наконец почувствовал себя почти дома. В «Рэдисон» на всякий случай я проник через один из служебных входов. Он был, естественно, заперт — но о такого рода мелочах добропорядочному корреспонденту русскоязычного журнала, издающегося в Германии, даже и задумываться не следует. В конечном итоге всякий ларчик открывается просто — при наличии соответствующих приспособлений, необходимых современному работнику средств массовой информации никак не менее, чем нот-кейс в руке и пистолет в кобуре под мышкой, под ремнем на спине или просто и бесхитростно — в кармане.

Ключ от номера был у меня с собой, не люблю оставлять их у портье. Все было в порядке, меня никто не ждал. Я внимательно осмотрел номер. Не то чтобы никто не любопытствовал, однако все было в пределах правил игры — любознательность, но чисто служебная, без злого умысла. Я вынул из внутреннего кармана компакт-диск; под яркой оберткой коробка была запаяна в пластиковый мешочек — для защиты от влажности и нескромности.

Поэтому я взял ее с собой в ванную, чтобы она постоянно находилась у меня на глазах — пока не перестанет быть нужной и не подвергнется уничтожению (просто стереть запись — слишком мало). С удовольствием вымылся, костюм оставил на диване, чтобы не забыть завтра сдать в чистку. Поколебался — не заказать ли легкий ужин; но есть не хотелось.

Выпивка была в номере, однако я давно уже пью только при крайней необходимости — по большим праздникам, дням рождения или при знакомстве с женщиной. Но до дней рождения было далеко, а женщина, отношения с которой я собирался восстановить, как оказалось, сегодня не захотела меня видеть. Так что дружбу нашу (или как это назвать) можно будет восстановить лишь через некоторое время. Я искренне надеялся, что оно окажется достаточно кратким и кончится уже завтра.

Хотя кто-то, видимо, придерживался другого мнения — судя по нынешнему происшествию, — о чем меня своевременно предупредил шейх; но я не внял, а обещанная им помощь, судя по всему, не сработала. Итак, открылась охота не только на Претендента-2, но и на меня.