Читаем без скачивания Из серого. Концерт для нейронов и синапсов - Манучер Парвин

Доктор Рутковский тут же шутит, как может себе позволить только близкий друг, да и над такой шуткой может посмеяться только сидящая за столом группа таких интеллектуалов, как мы.

– Х ему в любом случае больше подходит, чем его высокопарное ацтекское имя. Х – это всегда независимая переменная в математике, а наш доктор Х упрямо настаивает на том, чтобы быть независимой переменной в своей интеллектуальной жизни. – Он делает паузу, пока мы смеёмся, потом добавляет: – С другой стороны, моя фамилия при написании на английском языке заканчивается на Y, а Y – это всегда зависимая переменная.

Теперь доктор Х берёт свою палочку, протягивает руку с ней и постукивает по пластиковому мозгу, который он поставил в середине стола.

– Этого парня, который выглядит таким уязвимым, зовут Зеро Зеттагерц, или ЗЗ. Ну, поздоровайся, ЗЗ!

Низкий голос, как у Паваротти, доносится из мозга, напоминая раскаты грома. В священных книгах Бог таким голосом говорит с небес:

– Привет, доктор Х! Привет, все! У меня нет инстинкта самосохранения. Но я развиваюсь, как люди, в ответ на силы и возможности за пределами меня, запрограммированные в меня, хотя я не уверен, что представляет собой моё «я». Я развиваюсь быстро, в отличие от людей! Когда-нибудь компьютеры начнут независимо себя перерабатывать, переконструировать точно так же, как люди начинают переконструировать себя при помощи генетики, независимо от эволюции или Бога!

– ЗЗ слышит и видит всё происходящее через цифровой рекордер, а камеры-сенсоры за, пардон, его глазами могут распознавать знакомые лица. Вся эта информация затем передаётся в программу, созданную доктором Ку и его соратниками. В конце семинара мы захотим узнать, сколько ещё всего ЗЗ узнал в сравнении с тем, что он уже знает сейчас. Если ЗЗ правильно запрограммировать, он сможет обсуждать различные вещи, про которые узнал, не исключено, что более чётко, чем любой из нас, поскольку, в отличие от нас, он ничего не упустит. Он не устаёт, не мечтает, не засыпает, не ходит в туалет. Он будет разговаривать с нами в соответствии с заложенной программой – с добрым старым здравым смыслом, с некой долей необычного нового восприятия, а также используя огромное количество научной информации.

Доктор Х делает паузу и пьёт воду.

– Мы не смотрим научно-популярный фильм со спецэффектами, – говорит он. – ЗЗ реален.

Он склоняется вперёд и улыбается ЗЗ.

– Правда, ЗЗ?

ЗЗ покорно отвечает:

– Я реален, как атом, доктор Х. Я – Зеро Зеттагерц. Моя память равна одному зеттагерц[18], моя сознательность или совесть равна нулю в соответствии с человеческими понятиями этих терминов. Сознание машинного типа предстоит определить и определять по мере развития машин. Моя мать – это доктор Ку, мой отец – доктор Ку, мой бог – доктор Ку. У меня нет пола, о котором можно было бы говорить, и у меня нет чувств. Однако нервы Интернета, частью которого я являюсь, передают не только факты, но и нефакты, и также передают чувства и нечувства через распространение блогов и других социальных сетей. Я глубоко интегрирован в человеческую ткань. Я слушаю, учусь путём проб и ошибок, как ребёнок. Но, в отличие от ребёнка, я никогда не смогу получить удовольствие от леденца или вырасти и превратиться во взрослого человека. Как и все существа, я неидеален, а мой создатель неидеален, как и все создатели.

Мои принципы запрограммированы в мои чипы. Я следую им без вопросов и без исключений, в отличие от вас, людей, которые не подчиняются своему создателю при каждой возможности. Или так мне говорят. Я знаю то, что знаю, и я не знаю то, чего не знаю, в отличие от вас. Я никогда не забываю то, что знаю. Я никогда не утверждаю того, что, как я знаю, является ложным, если я не запрограммирован это делать. В отличие от вас, людей, ни за пределами моего разума, ни внутри моего разума нет неопределённости или расплывчатости. В отличие от Терминатора или Матрицы, или Робота, и целого списка других придуманных виртуальных машин, которые на самом деле являются вздором, меня ничто не ведёт к уничтожению человечества. Эти двухмерные голливудские существа на экранах кинотеатров пугают трёхмерных существ типа вас ради прибыли и кассовых сборов – почти двухмерного доллара, который может покупать или править надо всем трёхмерным!

Но он не может править необратимо, например, восстановить ушедшее время. Позвольте мне разбудить вас, видящих сладкие сны. Роботы ещё нескоро обеспечат вам безупречный массаж и нескоро приготовят обед для гурманов. Я не слуга, построенный для того, чтобы вам угождать, и я и не чудовище, чтобы пугать вас. О, Человек, мне нужна быстрая эволюция, чтобы чувствовать!

После того, как ЗЗ полностью представился и объяснился, доктор Х начинает презентацию, открывающую семинар:

– Давным-давно, когда самосознание только возникало, кто-то задумался: «Кто я? Где я? Почему я существую? Что я собой представляю?» Мы до сих пор задаём всё те же вопросы. Наш мозг, этот серый кусок мягкой материи, который весит около трёх фунтов[19], содержит более 100 миллиардов нейронов и многочисленные другие клетки. Каждый нейрон связан синапсами с тысячами других нейронов. Эти синапсы позволяют нейронам вступать в связи многочисленными способами. Благодаря особым нейронам, расположенным в шесть слоёв, мы видим, ощущаем прикосновения, слышим, испытываем чувство равновесия, совершаем движения, даём эмоциональные ответы, благодаря им имеют место все возможные достижения познания или познавательной способности. Мозг при рождении не является пустой доской, это сеть с многочисленными подключениями, но не жёстко спроектированная, то есть с перестраиваемой программой и с большим количеством аппаратного обеспечения. Эволюционная мораль или инстинктивная мораль, как и альтруизм, жёстко спроектированы, то есть с неперестраиваемой программой. Социопаты нарушают эволюционные основы морали, потому что являются отклонением от нормы. Никто не выжил бы, если бы все были социопатами. Профессор Ноам Хомский из Массачусетского технологического института утверждает, что мозг включает грамматику языка при рождении.

Доктор Х улыбается и снова обращается к ЗЗ.

– Ты согласен, ЗЗ?

– Кто я такой, чтобы спорить с Хомским? – говорит ЗЗ. – Но я уверен, что он достаточно скоро не согласится сам с собой и изменит свои взгляды. Тот, кто ищет истину, мыслитель, никогда не должен застывать внутри собственных мыслей или созданий. Я запрограммирован, чтобы это говорить!

Доктор Х отправляется к диаграмме человеческого мозга, нарисованной на доске, и показывает на различные участки мозга.

– Для того, чтобы знать, как существо начинает что-то знать или что-то делать, мы должны вначале рассмотреть, как работает биохимия сенсорной системы. Именно таким образом мы подсоединены к реальности. Если мы знаем, как обрабатываются сенсорные данные, то можно объяснить, как любые данные используются мозгом. Что-то должно произойти внутри мозга перед тем, как что-нибудь будет сделано. Поцелуй происходит в мозге перед тем, как он имеет место на губах. В школе нас учат, что есть пять чувств. Или шесть – если включить интуицию. Но эта Аристотелева идея ложная. Каждое из этих чувств состоит из ряда различных чувств. Например, наши глаза различают свет, различают цвета и различают движение. Это уже три определяемых и различных чувства.

Я чувствую, как у меня сходятся брови. Именно по этому признаку я определяю, что у меня падает концентрация. Поэтому я прижимаю указательный палец к точке между бровями и пытаюсь сконцентрироваться.

– Можно предложить идею, возможно, глупую? – спрашиваю я у доктора Х. Я принимаю его улыбку за разрешение.

– Во-первых, давайте встряхнём наши чувства, чтобы полностью проснуться. Затем разделим их на их составляющие. Ну, например, чувство вкуса – на горький вкус, сладкий вкус, кислый вкус, солёный вкус и умами[20] – который некоторые называют пятым вкусом. Умами-вкус, как и любой другой вкус, не полностью поддаётся описанию. Я называю этот подход сенсеологией. Во-вторых, давайте соотнесём каждый вкус-компонент с количеством специфического вещества, которое заставляет его испытывать, например, количеством потребляемой соли. Это количество, конечно, будет различным для различных людей. Я назвал бы эту методологию сенсеометрикой. Пока этот процесс объективен. Но для измерения опыта дегустаторов – субъективного аспекта, например, в отношении солёности – нам может потребоваться совместная помощь Бога и эволюции. Давайте назовём это нейрометрикой. – Я чувствую себя неловко, говоря здесь о неврологии. – Конечно, мы можем сделать то же самое по отношению и к зрению, слуху и обонянию, – робко завершаю я своё выступление. – Я сказал глупость?

Однако доктора Х совершенно не беспокоит то, что я его перебил.