Читаем без скачивания Корабль судьбы (Том II) - Робин Хобб

И это значило, что Совершенному предстояло умереть.

Другого пути не было.

И на этот раз Кенниту предстояло все сделать наверняка.

Взобравшись по короткому трапу на бак, Кеннит с неудовольствием убедился, что Этта и Уинтроу находились уже там. Уинтроу стоял возле поручней, о чем-то беседуя с носовым изваянием. Этта же смотрела вдаль, на подходившего Совершенного, и выражение ее лица трудно было назвать иначе как странным. Ветер ерошил ее темные волосы. Кеннит прикрыл глаза ладонью от солнца и тоже стал смотреть вдаль. Совершенный неотвратимо шел прямо к ним. Кеннит вновь различил его жестоко изрубленное лицо, и сердце перевернулось в груди. Жгучий стыд вспыхнул в его душе и был тотчас смыт волной ярости, не менее жгучей. Существовало все-таки что-то, в чем его никто не мог обвинить! Никто, и даже сам Совершенный! Это сделал Игрот. И вообще все сделал Игрот.

Мертвящая жуть наплывала на Кеннита и жгла его. Он почувствовал, как закружилась голова, и поднес трясущуюся руку к лицу.

— Ты дал ему забрать всю твою боль, — выдохнул возле уха талисман. — Он сказал, что сможет это сделать, и ты позволил ему. — И деревянная рожица улыбнулась. — Она вся там, при нем. Ждет тебя с нетерпением.

— Заткнись, — проскрежетал Кеннит и попытался отстегнуть треклятую вещицу, чтобы выкинуть ее за борт, — и пусть потонет, навсегда унеся с собой свои сокровенные знания. Однако пальцы у капитана не просто слишком сильно дрожали — они были странно неловки, словно он отсидел себе руку. Кеннит никак не мог распутать залубеневшие узлы кожаных ремешков. Он даже попробовал разорвать их, сдирая талисман с руки, но завязки не поддавались.

— Кеннит! Кеннит! Тебе плохо?

Глупая шлюха. Вечно она задает ненужные вопросы. И притом в самый неподходящий момент. Кеннит отчаянным усилием совладал со своими чувствами. Вытянул из кармана носовой платок и промокнул со лба ледяной пот. Оказывается, он был еще способен говорить.

— Отнюдь, — сказал он, — мне вполне хорошо. А тебе?

— Ты просто так побледнел… Я даже испугалась, подумала, что ты сейчас упадешь! — Этта обшаривала взглядом его лицо, словно хотела что-то на нем прочесть. А потом попыталась взять его руки в свои.

Ну, этого потерпеть он уже никак не мог. Он улыбнулся ей своей обычной язвительной полуулыбкой. Ее надо было срочно отвлечь, и он сказал:

— Наш мальчик… Уинтроу. Боюсь, ему нелегко будет все это вытерпеть. Как он?

— На части рвется, — с готовностью поделилась с ним Этта. Да. Менее великий человек, чем он сам, пожалуй, обиделся бы на то, с какой готовностью она обратила свою заботу на Уинтроу вместо него самого. Но что с нее взять? Шлюха, она шлюха и есть. — Он все пытается добиться от корабля какого-то ответного чувства, — продолжала она. — Просит и требует, чтобы она вела себя с ними как Проказница. А она, понятное дело, не хочет. Как раз сейчас он пытается усмотреть в ней какие-то перемены от того, что рядом появилась Альтия. Ну а ей, похоже, без разницы. Даже когда он ей напомнил о твоем обещании не причинять Альтии вреда, она рассмеялась и заявила, что это было твое обещание, к которому она никакого отношения не имеет. Бедного паренька поразило в самое сердце, когда она сказала, что соглашение с тобой еще не означало обещания… — И Этта добавила вполголоса: — Не мог бы ты заверить его, что сдержишь данное слово?

Кеннит слегка пожал плечами.

— Попробую, — сказал он. — Как я уже говорил, я сделаю все, что от меня будет зависеть. Бывает, однако, и так, что некоторые люди предпочитают драться до смерти, и уж тут я бессилен. Надеюсь, он не ждет, что я позволю ей меня убить, только чтобы исполнить обещанное?

Этта как-то долго смотрела на него. Дважды она почти открывала рот, чтобы что-то сказать, но оба раза удерживалась. И наконец тихо спросила:

— Я подозреваю, что их мирный флаг может оказаться обманом. Но ты… ты все же постараешься сдержать слово?

— Странный вопрос, — сказал Кеннит, — естественно, постараюсь. — Он добавил своей улыбке тепла, подал Этте руку, и они вместе подошли к поручням. — Если дело пойдет к драке, — на ходу проговорил Кеннит, — полагаюсь на твое суждение на сей счет, но, в общем, если тебе покажется, что все может обернуться не так, как хотелось бы Уинтроу, уведи его вниз, — сказал он негромко. — Найди предлог, отвлеки его, придумай что угодно. Все, что угодно.

Этта искоса глянула на него.

— Уинтроу больше не дитя, — сказала она, — чтобы забывать одну игрушку, как только ему покажут другую.

— Не притворяйся, будто не поняла. Я просто предложил тебе сделать то, на что очень даже способна, как нам обоим отлично известно. Ты — женщина, очень даже способная отвлечь любого мужчину. Короче, что бы ты ни сделала, я не поставлю это тебе в вину. Повторяю: все, что угодно! Отнюдь не рассчитываю, чтобы ты заставила его напрочь забыть об участи его семьи в нынешних событиях, но смотреть он, по крайней мере, не должен.

Вот так. Прозрачнее намекнуть он был не в состоянии — разве что напрямую приказать ей соблазнить парня. Са свидетель: плотских запросов Этты вполне хватило бы и на двоих мужчин. То-то последнее время она стала попросту ненасытной. Вполне могла бы занять Уинтроу на все то время, пока он, Кеннит, будет преодолевать нынешнее затруднение. Кажется, она как раз размышляла об этом, когда они подошли к Уинтроу.

Тот как раз говорил — негромко, но с нажимом.

— Альтия на самом деле выросла на твоей палубе. Если бы ей предоставили хоть какое-то право выбора, она нипочем не покинула бы тебя. Стоит ей вновь оказаться у тебя на палубе — и ты непременно все вспомнишь, твои чувства к ней оживут, потому что иначе просто не может быть. Она вернет тебе твою истинную личность, Проказница. Я знаю, что ты обрадуешься ей. Хватит уже гневаться на нее за проступок, который она когда-то совершила совсем не по своей воле!

Молния слушала его, упрямо сложив руки под грудью, а вода кругом нее так и кишела морскими змеями.

— А я и не думаю гневаться, Уинтроу. Сказать честно, я чуть не заснула от скуки, слушая твою проповедь. Я, знаешь ли, слыхивала о жрецах вроде тебя, таких же неутомимых спорщиках. С ними в конце концов соглашались, просто чтобы рот им заткнуть. Короче, я тебя вот о чем попрошу. Если я притворюсь, будто кое-что чувствую к ней, могу я рассчитывать, что ты замолчишь и уйдешь?

Уинтроу опустил голову, и Кеннит готов был решить, что юноша признал себя побежденным. Однако тот вскинул глаза и посмотрел на подходившего Совершенного.

— Нет, — ответил он тихо. — Никуда я не уйду. Я останусь и буду стоять здесь, рядом с тобой. Когда она поднимется на борт, должен же кто-то будет объяснить ей, что с тобой произошло!

«Ну нет, — подумал Кеннит, — так не пойдет!» Он быстро принял решение.

— Уинтроу, — окликнул он, — я тут хочу тебе кое-что поручить. Даже не тебе одному, а вам с Эттой. Как только мы встанем на якорь, садитесь в шлюпку и отправляйтесь на «Мариетту». У Соркора там такие горячие головы, что как бы не дошло до беды. Надеюсь, вы сумеете никого не обидеть и в то же время твердо втолкуете им, что с этим кораблем буду иметь дело только я — и никто кроме меня. Скажите Соркору — я хочу, чтобы он на «Мариетте» держался поодаль, да притом чтобы команда не висела на фальшборте, а занималась своими делами. Так мне будет удобнее. Этот корабль идет под флагом перемирия, и я совсем не хочу, чтобы там увидели нашу превосходящую численность и сочли ее за угрозу. Если они испугаются и наделают глупостей, дело может кончиться насилием, которого, право, все мы хотели бы избежать!

— Кэп, но не мог бы ты послать… — с мольбой в голосе начал Уинтроу.

Кеннит со значением сжал руку Этты, и она тотчас уловила намек.

— Не ной, Уинтроу, — попрекнула она. — Чего ради тебе здесь торчать? Чтобы Молния тебя всласть помучила? Она же играет с тобой, точно кошка с глупым мышонком, а у тебя ума не хватает просто взять и уйти. Вот Кеннит за тебя это и делает. Пошли! У тебя талант красно говорить: сумеешь небось передать Соркору приказание нашего капитана, да так, чтобы он не обиделся!

Кеннит слушал ее прямо-таки с восхищением. Вот уж у кого был талант, так это у нее. Уинтроу лишь попытался ему возразить, а она тотчас выставила его дурачком и притом законченным себялюбцем. Наверное, это был особый дар, присущий только женщинам. Так с самим Кеннитом в детстве часто разговаривала мать. Тоже умела внушить ему, насколько он всегда был во всем виноват. Капитан решительно отмел ненужное воспоминание. С Совершенным скоро будет покончено. И чем скорее, тем лучше. А то что-то слишком дружно стали его одолевать воспоминания, которые он уже много лет считал надежно погребенными в прошлом.

Уинтроу продолжал неуверенно поглядывать то на него, то на Этту.

— Но я надеялся быть здесь, когда Кеннит встретится с…