Читаем без скачивания Сталинград - Владимир Шатов

 - Давайте передвинем стол в угол, – предложил Николай Иванович.

 - Нам всем нужно куда-то передвигаться…

 Внутри бункера песок сыпался из щелей между брёвнами потолка, словно в песочных часах. Офицеры штаба и связисты были покрыты пылью, дышать становилось всё труднее.

 - Можно занять бетонный туннель Ерёменко. – Спокойно предложил Крылов.

 - Точно! – обрадовался командарм и сказал: – Там хоть пыли не будет…

 Снаряды и бомбы то и дело разрывали провода полевой телефонной связи. У солдат, посланных восстановить её, было очень мало шансов остаться в живых.

 - Дайте связь с командующим! – грозно приказал Чуйков.

 - Всех связистов убило.

 - Пошлите девушек-телефонисток.

 - Как можно Василий Иванович? – изумился начальник штаба.

 - Мне нужна связь! – отрезал Василий Иванович.

 Ему удалось связаться с Ерёменко всего один раз за весь день, а после полудня он совершенно потерял связь со своими дивизиями на западном берегу.

 - Придётся прибегнуть к помощи посыльных, - вздохнул Николай Иванович.

 - Посылай! – коротко приказал Чуйков.

 Хоть немцам и удалось продвинуться вперёд на западной окраине города и захватить небольшой аэродром и казармы, все их попытки прорваться на север оказались безуспешными.

 - Держаться! – командарм передал приказ комдиву 33-й  гвардейской дивизии, от которой к вечеру осталось две сотни бойцов.

 Бой вёлся намного ожесточённей, чем можно было предположить. В тот день многие немецкие солдаты поняли, что, возможно, им придётся всю зиму провести в Сталинграде.

 - Или умереть… - крамольные мысли чёрными змеями вползали в умы.

 Ночью Чуйков решил вернуться в старый штаб-тоннель, начинавшийся от устья реки Царица и имевший запасной выход на Пушкинскую улицу.

 - Вот она знаменитая «труба». – Крылов показывал Василию Ивановичу новые хоромы.

 - Лишь бы нам тут не было «трубы»…

 Русло Царицы служило естественной границей между армиями Паулюса и Гота. Пока дивизии Зейдлица на севере пробивались к Мамаеву кургану, к главной железнодорожной станции, 14-я и 24-я танковые дивизии Гота вместе с 94-й пехотной дивизией на юге двигались вперёд, чтобы нанести удар по прямоугольному бетонному элеватору, возвышавшемуся над городом.

 - 71-я пехотная дивизия прорвалась к центру Сталинграда! – новость  встретили в ставке фюрера с огромной радостью.

 - Значит, завтра город падёт.

 К вечеру та же информация достигла Кремля. Сталин как раз обсуждал с Жуковым и Василевским возможность мощного стратегического контрудара, когда в кабинет вошёл секретарь Сталина Поскрёбышев:

 - У телефона генерал Ерёменко.

 - Соедините.

 Поговорив с ним, Иосиф Виссарионович передал генералам неприятные известия. Немного помолчав, Сталин повернулся к Василевскому и с нажимом сказал:

 - Немедленно прикажите 13-й гвардейской дивизии Родимцева пересечь Волгу и подумайте, какие ещё войска можно послать Чуйкову на подмогу.

 - Слушаюсь!

  Часом позже Жуков летел в Сталинград. На рассвете 14 сентября представитель Ставки в сопровождении штабных офицеров ехал к бункеру у реки Царица. Путь лежал через разрушенный город. Заваленные обломками рухнувших зданий улицы были труднопроходимы, и приходилось часто останавливаться.

 - Что они сделали с городом! – удивлялся Жуков видевший всякое.

 Он отдал приказ Чуйкову контратаковать и теперь хотел быть поблизости.

 - Чем атаковать? – возмутился командарм. – У меня в дивизиях людей как в батальоне.

 - Ночью 13-я гвардейская стрелковая дивизия должна форсировать Волгу. – Сообщил невозмутимый Жуков.

 - Родимцева?

 - Да.

 - Как только продержаться до их прихода?

 Собрав всех оставшихся в живых солдат, командиры подняли батальоны в последнюю атаку. В нескольких местах русским удалось застать немцев врасплох, но после восхода солнца атаки красноармейцев захлебнулись во многом из-за действий самолётов Люфтваффе.

 - Ну, теперь держись!

 Ответное продвижение германских войск оказалось столь мощным и быстрым, что многие начали сомневаться, удастся ли войскам Родимцева высадиться на западном берегу.

 - Вот нам и аукнулась утренняя атака! – сказал Чуйков начальнику штаба.

 - Приказ есть приказ…

 295-я пехотная дивизия вермахта пробилась к Мамаеву кургану, разорвав оборону русских на две части. Но не это таило в себе основную угрозу для Чуйкова. Гораздо опаснее было продвижение вперёд 71-й и 76-й пехотных дивизий. Атакующий клин достиг центрального вокзала в полдень, а около трёх часов пополудни был захвачен городской водоканал.

 - Мы находимся в сотнях метров от Волги, – доложили Паулюсу командиры ударных дивизий, – вот-вот сбросим русских в воду!

 - Родина вас не забудет! – с пафосом сказал худощавый командир 6-й Армии.

 Примерно в это же время свежая советская дивизия вышла к центральной переправе и готовилась к броску в бессмертие...

 К концу этого бесконечного сентябрьского дня Григорий вымотался полностью. Мало того что он только накануне прибыл в родной полк после месячного пребывания в штрафном батальоне, так ещё сразу попал под каток немецкого наступления.

 - Хучь бы денёк дали передохнуть! – возмущался он в коротких паузах между выстрелами.

 14 сентября запомнилось ему как один кровавый бой. Сначала собрав всех поваров, конюхов и связистов батальон пошёл в самоубийственную атаку на немецкие пулемёты. После неё из двадцати солдат роты вернулись на свои позиции лишь пятеро.

 - Слышь, Шелехов! – позвал Григория батальонный сапожник Ярмоленко.

 - Ну, што тебе?

 - Жив?

 - Ранен.

 - Куда?

 - Сквозное в ногу…

 Ярмоленко, лежащий за полуразрушенной стенкой дома справа от Григория, нервно зашевелился и прошипел:

 - Повезло!

 - От чего же?

 - Значит, отправят в тыл…

 - До энтого дожить надо! – сплюнул Григорий красной от кирпичной пыли слюной. – Немец полезет, а мы с тобой, похоже, вдвоём остались.

 - Хрен с ним, - легкомысленно сказал сапожник, - вот жрать хочется, сил нет.

 Поесть ему больше не пришлось, в следующей атаке он погиб от пули в живот. Григорий и десяток выживших из всего батальона бойцов занял новые позиции на первом этаже кирпичного дома.

 - Вокзал трижды за день переходил из рук в руки. – Оставшийся за комбата ротный Степанов пытался подбодрить солдат.

 Больше офицеров не осталось, и лейтенант сильно переживал за моральное состояние подразделения.

 - А сейчас? – спросил грязный сержант, незнакомый Григорию.

 На его закопчённом пороховыми газами лице выделялись блестящие голубые глаза.

 - В итоге вокзал отбит у немцев стрелковым батальоном НКВД. – Сообщил словоохотливый Степанов. – Мне соседи по телефону сказали.

 - Лучше бы они сказали, когда помощь придёт…

 - Скоро, братцы, скоро!

 Его обещание выполнилось неожиданно быстро. После того как окончательно стемнело немцы двинулись в очередную атаку.

 - Они што, хотят именно сегодня добить нас? – с тупым раздражение подумал Григорий.

 Он, не целясь, стрелял в мелькавшие впереди тени, почти не заботясь об успехе. Судя по редким выстрелам с их стороны, защитников дома осталось считанные единицы.

 - Скорей бы отмучиться! – в голове осталась единственная мысль.

 Внезапно из тыла раздалась длинная пулемётная очередь. Затем заговорил ещё один «Дегтярёв».

 - Кто такие? – не сразу понял он.

 Через пять минут всё стало ясно. К Григорию перебежками подбежали несколько красноармейцев и, плюхнувшись рядом начали плотно стрелять из автоматов.

 - Откудова такие свеженькие? – с усилием спросил Григорий.

 - От верблюда дядя! – весело сказал молоденький стрелок. - Давай чеши в тыл.

 - С каких делов?

 - Теперь здесь позиции гвардейцев Родимцева.  

 Григорий и ещё несколько оставшихся в живых солдат медленно отползли от передовой. Почти у всех были ранения, и они без боязни быть принятыми за дезертиров, двинулись к переправе.

 - Говорят от нашей 33-й дивизии только штаб остался. - Услышала они от собравшихся на берегу немногочисленных сослуживцев.

 - Главное, что нас заберут транспорты доставившие пополнение.

 - Это точно!

 В это время как раз разгружался катер, набитый под завязку стрелковым батальоном.

 - Скорее ребята! – командовал невидимый в темноте офицер.

 Голос показался Григорию смутно знакомым. Он подошёл к воде и увидел высокого темноволосого старшего лейтенанта.

 - Мишка! – ахнула в мозгу догадка. – Сынок!

 Григорий вглядывался в движения молодого мужчины, не в силах поверить в невероятное совпадение.

 - Не может энтого быть! – Он стоял истуканом у сходней, а рядом суетились спешащие люди.