Читаем без скачивания Рибут. Дилогия (ЛП) - Эми Тинтера

К пацану устремилось несколько унтер-шестидесятых, а я опустилась на колени возле Каллума. Когда я уже открыла рот, собравшись наорать на него и спросить, почему он, будучи сильнее, не побил этого недомерка, которому вздумалось попробовать его на вкус, Каллум вдруг обхватил меня за талию и прижал к себе.

– Спасибо, – произнес он, все еще задыхаясь.

Я замерла от тепла его объятий. Это было слишком приятно. И я никак не могла вспомнить, из-за чего хотела накричать на него.

– Извини, – сказал он, отстранившись и поднеся руки к груди. – Я испачкал тебя кровью.

В зале стало удивительно тихо. Все смотрели на нас, и я понизила голос:

– Ты цел?

Стоп. Я хотела сказать что-то другое. Я собиралась ругаться.

– Этот малыш попытался меня сожрать. – Он посмотрел на свои руки. – Полюбуйся! Он уже начал!

В нескольких местах были вырваны солидные куски мяса. Я сглотнула, с трудом сдерживая тошноту. Пацан действительно вгрызался в его плоть, как дикое животное.

Что же все-таки с ними делали?

– Почему ты не дрался? – спросила я, стараясь говорить сдержанно, хотя внутри все клокотало. Мне было нужно, чтобы Каллум успокоился и не сходил с ума из-за какого-то текущего эксперимента КРВЧ.

– Я… не знаю. Он же ребенок. А когда он вдруг начал кусаться, я совсем растерялся.

– Ты должен был дать отпор.

– Меня загнали в угол! – Он посмотрел через мое плечо, и голос его упал почти до шепота. – А еще он ровесник моего младшего брата.

– Он тебе не брат.

– Знаю, но все равно…

– Мне необходимо, чтобы ты стал лучше, – сказала я.

– Тебе и впрямь наплевать, что он едва меня не сожрал? – спросил Каллум и снова выставил руку.

– Через минуту все затянется.

– Да не в этом же дело! Я ранен!

– Мне необходимо, чтобы ты стал лучше, – повторила я.

– Я…

Тут по столовой разнесся визг, я обернулась и увидела, что обезумевший малец завис в прыжке и приготовился обрушиться на только что вошедшего охранника. Прыгнул он так высоко, что это было неестественно даже для рибута.

Никто и оглянуться не успел, как его зубы сомкнулись на шее человека. Я быстро пригнула голову Каллума и тут же услышала, как другие рибуты попадали на пол. Заговорило оружие.

С каждым выстрелом, которых насчиталось десять или пятнадцать, Каллум резко дергался. Потом наступила тишина. Я выждала еще немного и медленно подняла голову. Подросток и охранник были мертвы, хотя охранник, наверное, умер в тот самый миг, когда ему вырвали горло.

– Что… – Глаза Каллума округлились от испуга. – Что с ним такое?

– Сошел с ума, – ответила я, не зная, как объяснить иначе. Здесь, в столовой, где КРВЧ слышала каждое наше слово, сказать правду я точно не могла.

Он промолчал, но быстрый взгляд в сторону унтер-шестидесятых явно говорил о том, что он уже что-то слышал.

– Каллум!

Он повернулся ко мне, и его серьезное лицо слегка смягчилось. Это было приятно. Как будто он смотрел на меня не так, как на остальных.

– Мне необходимо, чтобы ты стал лучше. Без шуток. Ты должен слушаться приказов и больше работать. Они не терпят тех, кто выделяется. – Я кивнула на мертвого рибута, и Двадцать два сглотнул. Он понял. – Договорились?

– Да.

Когда перед отбоем я вернулась в наш отсек, Эвер сидела на постели и содрогалась всем телом. В мертвых глазах не было ни проблеска надежды, но она все еще оставалась собой. Дрожащим, жалким подобием себя.

Я села на свою кровать, и Эвер вскинула голову. В пронзительном взгляде полыхнула ярость.

– Я мертва.

– Как и все мы, – попыталась я улыбнуться.

У нее вырвался сухой смешок, на лице проступило удивление.

– Никак ты пошутила?

– Немножко. Не очень удачно.

– Мне понравилось. – Эвер сжала губы и стала болтать ногами. Мне показалось, что она едва сдерживает рыдания. – Но на этот раз я мертва по-настоящему. Еще не убили, но меня уже нет.

Я открыла рот и снова захлопнула, оглядевшись по сторонам. Люди наверняка записывали каждое слово. Они могли слушать.

– Ты есть, – сказала я очень мягко.

– Леви был мертв, – продолжила она, – еще до того, как попытался загрызть Каллума. Он уже много дней как умер. Он еще ходил, но ничего живого в нем не осталось. Только сбрендившая оболочка. – Она с такой силой натянула рукава, что я подумала: сейчас оторвутся. – А когда он пошел на Каллума, я поняла. Каллум очень вкусно пахнет. Как… – Ее лицо исказилось, и она договорила шепотом: – Как мясо.

Меня замутило, и я уставилась на свои ступни, надеясь, что она не заметит, до чего мне тошно.

– Это пройдет. Наверно, это просто…

– Если я напала на тебя ночью – прости, – сказала Эвер. Она вскочила на ноги, сжав кулаки, и выкрикнула, обратившись к стеклянной стене: – НО Я НЕ ВИНОВАТА!

– Эвер! – Я нервно посмотрела за стекло.

– Какое им дело? – бросила она, забираясь под одеяло. – Они убили меня.

– Ты еще здесь, – шепнула я.

– Едва ли.

Глава четырнадцатая

Эвер заталкивала пальцем свисавший изо рта кусок говядины. Щеки раздулись, а глаза слипались, хотя она проспала всю ночь.

На ланче я не пошла за стол сто двадцатых и села рядом с ней. На ее подносе лежала целая груда мяса.

– С тобой все нормально? – спросил Каллум, откусив от сэндвича с арахисовым маслом.

Она сделала глоток.

– Я сбрендившая оболочка.

Каллум недоуменно посмотрел на меня, но я отвела глаза и заработала вилкой.

Я ничего не могла объяснить. Офицер Майер следил за каждым моим шагом.

Дожевав и проглотив всё, Эвер вцепилась в край стола. Поднос опустел, и она подняла на нас дикий, невидящий взгляд.

Ее ноздри раздулись, когда она с глухим рычанием повернулась к Каллуму; лицо исказил хищный оскал. Она схватила его за руку, и он выронил сэндвич, расширенными глазами глядя то на нее, то на меня.

– Эвер, – сказала я, оторвав ее руку от его кисти. Она уже пригнулась, чтобы укусить. – Прекрати.

Она бросилась на Каллума; тот отпрянул и закрылся руками. Я поймала ее за запястье, когда она попыталась перескочить через стол. Эвер прыгнула на меня; я обхватила ее одной рукой, другой же сгребла остатки своего бифштекса и затолкала ей в рот.

Она клацнула зубами, едва не отхватив мне пальцы, но приняла пищу с коротким вздохом облегчения.

– Вот, держи еще. – Каллум подтолкнул свой поднос.

Я пропихнула мясо сквозь зубы Эвер, и та неистово зажевала, роняя куски. Доев, она опять потянулась к Каллуму.

– Эвер! – Я обхватила ее крепче. – Пожалуйста, остановись.

Мои тихие слова подействовали, она успокоилась. Я осторожно ослабила хватку, и она повернулась ко мне с мокрыми, полными тревоги глазами.

– Прости, – прошептала она, взирая на груду пустых подносов и куски пищи. Потом, шатаясь, поднялась на ноги и торопливо пошла к выходу. Ее так и швыряло из стороны в сторону.

Каллум проводил ее взглядом и вопросительно посмотрел на меня. Я чуть заметно пожала плечами, зыркнув на камеру. Он понял намек и снова взял в руки сэндвич.

После ланча мы отправились в спортзал и заняли наше обычное место на мате. Я уперла руки в бока и смерила Каллума взглядом. Пора ему браться за ум.

– Сегодня мы не уйдем, пока ты не ударишь меня, – объявила я.

– Что?!

– Ты ни разу меня не задел, а должен уже научиться бить. Мы останемся здесь, пока у тебя не получится.

– Но я… – Он глупо улыбнулся и пожал плечами. – Я не хочу тебя бить.

– Это не обсуждается. Я твой тренер, – нахмурилась я. – Ты что, вообще не старался?

– Нет, почему же. В основном старался.

– Больше никаких «в основном». Мы не тронемся с места, пока не сумеешь меня ударить. А я буду обороняться всерьез.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– Давай, – поманила я.

Перестав улыбаться, он осторожно шагнул вперед и вскинул руки. Но этим все и кончилось.

– Вперед! – приказала я.

Он выбросил кулак, но я без труда увернулась.

– Чему я тебя учила? Бей быстро! Не ограничивайся одним тычком. Я ничего не делала на пробу и просто била. Что ты должен был сделать?

– Ударить еще раз.

– Да. Сбей меня с толку. Удиви. Давай снова.

Он принялся наносить удар за ударом, и все прошли мимо. Он был медлителен и неуклюж, руки и ноги действовали вразнобой. Я буквально видела, как работал его мозг, и уворачивалась еще до того, как он решал бить.

– Стоп, – вздохнула я.

Он уронил руки и посмотрел виновато:

– Извини, я стараюсь…

– Да знаю.

Я заправила за ухо прядь волос и нахмурилась, глядя в пол. Меня вдруг осенило.

– Что случилось? – спросил Каллум.

– Я что-то делаю неправильно? – спросила я тихо, стыдясь других тренеров. Я была лучшей. Я не могла ошибаться.