Читаем без скачивания Изгой. Трилогия - Руслан Михайлов

От шурдов тоже осталось немало хлама, но, осмотрев оружие шурдов, здоровяк презрительно оттопырил губу и велел все побросать в огонь, вслед за хозяевами. Равно как и содержимое их сумок. Сам я в них не копался, но, проходя мимо, бросил беглый взгляд и лишь пораженно покачал головой. Чего там только не было. Мелкие камни самых разных цветов и форм, выбеленные временем кости непонятного происхождения, пованивающие куски темного подсушенного мяса и еще много, много чего. Словно сороки, что собирают все блестящее и непонятное. Тут уже в дело встрял отец Флатис и велел сжечь дотла все эти «богопротивные» вещи. Любит церковь кидать в огонь все что ни попадя. Нет бы вдумчиво изучить все это дело, попытаться узнать, что именно движет шурдами, понять их сущность… ну да и ладно… все одно, старика мне не переубедить, а он и так меня чуть ли не в главные приспешники Темного записал. Да и не было у меня желания ковыряться в вонючих вещах гоблинов. Еще заразу какую подхвачу.

Хватит с нас и оружия ниргалов – мечи хоть и изрядно выщербились после схватки, но вот арбалеты были как новенькие. Осталось только пополнить запас арбалетных болтов, и в этом деле я возлагал большие надежды на ушедший к границе Диких Земель отряд. Рикар – опытный вояка, и я не сомневался, что он не забудет ни единой мелочи из требовавшегося нам снаряжения. Да и Тезку‑хозяйственника я отослал вместе с ним далеко не зря – чтобы вовремя остановил Рикара и не дал тому потратить все наши сбережения на оружие и доспехи. Ведь еще требуется закупить продовольствия, зерна для посева, рабочих инструментов и еще много разных мелких, но крайне нужных нам вещей.

Покосившись на Древина, я несколько смущенно поинтересовался:

– Помимо золота что они еще с собой взяли? Для обмена, аль продажи? А то из‑за спешки я толком и не вникал. Да и голова после удара трещала немилосердно.

Встрепенувшись, Древин наморщил лоб и начал поочередно загибать толстые пальцы, перечисляя мне захваченные ушедшим отрядом вещи для обмена:

– И не беспокойтесь даже, господин. Взяли, как не взять. Рикар кошель с золотом прихватил, да кинжал с вашего закутка упер – тот, что вы в пещере нашли, рядом со скелетами. Господин, мол, и простым обойдется, а за этот самое малое пару полновесных золотых монет выручить можно. Лошадей Тезка нагрузил так, что сумки почти лопались. Почитай все лисьи шкуры с собой прихватили – а там не менее десяти связок было. Еще волчьих шкур с десяток штук наберется – уже с зимним мехом, не облезлые и не рваные. Ну и самое главное – почти три полные связки пушного зверька. Скорняки их на любом рынке с руками вырывают – на шубы и шапки для богатеев. Оленьи шкуры брать не стали – нам и самим надобно. Зима‑то здесь лютая.

– Неплохо, – протянул я, от удивления даже забыв о мучающей меня головной боли. – Молодец Тезка, быстро сообразил.

– Хозяйственник‑то наш? Хе! Он как ваш приказ услышал, так у него глаза ровно светильники загорелись! Скакал по кладовке как бешеный! От ведь человек! У нас раненые стонут, а он с охапкой шкур носится!

– Все правильно он сделал, Древин, – вступился я за своего тезку. – Ежели мы без припасов останемся, то раненых и кормить нечем будет.

– И то верно, господин, – с неохотой признал мастер и, почесав макушку, в лоб спросил: – Господин… так куда вы собрались‑то? Да еще и с ниргалами? Рикара вместе с отцом Флатисом словно нарочно подальше отправили.

Хмыкнув, я некоторое время смотрел в темнеющее ущелье и наконец произнес:

– У нас вино осталось?

– Есть немного, как не быть, – закивал Древин. – А у коротышек можно настойку ихнюю забрать. Не обеднеют, чай.

– Забрать не получится, – сварливо буркнул появившийся словно ниоткуда Койн. – А вот поделиться можем.

– Вот и хорошо, – через силу рассмеялся я и, оглядев настороженные лица гнома и мастера‑каменщика, вздохнул: – Сегодня вечерком сядем втроем в моем закутке и поговорим по душам.

– Так чего ж до вечера‑то тянуть? – поспешил с ответом взбодрившийся Древин. – Можно и сейчас… заодно и погибших помянем.

– Вечером, – отрезал я и подставил ладонь под падающие хлопья снега. – Раз уж я не уехал, то займемся делами.

– Какими делами, друг Корис? – полюбопытствовал коротышка, разочарованно убирая руку от пояса, где висела знакомая фляга с настойкой. За короткое время знакомства с подгорным народом я убедился, что выпить они готовы в любое время дня и ночи, по поводу и без. Вот ведь выпивохи бородатые. Или это только род Чернобородых такой?

– Неотложными делами, Койн. Самыми неотложными. Очень хорошо, что ты так вовремя появился. Вот скажи мне – вы сможете перековать доспехи ниргалов? На инструменты?

– Перековать – дело нехитрое, но без… как его?.. А! Уголь! Без угля перековать не получится, – развел ручищами гном. – Наковальню и печь кузнечную сложить сумеем, а вот без угля работа не пойдет.

– М‑мда, – раздосадованно буркнул я. – Столько железа впустую валяется, только место занимает. Ладно, тогда поговорим о нашей обороноспособности.

– Так говорят, что в гномьих печах огонь сам собой горит, да не простой, а что ни на есть колдовской! – встрял Древин. – Синем пламенем, мол, бездымным пылает, а печь как есть пустая – ни угля, ни дров подкидывать не надо! И послал этот негасимый огонь гномам сам Темный, за что они ему души свои продали на веки вечные!

– Тьфу на тебя! – фыркнул Койн, приглаживая бороду. – Выдумал тоже! Какой еще Темный?

– Древин, в самом деле, чего выдумываешь? Почему сразу колдовской и от Темного?

– Люди врать не станут! – уперся на своем мастер‑каменщик, воинственно выставляя вперед бороду.

– Ну и что? Синее пламя говоришь? Ну, значит, к печам газ подземный подвели через трубы, – машинально ответил я, думая о своем. – Газ сам по себе горит, потому и печь пустой кажется. Пара форсунок дозирующих, чтобы взрыва не случилось, и всего делов‑то! Вот только сомневаюсь, что газ может сильный жар дать. Уголь все получше будет.

Ответом мне была тишина. С недоумением вскинув голову, я увидел, как Койн с вытаращенными глазами беззвучно хватает ртом воздух и опускается на бревно.

– Койн, что с тобой?!

– Кажись, удар его хватил! – глубокомысленно заметил Древин и, подхватив с камня пригоршню грязного снега, принялся натирать гному побелевшее лицо.

От такого бесцеремонного обращения Койн живо пришел в себя и разразился ругательствами:

– Тьфу! Ты чего делаешь? Чтоб тебе никогда в жизни к молоту кузнечному не притронуться! Чтоб ты всю жизнь одни подковы ковал!