Читаем без скачивания Принц Крови - Елена Прокофьева

— А кто они, как думаешь?

— Не знаю… Коты?

— Вряд ли… Надо бы спросить у Тиалона.

— Ты не забыла, что мы взяли мазь без разрешения?

— Я просто спрошу. Абстрактно.

— И еще спроси, как можно такого завести в качестве домашнего любимца…

Но вскоре про котов они забыли. Они перешли Сену, прошли мимо Лувра и вышли на Риволи. И тут оказалось еще больше ярких впечатлений.

В группе студентов, выходивших из китайской закусочной, один оказался с травянисто-зеленой кожей и такими же зелеными волосами, длинными, до колен, и переплетенными с ивовыми ветвями, покрытыми серебристыми листьями. Кажется, ветви тоже росли прямо у него из головы. Интересно, чему он учится вместе со смертными… И зачем?..

Огромный лысый толстяк с мрачным выражением лица нес несколько пакетов с продуктами. Преимущественно мясными. У толстяка была бульдожья челюсть, два торчащих вверх огромных клыка, узенькие желтые глазки с вертикальным зрачком и красноватая кожа в черных пятнах, толстая и лоснящаяся, будто крокодилья.

Высокий худой парень с пышной шевелюрой шел, уткнувшись в намотанный на шею шарф, тащил на спине контрабас. Вместо волос его голову покрывали иссиня-черные перья. И ноги у него были явно длиннее и тоньше, чем у человека. А контрабас, как ни странно, был всего лишь контрабасом.

Пробежал подросток в джинсе. Бежал он не по асфальту, а просто по воздуху. У него были острые уши и такое же худенькое злое личико, как у девушки с крыльями. Но крыльев не имелось. Он просто мог бежать по воздуху…

Старушка в скромном коричневом пальто вела за ручки двух нарядных девочек. При ближайшем рассмотрении оказалось, что у старушки коричневая еще и кожа лица, и волосы тоже — все цвета спелых каштанов — и тоже слишком большие глаза, прекрасные и грустные, и слишком маленький рот, а носа вовсе нет, руки же, высовывающиеся из рукавов пальто, слишком тонкие, слишком длиннопалые, у людей таких не бывает… Девочки явно не догадывались, что их спутница — не человек. Смотрели на нее с обожанием.

— Боже, куда она их ведет? — испугалась Катрин.

— Ой, слушай, это, кажется, брауни! — радостно воскликнул Кристиан. — Они не едят людей. Они помогают людям по хозяйству и заботятся о детях. Служат многим поколениям… У меня в детстве была книжка с картинками: там брауни были именно такие! Наверное, рисовал кто-то, кто на самом деле их видел.

Из подъезда шикарного жилого дома вышла дама — портье почтительно придержал перед ней дверь — дама была одета в ярко вышитое пальто, явно дизайнерская вещь, невероятно элегантная и оригинальная. Особенно оригинальная, если смотреть на нее без гламора: сотни, если не тысячи живых бабочек сидели на плечах, руках, подоле платья, мерцая пестрыми крылышками! У дамы были волосы цвета заката, оранжевые с золотом, и светящаяся белая кожа. И острые уши, конечно же.

Потом Катрин и Кристиан шли мимо ограды сада. Сверху по зубцам ограды с писклявым смехом носились друг за другом детишки в рванье, ростом примерно с куклу Барби или чуть повыше. Нет, не в рванье… Кажется, они были закутаны в одежки из пожухших кленовых листьев. А между деревьями, в темноте, неподвижно стоял кто-то высокий и косматый, с круглыми, фосфорически-сияющими глазами.

У края тротуара переминались с ног на ногу три проститутки. У одной, самой высокой, и под гламором — самой красивой девицы в коротком красном платье и кружевных чулках, без гламора оказались гигантские челюсти, делавшие ее лицо непропорциональным и невыразимо уродливым. Время от времени между накрашенных губ проскальзывал длинный, узкий, раздвоенный на конце язык, ярко-розовый, в мелких черных пятнышках.

— Что они все делают в Париже?

— Подозреваю, эта проститутка тут охотится…

— А мадам в пальто из бабочек?

— Может, тоже охотится… Мы же не знаем, что она такое.

Они снова вышли к Сене, но вскоре пожалели об этом.

Опираясь на парапет Нового моста, стояли два парня в черных кожаных куртках, и лица их были едва ли не уродливее, чем у той проститутки: челюсти не просто огромные, но еще и выпирающие вперед, и когда парни негромко переговаривались, были видны их зубы — жуткие зубы, похожие на акульи! Они тоже заметили людей, засмотревшихся на них с испуганным любопытством. И один шагнул навстречу, прошипев:

— Эй, красоточка, пошли прогуляемся под воду? И ты, красавчик, давай с нами. Будет весело.

Кристиан и Катрин замерли в глубочайшем шоке, то ли от предложения «прогуляться под воду», то ли завороженные этими акульими зубами в ухмыляющейся пасти.

— А ну, прекратите! И пошли вон отсюда! Здесь не ваша территория! — раздался позади звонкий девичий голос.

Парни заржали — заржали, как лошади! — и в один миг перемахнули через парапет, и пока они взмывали вверх, уже в воздухе, оба превратились в лошадей, в жутких черных лошадей с гладкой безволосой кожей и акульими челюстями…

Кристиан обернулся.

Сзади стояла девочка, на вид лет четырнадцати. Личико ангела с надгробья, золотистые локоны до пояса, белое кружевное платье, с волос и подола капает вода.

— Келпи, — мрачно сказала девочка. — Эти двое — келпи. Захотелось им свежего мясца. В Париже они не живут, но вот приплыли… Тут охотиться проще. Но этот участок Сены — уже семьсот лет мой. А вы бы поосторожнее были. Видите же, кто они. А сами — даже без амулетов. Они бы вас обоих сожрали… Но не сразу. Сначала бы позабавились. Они же такие… Келпи, одним словом.

— Спасибо, — пробормотал Кристиан. — Похоже, вы нас спасли, мадемуазель.

Девочка медленно, жутко улыбнулась, и тут Кристиан разглядел, что зубы у нее зеленые и — такие же острые, как у той синеволосой, которую они встретили первой.

— Глупый смертный. Теперь ты мне обязан. И заметь, я тебя не вынуждала это сказать.

— Сказать что? — не понял Кристиан.

— Поблагодарить меня. А теперь ты у меня в долгу. И будь уверен, я с тебя долг истребую раньше, чем ты состаришься. И принц города мне ничего не сделает! И не остановит! Что так смотришь? На тебе его печать, только тупые келпи могли этого не видеть… Но я тебя не принуждала. Не обманывала. Ты сам меня поблагодарил, — она рассмеялась звонким нежным смехом, от которого у Кристиана вдруг закружилась голова и нахлынуло невыносимое желание спать.

— Шли бы вы домой, детки, — сквозь сонное марево донесся хрустальный голосок. — Сейчас не лучшее время для прогулок. Даже если вы видящие… Фоморы устроили хаос. И многие решили поохотиться на людей, пользуясь тем, что из-за фоморов все равно пахнет смертью. Так сильно пахнет смертью, что еще одна смерть ничего не изменит. И еще две смерти… У вас как раз две смерти на двоих. Бегите домой!