Читаем без скачивания Кровавые Ангелы: Омнибус - Джеймс Сваллоу

— Нет. Это остатки позднего разрушительного события. Гипотеза Зеллика предполагала, что это останки после битвы между значительными силами кифорские изверги и осколком улья-флота тиранидов.

— Тиранидов? — выпалил, словно проклятье, Гаст, — но этих ксеносов-уродцев не видели в этом секторе.

Туркио вгляделся в изображение.

— Улики говорят об обратном.

— Ну, если ты хочешь верить на слово лживой шестеренке.

Рафен обдумал то, что услышал.

— Это объясняет опустошение экосистемы планеты. И молчание флотилии эксплораторов.

— Тогда возникает другой вопрос, кузен, — сказал Нокс, — тираниды все еще там? Корабли улья в момент своего разрушения часто выбрасывают споры в сторону ближайшей планеты с атмосферой. Не верится, что ренегат построил себе нору в зараженном мире.

— Даже Фабий Байл не запихнет голову в яму с огненными скорпионами, — произнес Кейн, — это грозит смертью любому рискнувшему спуститься туда существу, даже чемпиону Губительных Сил.

— Есть только один способ убедиться, — Рафен сошел с места, где стоял, — пусть навигаторы на борту наших кораблей пообщаются с коллегами на "Археохорте". Курс будет рассчитан. Как только ремонт будет завершен, мы прыгнем в систему Дайники.

— Вы правда верите, что ренегат там, сэр? — Кейн озадаченно смотрел на него.

Рафен кивнул:

— Бог-Император показывает нам путь, брат. Мы сразимся с этим чудовищем и заставим его заплатить за то, что он украл у нас.

В ОРУЖЕЙНОМ зале Кровавый Ангел завершил финальный акт ритуала переосвящения.

Он надрезал свою кисть боевым ножом, и пока клетки Ларрамана в кровотоке не сгустились и не запечатали неглубокий порез, окропил своей жизненной влагой золотой череп на казеннике плазменного пистолета.

Вместе с этим дух-машины оружия капитана Ариона успокоился и встал на службу Рафену. Возможно, его заберут у него, когда он вернется на Ваал, если другие решат, что иной старший космодесантник заслужил владеть такой реликвией, но до этого времени сержант даст оружию свободу, которую оно заслужило. Рафен стоял в оружейной, и свет свечей из жира колла мерцал на его силовой броне, которая покоилась в стойке. Он откинул капюшон туники и оглянулся через плечо.

— Ты промахнулся. В этот раз я слышал, как ты появился.

Губы Цериса изогнулись.

— Позволю не согласиться, мой лорд. Вы услышали меня только потому, что в этот раз ваш разум был не затуманен. Вы обрели ясность, к которой стремились.

Неужели в его словах он ощутил какое-то обвинение? Рафен окинул Цериса спокойным взглядом.

— И снова ты пришел что-то мне сказать Церис. Это станет привычкой? Говорю тебе это сейчас, пока мое терпение не иссякло. Мне нужны воины в отделении, которые будут следовать моим приказам и покажут мне свои навыки, а не те, кто таятся и предвосхищают каждый раз мои действия.

— Вы думаете, я занимаюсь этим?

В раздражении Рафен прищурился.

— И еще меньше мне нравятся те, кто умышленно не слышат моих слов.

— Это из-за того, кто ты и что ты сделал. Тебя не должно удивлять то, что за твоим поведением наблюдают, брат-сержант, — мягко произнес Церис, — некоторые говорят, что мой хозяин Мефистон — хранитель врат к душе нашего Ордена. Его внимание захватывает все, что является его частью.

На мгновение воин раздумывал, а не выругаться ли ему, затем фыркнул и отвернулся.

— Говори, зачем пришел, и затем уходи. Я не в настроении для пустословия и загадок.

— Это новость от призовой команды на борту "Археохорта". Магос Зеллик выжил. Медицинские сервы умудрились сохранить ему жизнь после вашей… беседы.

— Некоторые могут посчитать это пустой тратой усилий и нартециума, — он пробежался пальцами по казеннику плазменного пистолета.

— Некоторые? Вроде брата-сержанта Нокса?

Рафен сердито выдохнул.

— Что ты имеешь в виду, псайкер? Что я принял путь Расчленителей для сбора информации?

— Я этого не говорил, — Церис склонил голову.

— Сказал, — Рафен впился в него взглядом, — мы не страшимся тяжелого выбора, брат. Вот зачем нас создали. Делать вещи, которые недоступны смертным, в которых другие могут узреть пересечение границ этики во имя большей силы.

— В самом деле? Так же говорят, что Кровавые Ангелы самые благородные из Адептус Астартес. Но пытать человека и почти лишить его жизни, даже преступника… В чем здесь благородство, сэр?

— Ты думаешь, что я мог найти другой путь. В этом дело? Возможно, ты ощущаешь, что я не отнесся со всем необходимым уважением к магосу, несмотря на его игры с Хаосом?

— Зеллик не служит Темным Богам, и мы оба это знаем. Несмотря на его одаренность, жадность и тщеславие ослепили его перед этим проступком. Он верит, что предан Марсу и Терре каждой частичкой своего существа, даже если он врал им, дабы набить свои сундуки.

— Самообман — общая черта слабых, — огрызнулся Рафен.

— И зачастую сильных тоже, — парировал Церис.

— Я не испытываю вину за то, что сделал с Зелликом, — произнес сержант, — если мой долг потребует, я сделал бы это еще сотни раз. Не думай, что можешь осуждать меня, псайкер. У тебя нет такого права.

— Я бы никогда не отважился, милорд, — пришел нейтральный ответ, — я всего лишь хотел, чтобы вы сами сказали это.

Он развернулся, чтобы уйти, затем остановился.

— Вы пересечете много границ, брат Рафен, прежде чем ваш долг подойдет к концу. И эта — просто первая.

Сержант отвернулся, чтобы обслужить свое оружие.

— Если есть что-то важное, брат Церис, я охотно выслушаю. Но если нет, оставь свои загадки при себе. Мое терпение не безгранично, и лучше тебе это запомнить.

Рафен ожидал что-то услышать в ответ, и когда тот не пришел, он оглянулся через плечо. В оружейной он остался один.

Глава пятая

Зеркало двигалось сквозь тьму, искривляя призрачное сияние далеких звезд и слабые потоки радиации, впитанной вакуумом. Огромный, изогнутый каплевидный щит из металла, выкованный по давным-давно забытой технологии, врал космосу, пряча истинную сущность за слоями шунтированных энергетических схем, покорными озерами сверхтекучих поверхностно-активных веществ и длинными, изогнутыми ребрами из чрезвычайно тонкого металла.

Зеркало говорило космосу, что тут ничего нет. Оно врало, вытягивая весь спектр волн, видимых и невидимых, считывая их, и мягко проецировало позади так, что даже самое продвинутое оборудования для гадания мало что могло считать, кроме нескольких беспризорных молекул водорода. В самом тонком месте оно было едва толще человеческого волоса и все же могло противостоять прямому попаданию из лазпушки, если бы такое приключилось. Само зеркало было еще одним великим и секретным сокровищем Зеллика, устройством, которое позволяло ему множество раз скрытно передвигать громаду "Археохорта" прямо под носом у врага. На другой стороне изогнутого щита, в его середине, конструкция Механикус передвигалась по инерции, ускорители молчали и были закапотированны с тех пор, как он вошел в систему Дайники. Окружая "Археохорт", словно рыбы-лоцманы, плывущие с китом, удерживая плотную формацию, рядом шли "Тихо" и "Габриель". Полет измотал их командиров до предела, как и всех сервов экипажа, но они знали, что единственная ошибка передвижения выведет крейсера за проецируемый зеркалом ореол — что сразу поставит точку, как в тайном приближении, так и на любом шансе успеха миссии. Энергетические системы всех трех кораблей были настолько минимально задействованы, насколько было возможным. Той же самой тактикой воспользовались космодесантники, дабы приблизиться к "Археохорту" на абордажной торпеде, только теперь это была ухудшенная версия. Тогда это сработало, должно и сейчас, если милость Императора не оставит их.

У планеты было две луны, обе выпуклые, деформированные астероиды, захваченные гравитационным колодцем Дайники-5. Флотилия стремилась к дальней стороне большей из лун, спекшейся под действием жесткого излучения оранжево-белого солнца. Первая луна была достаточно большой, чтобы спрятать все три корабля от любого наблюдателя с планеты ниже. Скрывшись из виду, зеркало начало складываться в сложном танце сдвигающихся материалов и под воздействием хитроумной машинерии.

НАСТОЯЩАЯ командная палуба "Археохорта" не напоминала фальшивую, в которой дух-машины корабля пытался поймать их. Аджир бывал на борту множества кораблей флота и видел их мостики — изукрашенные платформы для офицеров и круг ям ниже, наполненный младшими рангами и сервиторами, иллюминаторы из контрольных башен вокруг носа готового к битве боевого корабля. Тут этого ничего не было. Командный зал состоял из рядов квадратных террас с загнанными по углам балконами, друг над другом, каждый последующий был меньше предыдущего. Создавался эффект перевернутой пирамиды, вывернутой наизнанку, чьи ступеньки уходили к разным возвышениям ниже. На каждой террасе линиями выстраивались чрезвычайно сложные консоли, за которыми трудились младшие технопровидцы и лексмеханики. Их головы были покрыты капюшонами или проводами от развевающихся механодендритов. На некоторых террасах были установлены рельсы для бесконечно снующих туда-сюда техножрецов на колесах вместо ног.