Читаем без скачивания Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Боишься, Вань, на? — Неожиданно участливо спросил Майор и тут же обратился к товарищам. — Я же вам говорил, на, нормальный он парень, трезво ситуацию оценивает, на. Излишне эмоционально излагает в письменном виде, зато не без художественной ценности, на. То что эмоции, лишнее подтверждение правдивости случившегося, впрочем, мы уже сами согласились с этим, поэтому и здесь, на.

— Мы тоже, Вань, боимся! — Поддержал его Полковник. — Ничего не боятся только идиоты, а в армии такие не задерживаются, вопреки стереотипам. Особенно во время боевых действий. Что, командир, покормим гостей вначале с дороги, или?

— Или, — тут же ответил Командир. — он уже обоссался и обосрался, сутки почти скулит над душой, сразу вопрос решим, потом уже есть, пошли.

Вся троица двинулась за палатки, мы с Андреем за ним, дядька при этом растерялся и виновато оглядываясь на меня, стал нашептывать командиру:

— Он же пацан ещё, командир! Может не надо⁈

— Надо, Андрей, надо! Да и какой он пацан, ему сорок пять на самом деле! Вот вы да, действительно пацанами желторотыми прибыли, а этого сейчас посмотрим. — Командир, в отличие от родственника, голос не снижал. — А, Вань, как насчет самому разобраться с одним из тех, про кого ты с такой злобой писал⁈

Их кустов, к которым нас подвели, и впрямь — доносилось поскуливание и повизгивание, полковник с майором с двух сторон подняли связанное тело и сдернули с головы мешок.

— Ыыы, ыы… — Испугано мычал в их руках подгибающий колени пленник.

В котором я, присмотревшись и протирая глаза от изумления, с большим трудом признал одного из того персонажей, о которых и писал Равилю. Я эту рожу ни с чьей не перепутаю, пусть он и выглядит всего лет на тридцать. И почему-то сразу вспомнил свою младшую, не Сашку, а ту, из прошлой жизни.

Как я безуспешно пытался её усыпить, чем-то расстроенную, какими-то своими детскими переживаниями и обидами, которые для ребенка всерьёз и по настоящему — и никак не получалось. И сказку ей пытался рассказать, и разговорить, потом уже спросил, отчаявшись: «Чего же ты хочешь⁈» Лет пять ей наверное было, не больше. «Пряничка хочу!» — ответила она тогда и вновь залилась слезами. Мне тогда около двенадцати было, а вот пряничков нигде не было. Я тот случай запомнил на всю оставшуюся жизнь, потом то наладилось, и пряники появились, и конфеты, и шоколадные батончики. А чувство бессилия, что не можешь дать маленькому ребенку какой-то сраный дешманский пряник, потому-что в магазинах нету ничего — всю жизнь потом подспудно преследовало. Я потом и племянникам никогда и ни в чем не мог отказать, потому что сразу сестренку вспоминал…

А здесь и сейчас — передо мной один из прямых виновников многочисленных бед и испытаний, выпавших на долю России. И что-то мне безошибочно подсказывает, что его то пряниками никто кормить не собирается. И пахнет от него, того — без всякого снисхождения лежал.

— Ну здравствуй, Нанатолий! — Руку словно судорогой свело, когда я шагнул к нему.

— Стой, на вот, держи! — Остановил меня командир и сунул в руки нож.

Я с недоумением посмотрел на лезвие в руке, растерялся и отступил назад.

— Как нож, зачем⁈ Нельзя так… — Пробормотал я в растерянности и разжал руку.

Клинок выпал на мох, а в глазах держащих связанного майора и полковника промелькнуло разочарование наполовину с презрением, что ли. Командир молнией наклонился, подхватив лезвие за рукоятку, обтер о штанину и сплюнул в сторону. Они что, подумали, что я пожалел вот это⁈

— Погодите, мужики, погодите! Я сам! Нельзя таких ножом и руками, я сейчас палку возьму!

Подходящая обгорелая жердь нашлась неподалеку от костровища и вот я уже возвращаюсь.

— Можно и развязать, и кляп вытащить! Ну, давай, сука, беги в Израиль! Чо, не помогают тебе твои нанотехнологии⁈ Нормально всё, ты просто в рынок не вписался!!!

Когда мужики оттащили меня от куска мяса, в которое превратился этот Анатолий (вот хоть убей, до сих пор не могу вспомнить отчество, но ведь и без него нашли, спасибо редкой фамилии, рыжей морде и матери еврейке, не ошиблись) Чубайс— он уже даже не хрипел, а лишь изредка сипло булькал, да мелко и в неровном ритме вздымалась грудная клетка, вернее то, что от неё осталось. Руки и ноги переломанные, вместо ребер бугры неровные под рубахой, сейчас отойдет…

— Берем и понесли! — Приказал Командир. — С бережка вон в окошко, сперва два трака от гусениц на ноги и всё. Андрюха, что ты, блядь, целку из себя корчишь⁈ Будто первый раз!

— Пацан ведь ещё… — Буркнул дядька, старательно не смотря на меня, отводя глаза. Вот ведь заело пластинку!

— Какой он тебе пацан, на, — усмехнулся Майор. — нормальный он мужик. Ты чего расслабился, не раскисай, здесь не душманы, а хуже! По тем хоть понятно, кто он, сразу видно, а эти среди нас ходят и не отличишь от нормального человека, на…

— Брюхо проткнуть надо, несколько раз! — Устало пошатываясь прохрипел я. — Чтоб не всплыл…

— А то! Проткнем! — Согласился Командир и прикрикнул на Андрея. — Берись! Нашел пацана…

Глава 23

Глава 23.

Только что проведенное (экзекуций мероприятие язык не поворачивается назвать) восстановление справедливости ничуть не мешает расположиться у костра и поесть. Командир снисходит до объяснения того, как им удалось заполучить гниду Анатолия в цепкие лапы — тот с кружком единомышленников как раз неподалеку отдыхал, здесь же, на карельском перешейке, в пансионате «Змеиная горка». Какой символизм, однако, где либералам ещё подобное сборище проводить.

Там ещё и Егор Гайдар присутствовал, я даже ложку отложил в сторону, услышав об этом:

— А давайте сожжем это кубло змеиное! Далеко отсюда⁈

— Сиди, Иван, ешь! — Успокоил меня Полковник. — Ишь ты, сжечь, в раж вошел… У нас бойцы этого то случайно взяли, больно удобно поблевать отошел к кустам у воды. Не надо их настораживать, тем более акции устрашения устраивать, будем наблюдать за основными фигурантами, а решать вопрос надо сразу и со всеми. Считай это подарком тебе, ну и наши бойцы потренировались, квалификацию подтвердили. А этого пусть ищут, пропал и пропал, утонул с перепоя и все дела…

Я напоминаю, что у только что покинувшего нас