Читаем без скачивания Дневники св. Николая Японского. Том ΙV - Николай Японский

Коли являющийся горячим приверженцем веры отступит от нее, то уже делается заклятым врагом ее. Таков Mr. Dening, ныне учитель английского языка в Сендае, бывший епископальный миссионер Английской Церкви. Был до того горячим миссионером, что всех, не принадлежащих к одной с ним Церкви, считал дьяволами. «Вон дьявол идет» — получил и я от него однажды комплимент, когда прошел мимо дома, где он при открытых дверях говорил проповедь, в Хакодате. Потом несколько свихнулся в учении, начав с проповеди «условного бессмертия» (conditional immortality — только добрых); уклоняясь больше и больше, он дошел до полного безверия; выключенный за это из миссионеров, озлобился на церковные власти; и вот лет пятнадцать является непримиримым врагом христианства, пользующимся всеми поводами, чтобы вредить ему и разрушать его. Недавно Bishop Fyson, бывший товарищ Dening’a по миссионерству, написал письмо в «Japan Dail Mail» в опровержение высказанных перед тем мнений некоторых японцев, что христианство не заслуживает серьезного внимания, так как в Европе все развитые люди потеряли веру в него; Физон перечислил некоторых ученых авторитетов, глубоко верующих христиан. Этого достаточно было, чтобы Денинг воспламенился гневом против Физона и против христианства. И сегодня такая злая корреспонденция в «Japan Dail Mail» в опровержение Физона, что гадко читать. Серьезного в статье против христианской веры, конечно, ничего нет и не может быть, но озлобленность такая дышит из него, что прямо виднеются головы семи бесов, поселившихся в душе Dening’a. Подписана статья «agnostic», но в подлинном авторе ошибиться трудно знающим его.

3/16 октября 1901. Среда.

О. Симеон Юкава возвратился с Формозы и дал отчет о своей поездке. Звал туда катихизатора и священника Яков Мацудаира (бывший Нива), но оказалось, что это было делом его одного — никто из христиан об этом не знал, и потому визит о. Семена почти для всех был неожиданностью. Все христиане, впрочем, очень были обрадованы его посещением. Но нашел он их немного — всего двадцать девять человек, из коих четырнадцать исповедовались и приобщились Святых Тайн, шесть не пожелали сего, по неприготовленности и неимению досуга приготовиться, ибо заняты были службой; четырех он не застал дома и совсем не видал их; а пять из протестантов присоединились к православию, и тоже приобщил их Святых Тайн. Последние составляют семейство Якова Нива. Его самого, к счастию, не было дома, иначе он очень помешал бы о. Семену, так как пользуется весьма дурной репутацией, и о. Семену показаться в сопровождении его было бы весьма невыгодно (Нива теперь здесь, в Токио); его все знают за обманщика и лжеца; у всех деньги занимает обманом и не отдает. Но семейство его состоит из людей хороших; жена, служащая местною повивальною бабкою, всеми уважается; ее мать — тоже; сын шестнадцати лет, но уже служит в банке. Кстати, Нива, как бывший катихизатор, хорошо знает Православную веру; и хотя сам не исполняет ее предписаний, и даже отступил от нее, сделавшись протестантом (по названию), но успел в разговорах со своим семейством порядочно преподать ему православное вероучение, так что о. Семен, по испытании их, не нашел затруднения в принятии их в Церковь, а они усиленно просили его о том; и все христиане в Тайхоку ручались за их благонадежность. Больше всех желала сделаться православною мать жены Нива, а расположило ее к этому то, что в Православной Церкви молятся за умерших, чего в протестантстве нет; дочь ее охотно последовала за нею, дети — за ними.

Разыскивая христиан, о. Семен проехал от Тайхоку далеко по набережным городам и селениям, найденные им христиане почти все — служащие или в военной, или в гражданской службе; из первых, между прочим — Моисей Асано, бывший семинарист, — в Курин, унтер–офицером в военном отряде, и пользуется любовью за свое христианство и хорошее поведение. Вероятно, есть и больше наших христиан, но неизвестно, где они. Из всего, что видел и слышал там о. Семен, он составил ясное убеждение, что о катихизаторе для Формозы нам пока заботиться не нужно. Японцы там все временные обитатели и бродячий элемент — сегодня здесь, завтра в другом месте, и притом, лишь только хоть немного скопил денег — всякий тотчас же спешит домой, в Японию. Итак, что до японцев, то катихизатор не найдет, кому проповедывать. Можно бы проповедовать туземцам, но для этого надо наперед научиться их языку.

Из туземцев на Формозе христиан много. В прошлом году Правительство сделало перепись христианам, и оказались статистические данные следующие:

в провинции Тайхоку: храма 3, мест проповеди 17, проповедников 17, христиан 2260;

в провинции Тайциу: храма 2, мест проповеди 18, проповедников 12, христиан 1386;

в провинции Тайнан: храм 1, мест проповеди 12, проповедников 18, христиан 3424;

в провинции Тиран: храмов 9, мест проповеди 16, проповедников 16, христиан 2,190;

в провинции Тайтоо: мест проповеди 4, проповедников 3, христиан 160;

в провинции Боокосётоо: место проповеди 1, проповедников 1, христиан 30.

Итого: храмов 15, мест проповеди 68, проповедников 67, христиан 9450.

Все эти христиане — туземцы острова Формозы; проповедники — тоже образовались из туземцев. Это — плод трудов одного иностранного методистского миссионера, тридцать лет жившего на острове между туземцами, бывшего женатым на туземке и умершего в прошедшем году. Но, рассказывал о. Семен, из означенных христиан весьма мало усердных, почти все — номинальные христиане; обращались в христианство в прежнее время главное потому, что находили в миссионере своего защитника в житейских делах и отношениях. Доказательство сему то, что в последние четыре–пять лет, когда Формоза сделалась японскою, жителей никто не притесняет, защита миссионера им не нужна, обращения в христианство почти совсем нет.

Кроме означенных протестантов из туземцев, в провинции Тайциу есть еще католиков из туземцев же двести десять, католических проповедников восемь, мест проповеди семь.

Протестантов из японцев в провинции Тайхоку сто семьдесят только.

Конечно, хорошо бы и нам образовать из наших катихизаторов одного в проповедники для Формозы. Но для этого нужно человека весьма твердого — такого, который решился бы всю жизнь посвятить проповеди на Формозе. И притом нужно, чтобы он был человек семейный, ибо там легко развратиться — нравы очень легкие. Свидетельством последнему служит то, что там все гостиницы — в то же время и публичные дома терпимости, так что и о. Семену в Курин пришлось остановиться в таком доме, только офицер в телефон предупредил хозяина, чтобы его поместили отдельно и не беспокоили.

Итак, достаточно, если мы в год или в два раз будем посылать на Формозу к нашим верующим священника. О катихизаторе же туда пока перестанем говорить, тем более, что взять его негде.